Елена Чернышева - Волчье племя

И она полюбила! Лес и всех его обитателей, а главное — своих чудесных друзей… Она уже не могла назвать лесных людей «волколюдами». И она хотела стать одной из них. Действительно хотела!

Родители Итты взяли ее в свой дом. Итта стала для нее все равно что сестренка! И, каждое утро, просыпаясь от птичьего гвалта или от солнечного зайчика, упавшего на лицо, Сладушка первым делом касалась рукой стены и ощущала Жизнь: живое дерево, движение соков, бегущих вверх, к листве, и вниз, к корням… Она была счастлива здесь! Она забыла весь свой страх. Единственно — здесь не было матушки и матушка наверняка тревожилась и тосковала… Но Сладушка верила, что сможет забрать ее сюда, когда по-настоящему узнает Лес, когда пройдет через Дерево и станет одной из них.

Сладушка рассказывала своим новым друзьям о жизни во внешнем мире, о своей семье, о братьях-обидчиках. Итта возмущалась, злилась и строила планы мести:

— Вот если мы все выйдем из Леса, да как явимся туда, к ним, посмотрим тогда, кто кого обидит! Такие, как они — всегда трусы, только с теми, кто слабее, смелыми бывают! А вот если мы все…

«Мы все» — какой дивной музыкой звучали для Сладушки эти слова!

— Нас никто не отпустит из Леса, вернут с полдороги, мы еще не вошли в тот возраст и не названы воинами, — возражал благоразумный Якко.

— Ничего страшного! Месть может подождать… Нельзя лишь забывать о ней! А мы не забудем! — кровожадно обещал Ролло.

Сладушка знала, что мстят лишь за кровную родню. Значит, ее здесь так приняли и признали, что она для них — все равно, что кровная родня, все равно, что сестра им всем!

…И ей уже не хотелось мстить былым обидчикам. Не видеть бы их никогда, не возвращаться туда и забрать в Лес матушку — вот и все! И пусть они живут себе по своим нелепым законам! Им все равно не понять, что такое быть по-настоящему счастливыми!

Сладушка научилась лазить по деревьям и, каждый вечер, прежде чем отправиться спать, забиралась по-выше и смотрела на луну.

Луна по-немногу округлялась…

Ей обещали, что в первое же полнолуние она пройдет через Дерево!

— В прежние времена тебе пришлось бы несколько лет здесь жить, прежде, чем тебя подпустили бы к Дереву, но времена изменились, — серьезно глядя на Сладушку, говорила Итта.

Но, сколько не просила ее Сладушка рассказать, что же именно происходит внутри Дерева, Итта молчала об этом. Быть может, стойко хранила великую тайну, а может — просто не могла найти слов, подходящих для того, чтобы описать это.

— Мы не такие, как люди. Мы тоньше чувствуем. И слух, и зрение у нас острее. Мы умеем бесшумно двигаться. Мы можем заворожить силой взгляда. Все живое в Лесу повинуется нам… Мы — не лучше и не хуже. Просто мы — другие, — говорил Сладушке Хегни. — Говорят, нас научили этому альвы в древние времена. Когда-то мы совсем не принимали чужих и не раскрывали людям наших тайн, и не позволяли приближаться к Дереву тем, кто не родился в Лесу. Времена изменились… Если бы мы не обращали людей, наверное, никого бы и вовсе в Лесу не осталось!

«Мы». Сладушка собиралась стать частью этого «мы». С нетерпением ждала полнолуния. Ей казалось, что, обратившись, она будет избавлена от опасности вернуться в ту жизнь, в тот мир. Она обретет новые возможности, новые силы. Она станет другой! Она научится защищаться… И сможет наконец защитить свою матушку! И Лес их примет, как своих детей.

…За все время пребывания в Лесу она не видела ни одного волка. Ей объясняли, что обернувшиеся уходят в глубь Леса и живут там особо, как положено волкам. Некоторые в полнолуние возвращаются к человеческому обличью, а некоторые так влюбляются в волчью жизнь, что так и остаются навсегда волками, и даже на совет к князю приходят в образе волков!

Часто, лежа ночами без сна, слыша издалека доносящийся хор волчьих голосов, Сладушка пыталась представить себе, как это — стать волком? Не просто научиться обращаться в зверя, но стать им по-настоящему, надолго, жить, как они живут, читать Лес, как открытую книгу — все шелесты, все запахи…

Она мечтала, как, когда-нибудь, когда она станет старше и матушка уже не будет так за нее волноваться, она превратится в волчицу надолго и уйдет в Лес, к ним! Она поймет наконец, о чем они поют… И сама научится их песням.

С Вуйко Сладушка познакомилась как раз накануне полнолуния. Они играли на полянке, все вместе, было весело, а потом Сладушка заметила его: он стоял в стороне, в тени большого дерева, сам — очень маленький, худенький, бледный, он смотрел без улыбки на их забавы и в глазах у него была такая недетская печаль, что у Сладушки защимило сердце и она вспомнила себя… Какой она была еще совсем недавно! Она вышла из круга играющих и подбежала к нему:

— Ты кто? Почему я не видела тебя раньше? Почему ты такой грустный?

Она подумала даже, что этот мальчик тоже из внешнего мира, впервые оказался в Лесу… Тем более, что уши его были скрыты под круглой зеленой шапочкой… Но тут он полыхнул на Сладушку злыми зелеными глазами и толкнул ее так, что она упала, и, падая, она успела подумать, что у людей таких глаз не бывает, такие глаза могут быть только у очень голодного волка!

— С чего это ты? — спросил она, потирая ушибленную макушку. — Я тебя чем-то обидела?

— Ты — человек, — с ненавистью прошипел мальчик. — Я знаю, ты совсем недавно оттуда! Я ненавижу всех людей! Я не играю с ними, потому что они играют с тобой! Тебя следовало бы просто убить и не приводить сюда… Ни одному человеку не стать настоящим волком!

— Почему же ты такой злой? — удивленно прошептала Сладушка. — Я думала, в Лесу все добрые и счастливые… У вас здесь так хорошо!

— Да, у нас здесь хорошо! А люди не терпят, чтобы где-то было хорошо, и они хотят уничтожить Лес и убить всех нас, и они убили мою маму! Охотники убили мою маму!

— А моего папу убили в Лесу…

— Но мы же его сюда не звали! Он пришел убивать — и получил свое! Люди всегда стремились проникнуть в Лес, а теперь стали хитростью подсылать сюда своих детенышей! — мальчик смотрел на Сладушку с таким презрением, с такой гадливостью, что она попятилась от него назад.

— Меня сюда никто не засылал… Меня украли и привезли на лодке. Я даже плакала, думала, меня убьют, но здесь оказалось так хорошо, лучше, чем дома, — с робкой улыбкой попыталась оправдаться Сладушка.

— Тебя и следовало убить! И всех вас…

Мальчик в зеленой шапочке шагнул к ней, замахнулся, и Сладушка привычно закрылась руками, еще не веря, что здесь, в этом Лесу ей встретилось зло! Но удара не последовало…

— Остановись, Вуйко! Прекрати! Мне стыдно за тебя!

Над Вуйко, сжимая его занесенную руку, стоял высокий мужчина — совсем молодой еще, но с сединой в пышных темных кудрях, с такими же, как у Вуйко, злыми зелеными глазами.