Нед Салливан - Кровь ведьмы

Когда Соня переступила порог таверны, Шаваш уже сидел за столом в углу, надвинув шапку на лоб. Помещение было битком набито посетителями, и девушка едва нашла свободное место в другом углу. Прислужник, оценивающе взглянув на нового гостя, поставил на стол еще одну кружку с вином.

Всеобщее внимание было обращено на невысокого худощавого человека в запыленной одежде. Видно, он только что закончил рассказ и теперь освежал утомленное горло терпким напитком.

— Так ты говоришь, что этого богача из Лагоша, Файрада Счастливчика, убили? — услышала Соня чей-то голос и оглядела всех, стараясь найти того, кто спрашивал.

— Ну да,— кивнул худощавый, отрываясь от кубка с вином.— Его нашли на берегу моря, на западном побережье. Это какая-то темная история. Его нашел и узнал асгалунский купец Арудж. Что этим богачам понадобилось в таком пустынном месте, непонятно.— Он сделал еще пару глотков, вытер рот ладонью и продолжил:— Говорят, этот Файрад с каким-то молоденьким пареньком отправился вдоль берега на запад. Наверное, с контрабандистами хотел связаться, да что-то не вышло. Они его, скорее всего, и убили, а поклажу взяли себе. Только вот парнишка, спутник купца, пропал. Не нашли его ни живого, ни мертвого. Может, конечно, его в море сбросили, но вряд ли. Говорят, больно уж шустрый этот мальчишка.

— А мне говорили, что лагошский торговец путешествовал с рыжей девицей. Тоже очень шустрой,— вступил в беседу опрятно одетый старик.— Я о ней много чего интересного от купцов слышал. С виду хрупкая, тоненькая, а когда на караван в горах напали разбойники, так она из лука перестреляла половину шайки. Потом, когда уцелевшие отступили с добычей, погналась в одиночку за ними, отбила Файрада и еще десять пленников, да к тому же привела дюжину мулов с грузом ковров.

— Врешь ты все!

— Я вру? Да об этом весь Асгалун говорил.

— Так с парнем или девкой шел Счастливчик? — послышались отовсюду любопытные голоса.

— Вот я и говорю — темная история,— продолжил первый рассказчик.—Интересно, а что им всем там понадобилось? — Он задумчиво потер лысину.

— Ходят слухи, что где-то там спрятаны сокровища…

— Это все вранье! Откуда им там взяться? Даже пираты туда не суются. С незапамятных времен у этого места дурная слава.

Соня с интересом слушала разговор и усмехалась.

— Ладно, хватит шуметь,— перекрыл общий шум зычный бас, принадлежащий косматому старику с опухшим лицом.— Когда я познавал истину в школе мудрости, помню, попалась мне старинная рукопись. В ней говорилось, что в незапамятные времена на западном побережье море выбросило на камни вендийский корабль. Команды на нем не оказалось, и местные рыбаки забрали себе весь груз. Кроме всяких редкостей в трюме нашли женскую статую удивительной красоты. Она была сделана из камня, но сверкала как золотая. Жители стали поклоняться ей и приносить в жертву жемчуг — тогда его еще добывали у тех берегов. Легенда гласит, что в редкие ночи статуя оживала и вознаграждала кого-нибудь из молодых рыбаков почище любой земной женщины. Правда, те, кому богиня дарила свою любовь, вскоре погибали. Женам это, конечно, не нравилось, и они, сговорившись, решили утопить изваяние. Но мужчины прознали да и спрятали ее со всем жемчугом под землей в пещере. А потом соорудили там целый храм. А через несколько лет случилось страшное землетрясение, часть горы обрушилась, и что стало с этим храмом, никто не знает. Может быть, он и уцелел, только вход в него теперь не найти.

— Неужели никто не пробовал добраться до сокровищ?

— Охотники, конечно, порой находятся. Говорят, давным-давно один из властителей Асгалуна повелел раскопать осыпь у Нергаловой Пасти, найти пещеру и проникнуть в нее. Но, как только приступили к работам, громадная волна с моря смыла землекопов, а во дворце правителя несколько женщин погибли, словно от удушья. В том же году под страхом смерти было запрещено что-либо делать на берегах Нергаловой Пасти, а жрецы объявили это место нечистым и проклятым.

— Так, может быть, эти купцы, наплевав на запрет, отправились туда в поисках пещеры?

— Конечно. Ведь купцы — такой народ, что без выгоды для себя и задницы не поднимут, а как учуют барыши — и Нергалу в пасть заберутся.

Взволнованная услышанным, Соня молча уставилась на дно кружки, зажатой в руке. Погруженная в свои мысли и переживания, она и не заметила, как утих разговор и таверна опустела. Из забытья ее вывел грубый голос хозяина.

— Эй, парень, все разошлись, и тебе пора. Я закрываю.— Взор его уперся в золотой шнурок, блестевший на Сониной шее.

Девушка перехватила взгляд тавернщика и запахнула куртку.

— Получи за вино и будь здоров.— Бросив монету, девушка резко встала.

— Погоди-ка, ты не хочешь продать свое украшение? Я могу неплохо заплатить.

— С чего ты взял, что я что-то продаю? — Девушка почувствовала угрозу в тоне хозяина и двинулась к дверям.

— Держите его,— неожиданно громко закричал тавернщик,— он обокрал меня!

Двое подручных хозяина бросились к Соне. Отпихнув одного из них ногой, девушка отскочила к окну, но споткнулась о скамейку и упала. На нее навалились преследователи. Вцепившись зубами в потную руку одного из них, она попыталась достать кинжал. Вдруг раздались два громких щелчка, и хватка нападающих ослабла. Сбросив с себя корчащиеся от боли тела, Соня вскочила на ноги и увидела упавшего на колени хозяина. Рядом стоял Шаваш с бичом в руке. Подручные тавернщика валялись на полу, поскуливая от боли.

— Честное слово, уважаемый, я ничего не знаю. Незадолго до вас приехала всадница, укутанная в плащ, дала мне денег и велела забрать талисман, как только увижу у кого из проезжих,— испуганно бормотал тавернщик.

— Какой талисман?

— Темная жемчужина на золотом шнурке. Вот у него на шее такой,— он кивнул в сторону Сони.— За ним потом придут. А больше я ничего не знаю.

Шаваш опустил плеть и вопросительно посмотрел на спутницу.

— Пойдем отсюда скорее.— Она потянула руми к двери.— Нам нельзя здесь оставаться.

Ночью Соня не спала. Настойчивое преследование ведьмы вынуждало ее избавиться от талисмана. Вспоминая легенду, услышанную в таверне, она чувствовала, что та связана с историей руми.

«Несомненно, это то самое украшение, которое сняла с себя богиня! — Девушка присвистнула, поразившись собственной догадке.— Впрочем, какая разница — то или нет? Лучше отдать кочевникам, чем бросить на обочине дороги. Но тогда Горная ведьма станет преследовать людей, которые не сделали мне ничего плохого».

Соня подошла к костру в центре лагеря и уставилась на пламя. Почему-то ей вспомнилось бесстрастное лицо кхитайца Ло Юня, а его спокойный голос как будто произнес над ее ухом несколько слов то ли песни, то ли заклинания.