Сурен Цормудян - Когда завидуют мертвым

Дальше дело было так. Командир получил там какой-то инвентарь. Это потом мы узнали, что эти пять предметов — ранцевые переносные ядерные заряды. Потом минировали Ян-Майен. Мы даже не знали, что за мины закладывали по обе стороны фарватера. Заложили три заряда. Два осталось. Сделали дело и возвращались домой. И вдруг получаем сообщение, что началась война. Лодке было предписано всплыть. Нам было предписано послать кодовый сигнал на активацию и подрыв наших фугасов. Что и сделали. Там ведь были корабли новейшие с системой ПРО. С воздуха базу могли и не поразить. Поразили фугасами. Потом лодка пошла в зону пуска своих ракет. Но на капитана меланхолия какая-то нашла. Он женился буквально за месяц до этой автономки. Говорил нам, что нельзя делать эту дьявольскую работу. Людям надо заниматься любовью, а не войной. Тоже мне, Джон Леннон. Короче, вакханалия какая-то началась на лодке. И я со своим нервным срывом как нельзя кстати оказался. Я тогда о долге в последнюю очередь, наверное, думал. В первую очередь я хотел выпотрошить весь этот мир. Дескать, на, получи, стерва. Вот я какой могу быть. Я убил этого капитана. До сих пор жалею. Ведь мог просто его изолировать. Но я убил. Я совершал куда более нехорошие поступки потом. Но его жалею. До сих пор перед глазами этот влюбленный глупец, который, даже мертвый, прижимал к сердцу ее, жены, фотографию. Ракеты мы, естественно, запустили. Я там рулил этим делом. Потом был долгий переход домой. До Питера добрался. Потом дальше. Уж как я до Москвы добирался, я рассказывать не буду. Это не столь существенно. Но добирался долго. Потом нашел ее. Нашел и убил…

— И звали ее? — покачал головой Варяг, который уже знал ответ.

Николай раскрыл рот. Он только сейчас понял, кто эта зловещая женщина.

— Ирина Листопад, — вздохнул Людоед. — По сути, мы с ней одинаковые. Поэтому я и сказал, что двум таким, как я, будет тесно на этой планете. Я поначалу был в жуткой фрустрации оттого, что запустил целый букет ядерных боеголовок и уж наверняка уничтожил миллионы людей. Но потом нашел лекарство. Винил ее в этом. И был одержим идеей мести. Но когда убил… Стало только хуже. Хотя ощутил некоторое освобождение от психологической ловушки, в которой из-за этих тупых эмоциональных дел оказался. Я потом осознал, что она могла быть каким угодно человеком, но за запуск ракет и гибель миллионов несу ответственность исключительно я. Сейчас-то я понимаю, какой я тогда был молодой и глупый болван.

— Ты жалеешь о запуске ракет? — спросил Николай.

— Любой вменяемый человек будет об этом жалеть. Но окажись я в той ситуации сейчас, я снова запустил бы ракеты. Потому как ситуация была такой, не оставляющей альтернативы. Но я сожалею, что мир пришел к такой развязке своей истории. Я сожалею о гибели людей. Гордиться тут нечем. Однако свой долг надо выполнять. Иначе зачем тогда военные профессионалы? Зачем планирование обороны и стратегические планы на случай войны? Ведь если хочешь мира, то готовься к войне. А готовность к войне солдата есть готовность нажать на кнопку, когда это необходимо. Дико звучит, да?

— А что дальше с тобой было? — задал вопрос Яхонтов.

— Я ушел в метро. Причин было несколько. Во-первых, я хотел скрыться от людей. Во-вторых, я узнал, что многие из списка приговоренных, который давали ассасинам, ушли в метро еще перед началом войны. Хотелось крови. В метро оказалось куда многолюдней, чем могло показаться поначалу. Казалось, что удары не оставили там никому шанса на выживание. Но люди во многих местах выжили. Однако с большинством из них происходили странные вещи. Какая-то странная психическая деградация происходила. Многие люди превращались в гиперагрессивных зомби. Процветал каннибализм. Среди других были телепаты и гипнотизеры. Едва ли это было следствием мутации из-за радиоактивности. Мутация, по идее, проявляется в следующем поколении. Живой индивид способен мутировать только в комиксах дурацких. Тут была какая-то иная причина. Я стал серьезно изучать этот вопрос. Изменения происходили под воздействием какого-то излучения. Я и сам попал под него. Вероятно, мой иммунитет к воздействию пси-волков я приобрел именно тогда. И способность видеть в темноте у меня аномальная. Короче… — Крест лукаво улыбнулся. — Вы только не пугайтесь…

— Ты морлок? — вырвалось у Николая.

Илья внимательно посмотрел на него и утвердительно кивнул.

— Да. Я морлок.

— Вот тебе раз… — пробормотал Варяг.

— Только я не мразевидный морлок, — усмехнулся Людоед.

— Как это?

— Ну, пока люди на поверхности всех, кто в метро, приговорили, под землей текла своя, совершенно иная жизнь. Странное излучение породило несколько видов людей-морлоков. Самый многочисленный — мразевидный. По сути, зомби. Чудовища. Это с ними столкнулся Коля, когда его оборотень спас. И это они на нас напали, когда на выручку Нордика пришла.

— А кто этот оборотень? — Николай вспомнил тот жуткий эпизод в метро.

— Я же говорил, что не знаю. Сначала появился один. Наводил ужас на весь метрополитен. На мразей в том числе. Хотя вроде они чувство страха потеряли, но его тем не менее боялись очень. Потом он пропал. А несколько лет назад снова появился. Хотя, может быть, это другой.

— Так что там с морлоками? — кивнул Варяг, попыхивая трубкой.

— Короче, были и другие морлоки. Излучение пробудило в них паранормальные способности. Человеческий облик они не теряли. Но носились с бредовыми идеями о новом мире новой расы людей, не способной на разрушение мира и решающей все противоречия путем силы своей духовности. А тех, кто на поверхности, считали злодеями и мутантами. Некоторые из них помогли мне разобраться с источниками излучения. Это были установки психотронного оружия. Их называли «Генераторы чудес», поскольку люди, находящиеся под их воздействием, видели различные галлюцинации. В том числе и коллективные. Генераторы установили наши спецслужбы перед войной. Группы под видом связистов прокладывали особые кабели от своих излучателей.

— А зачем это?

— Ну, планировалось почти всю столицу укрыть в метро. Но во избежание беспорядков и прочих ожидаемых от толпы эксцессов эти установки должны были умиротворить их и успокоить. Но эффект получился, как всегда, совершенно иной. Психика человека процентов на семьдесят состоит из бессознательного. И вот заложенный в бессознательное потенциал и всплыл наружу. Люди превратились в экспериментальных мутантов, чьи особенности зависели от характера, внутреннего «я» и духовного мира. Как оказалось, плохих, маргинальных, беспринципных и бездуховных людей было куда больше, чем представлялось раньше. Вот и появились мразевидные морлоки. Позже, уже после того, как я ушел из метрополитена на поверхность, я узнал, что в конце концов мразевидные морлоки одержали верх. Там теперь, кроме них, никто не живет. В метро никто не спасся. Постепенно обычные морлоки тоже превращались в мразей, поскольку темное, как правило, сильнее из-за своей беспринципности. Темное стремится к достижению целей и при этом использует любые средства. Темное одерживает верх над человеком. Излучатели со временем вышли из строя. Некоторые уничтожил я. Но то, что они сделали, было уже необратимо.