Лиза Смедман - Жертва Вдовы

— И ты должен стать этой рукой? — спросила предводительница с горечью.

Дайрн вскинул голову.

— Этой рукой должен стать Селветарм, — объявил он. — Я всего лишь его судия. — Дроу поднял меч. — Придите, и добро пожаловать в его веру. Настало время занять подобающее вам место среди темных эльфов.

Еще мгновение — и предводительница выскочила из своего туннеля и спустилась на паутине. Едва ее паучьи лапы коснулись пола пещеры, остальные драуки последовали за своей главой: одни спускались на нитях паутины, другие сбегали по стенам. Вскоре Дайрн был окружен несколькими дюжинами этих существ, преимущественно мужчин. Все они держались подальше от его меча, у всех на лицах застыло недоверчивое подозрение, но в глазах светилась осторожная надежда. Они лишились имущества, положения в своих Домах, возможности изменить собственную судьбу после превращения и изгнания, но было и нечто большее — горчайшее из всего. Они носили на себе болезненное клеймо, считая, что не выдержали испытания, уготованного им их богиней, полагая, что тела их носят на себе печать этого позора, чтобы все Подземье знало об этом.

Но кто-то явился сказать им, что все это было частью замысла Паучьей Королевы, что в темном сердце Ллос по-прежнему есть для них уголок, что и для них найдется место в паутине жизни. И говорит им это не кто-нибудь, а могущественный клирик Селветарма, Воителя Ллос, полубога, чей облик похож на их собственный.

Дайрн видел, что драуки страстно желают поверить ему, но им нужно что-нибудь еще, прежде чем они смогут принять его слова. Дайрн даст им это — кровавую победу.

— Есть дроу, на самом деле вызывающие отвращение у Ллос, — сказал он им. — Эти дроу далеко отбились от паутины жизни, которую волею Ллос нам суждено плести, дроу, живущие в Верхнем Мире и обращающиеся в нечестивую веру. Это и будет вашей задачей: быть той карающей силой, которая либо вернет этих нечестивцев в объятия Ллос, либо сдерет их подлое мясо с костей. Это будет ваш шанс проверить себя, испытание, которое вы не сможете не пройти.

Он выставил меч перед собой. Лезвие было чистым, сталь полностью впитала в себя кровь мага-драука. Он переводил взгляд с одного лица на другое.

— Кто из вас первым вступит в ряды Селветаргтлин?

Драуки колебались, глядя на свою предводительницу. Она встретилась с Дайрном взглядом, оценивая его. Потом выступила вперед, цокая паучьими лапами по камню, и опустилась на колени:

— Чил'трисс, из Дома Килсек.

Дайрн кивнул. Наверное, впервые за десятилетия она произнесла имя своего Дома.

— Чил'трисс из Дома Килсек, — повторил он, касаясь кончиком клинка ее щеки. Он медленно провел острием по ее лицу, прочертив тонкую, но кровавую линию от щеки до челюсти. Потом повторил то же самое, перечеркнув первую линию косым крестом. Еще две царапины — одна горизонтальная, другая вертикальная — довершили узор: расходящиеся лучами нити паутины. — Приветствую тебя в рядах Селветаргтлин.

Когда все было закончено, она улыбнулась сквозь кровь, стекающую по губам и подбородку. Ее ядовитые зубы подергивались от возбуждения, в глазах вновь горел огонь решимости.

— На колени! — крикнула она своему народу. — Присоединяйтесь к стае.

Дайрн улыбнулся.

К'арлайнд сидел скрестив ноги поодаль от костра на сырой лесной земле. Здесь, в чаще, почти у самого святилища, воздух был холодным. Туман, давший лесу название, клочьями липнул к земле, оставляя тонкий искрящийся слой влаги на всем, чего касался, но под деревьями, по крайней мере, это сверкание было чуть менее ярким. Распростертые ветви отчасти задерживали лунный свет.

Он вытащил из кармана пивафви кусок кварца и всмотрелся в окружающую чащу через магический кристалл. Все было именно таким, каким казалось. Никакие тайные соглядатаи не таились в этих туманных зарослях. Флиндерспелд и обе жрицы сидели неподалеку, поближе к костру, отогреваясь. Над огнем на крюке медленно поджаривалась тушка какого-то мелкого лесного зверька, только что пойманного и освежеванного.

К'арлайнд произнес заклинание и сделал себя невидимым. Он снял с себя ремень, на ощупь положил его на колени и пристроил магический кристалл на его внутреннюю сторону, поближе к пряжке. Хотя большая часть ремня оставалась невидимой, та его часть, что оказалась непосредственно под кристаллом, обрела видимость. На ней крохотными глифами были написаны слова: заклинания. Держа ремень поближе к глазам, чтобы разобрать надписи, он медленно передвигал кристалл по ремню, вновь освежая в памяти свою «книгу заклинаний».

На полпути он прервался и поднял взгляд. Флиндерспелд и две жрицы беседовали, дожидаясь, когда будет готов их предрассветный ужин, но гном склонялся к Лелиане в позе заговорщика, слегка развернув вперед одно плечо.

К'арлайнд попытался подслушать мысли Флиндерспелда, но связь отсутствовала. Его глаза сузились. Глубинный гном, разумеется, находился достаточно близко, чтобы магия колец действовала на него. Должно быть, жрицы сделали что-то, чтобы заблокировать связь. Впоследствии с этим надо будет разобраться, но пока пусть думают, что сумеют сохранить свои секреты. У него найдутся и другие способы, отточенные за целую жизнь подглядывания по углам и запертым комнатам. Он сотворил заклинание, позволяющее ему видеть и слышать на расстоянии.

Флиндерспелд снял перчатки. Лелиана держала его за руку и разглядывала кольцо рабства у него на пальце.

— …снять его, — говорила она. — Когда придем в храм, я попрошу Влашири сделать это. Она знает нужную тебе молитву.

К'арлайнд мысленно кивнул. Подобного вероломства вполне можно ожидать, в особенности от рабов. Тем не менее это раздражало. Кольцо на пальце Флиндерспелда было последним кольцом рабства из запасов мага Меларн. Остальные четыре, образующие единый комплект с его кольцом господина, были погребены — вместе с телами носивших их рабов — под развалинами Чед Насада. К'арлайнд не позволит, чтобы у него отняли еще и последнее кольцо.

Лелиана выпустила руку Флиндерспелда и наклонилась к другой жрице. Она понизила голос до тихого шепота, гном не смог бы расслышать ее слова, но магия К'арлайнда донесла их вполне отчетливо.

— Я собираюсь потолковать с этим его хозяином. По-моему, он не слишком-то похож на соискателя.

Роваан, казалось, была поражена.

— Но он носит подвеску-меч, — прошептала она в ответ.

На Лелиану это, похоже, не произвело впечатления.

— И что с того? — прошипела она. — Наши амулеты и раньше, бывало, попадали в чужие руки. Ты же слышала, когда я сказала, что жрицу, ушедшую в Чед Насад, звали Миласс'ни, он меня не поправил.

Роваан пожала плечами:

— Просто некоторые плохо запоминают имена.