Роберто Диоталлеви - Дыхание Смерти

— Я вижу, ты удивлен, путник? А меж тем удивляться нечему. Мой повелитель, Тумхат, собрал здесь величайшие сокровища всего обозримого мира. Ты хочешь увидеть сокровищницу Тумхата?

Я смог только кивнуть. Красавица улыбнулась пренебрежительно, словно иного и не ждала, но почудилось мне, что, доставая спрятанный на груди маленький ключик, она вздохнула печально и разочарованно.

— Как тебя зовут? — спросил я, уверенный, что имею дело если не с богиней, то с одной из прекрасных принцесс Турании.

— Наконец-то догадался, — она рассмеялась без веселья, — зови меня Малика.

— Отец твой, должно быть, какой-нибудь могущественный правитель?

— С чего ты взял, — спросила она в то время, как длинный коридор, залитый мертвым светом зеленых факелов, в который раз завернул и я в который раз подумал, что без своей прекрасной проводницы дороги назад не найду, — тебя удивляет мое равнодушие к богатству? Скажи, умирающий от жажды в пустыне станет ли радоваться, найдя в песках алмаз… пусть даже с голову осла.

— Ты несчастна? — вырвалось у меня. Малика ничего не ответила, но ее поникшие плечи были красноречивее пленительных уст.

— Тумхат увез меня из Аграпура, где я танцевала на городской площади и была совсем бедна, но свободна.

…Когда-то давно, так давно, что в те времена даже звезды на небе имели иной рисунок, жил правитель, который не хотел править… Но наследники его были так многочисленны и так часто ссорились, что, назови он своим наследником одного из них, другие разорвали бы его в клочья… а заодно и несчастную страну. И он решил назначить своим преемником человека, который наверняка не был с ним в родстве, — самого бедного и незнатного, которого только можно было отыскать. Он отослал тысячи гонцов во все концы страны, и вскоре такой человек нашелся. Он был псарем, и единственными его друзьями и сотрапезниками были собаки, с которыми он ел с пола и спал в углу на соломе. Тряпье, которым он прикрывал свое тело, никогда не видело воды, а густые спутанные волосы — гребня.

Правитель приказал отвести его в баню, постричь волосы и ногти и одеть в чистую одежду, а после этого псаря привели во дворец и вручили власть над богатой страной и ее народом. Человек этот очень обрадовался и без конца благодарил правителя и в знак того, как высоко он ценит его милость, издал первый указ: старый правитель навсегда оставался его властелином и любое его повеление псарь обязался исполнить как свое собственное. На этом они расстались — прежний правитель отправился читать мудрые книги, а псарь остался править государством. Через несколько лет ко дворцу подошел нищий бродяга, у которого ничего не было, кроме двух толстых книг и куска черствого хлеба. Он сказал, что хочет видеть повелителя. То время было временем благоденствия, и нищих не гнали от порога. Каково же было удивление бывшего псаря, когда в нищем ученом он узнал своего благодетеля.

— Приказывай, — сказал он, преклонив колени, потому что догадался, что срок пришел.

— Но что я могу приказать тебе? — удивился ученый. — Ты правишь хорошо и мудро, под твоей рукой моя страна процветает, и я с восторгом нахожу, что мне нечего поправить. Ты оказался здесь вполне на своем месте.

— Ах, великий, — отозвался правитель, — прикажи мне вернуться к моим собакам…

Я смотрел на нее неотрывно, ожидая продолжения.

— Ты не понял? — грустно рассмеялась Малика, отворачиваясь от меня, — каждый должен быть на своем месте. Правитель — во дворце, псарь — на псарне. А вольной птице не место в клетке, даже если она золотая.

Так, разговаривая, мы незаметно спустились вниз и оказались у массивных дверей.

— Смотри, если хочешь, — равнодушно сказала Малика и повернула ключ в замке…

Великий Валка! Назови меня лжецом, если когда-нибудь у скажу, что уже видел такое! Но не зови меня лжецом сейчас… Все стены и потолок огромной пещеры были выложены, как я подумал сначала, белым мрамором, но, приглядевшись, я заметил в нем зеленые прожилки. Это был редчайший белый нефрит…

Кулл, который давно уже не спал, с громадным интересом слушая Керама, на этих словах внезапно зевнул и махнул рукой.

— А, ерунда все это…

— Да? А это ты видел? — отчего-то шепотом спросил разбойник и, окинув таверну быстрым взглядом, выложил на стол лучистый золотой перстень с огромным дивным сапфиром такой густой синевы, что камень казался почти черным. Только одно мгновение свет тусклой лампы играл его гранями, потом разбойник накрыл его ладонью.

— Мне продолжать? — спросил Керам. — Или тебе, может, спать хочется?

— Спать хочется, — опять зевнул атлант, — но ты продолжай…

— На золотых цепях, — как ни в чем не бывало заговорил Керам, — с потолка свешивались зажженные лампы в виде чудовищных полуптиц-полульвов с красными рубиновыми глазами. Я не знаю, в чем там дело… Может, это был ветер, хотя с того мгновения, как я ступил под сень Призрачной Башни, я не ощущал даже легкого дуновения… Но крылья чудовищных созданий шевелились, а головы с уродливыми клювами, казалось, поворачиваются вслед за нами, чтобы не упустить из виду меня и Малику. Вдоль стен стояли раскрытые сундуки, и на мгновение мне показалось, что я ослеп, так нестерпимо было сияние алмазов, сапфиров, рубинов и изумрудов… Я стоял неподвижный, боясь вымолвить слово, словно голос мой обладал разрушающей силой и мог прогнать дивный сон…

А Малика скучала.

— Ну, нагляделся наконец? — спросила она, потеряв терпение. — Достаточно здесь, чтобы купить твою храбрость?

— Здесь достаточно, чтобы купить всю Туранию, — потрясенно произнес я, но Малика лишь презрительно сощурилась.

— Этого оказалось недостаточно, чтобы купить меня!

Не знаю, что подействовало на меня, ее презрительный взгляд или гордая усмешка, но я вдруг опомнился:

— Ты хочешь бежать от своего повелителя? Так бежим, пока замок пуст!

И тут она расхохоталась. Она смеялась, как девчонка, закидывая голову и стряхивая выступившие от смеха слезы.

— Бежим… — повторила она, все еще задыхаясь от смеха, — и сокровища прихватим. А замок пуст! Лемуриец, значит, оставил меня одну в пустом замке с ключом от сокровищницы, а сам преспокойно отправился в Гайбару. Ты развеселил меня, путник, и за это я готова тебе простить даже то, что на эти холодные камни ты глядел дольше, чем на меня… К сожалению, милый, мне не уйти отсюда. И ты, если попытаешься набить карманы здешними сокровищами, тоже останешься здесь, и со временем Тумхат наденет на тебя вторую кожу. Ты видишь, что Башня пуста, но не верь своим глазам. У Тумхата есть и воины и другие стражи. Просто, когда они не нужны, он их не показывает. Я не знаю, откуда он их берет, может быть, вынимает из рукава, только каждый раз их появляется ровно столько, сколько нужно, чтобы встретить незваных гостей. А когда воинов нет, Башню сторожат демоны.