Елена Чернышева - Волчье племя

— Хватит, Вуйко! — прозвенел голосок Итты. — Ты и Марви испугал, и Сладушку! Она еще к твоим глупым шуткам не привыкла… И вообще, ты в нашей игре не участвуешь!

Сладушка открыла глаза.

И Вуйко, и Марви уже поднялись на ноги, Итта заботливо отряхала курточку Марви, а Вуйко…

Он просто смотрел на Сладушку. Щеки его горели. Он улыбнулся. И зубы, и руки у него были самые что ни на есть нормальные… Показалось?! Нет! Это было! Она видела!

…Они ушли с полянки и бродили по Лесу, вдвоем, рука об руку. Вуйко молчал. И Сладушка не знала, о чем говорить с ним. Прежде она и представить себе не могла такого, чтобы с мальчиком подружиться! Она и с Иттой-то в первые дни разговаривать стеснялась, разве что на ее вопросы отвечала. Но Итта — девочка! А Вуйко…

— Ты чуть было не превратился, да? Там, на полянке? — робко спросила Сладушка.

Вуйко кивнул.

— Я не люблю эту игру, — тихо сказал он. — Глупая игра. Они даже не видели никогда охотников! Они не знают, как это бывает… А я — видел. Я видел, как они побежали за моей мамой. Пока нас Эрмина уводила в другую сторону — меня и свою дочку Линдель. Я думал, мама заведет их в Лес и убежит, а они — заблудятся! Но один из них оказался хорошим лучником. Я не люблю эту игру… Не понимаю, как можно изображать охотника?!

— «Охотника» выбирают. С помощью считалочки. А следующим «охотником» становится тот, кого «убьют». Но ты прав. Это глупая игра.

Они помолчали и, наконец, Сладушка решилась спросить:

— Как ты думаешь, я смогу научиться этому? Превращениям? Как ты сегодня?

— Ты пройдешь через Дерево. И, если Дерево почувствует, что твой дух готов, оно даст тебе Силу Леса и ты станешь одной из нас.

— А как ты думаешь, мой дух готов?

— Да. Ты — храбрая. Я бы сам хотел провести тебя через Дерево, если бы был постарше… Но тебя поведет тот, кого назначат за тебя отвечать. Обычно детей проводят через Дерево родители, но тебя, наверное, княжна или сам князь. Или тот, кто привел тебя в Лес.

— Лучше было бы, если бы это был ты, Вуйко! — вздохнула Сладушка. — И лучше бы это случилось как можно скорее!

Лес вздохнул, всколыхнулся — шорохом и шелестом листьев, слабым поскрипыванием сухих ветвей — а с кроны дерева, под которым они сидели, слетел листок, первый осенний листок, золотой с зелеными прожилками: слетел и опустился на лоб Сладушке!

— Лес тебя принял, — улыбнулся Вуйко. — Этот листок — знак! Сохрани его.

Сладушка поцеловала листочек и спрятала на груди, под рубашку.

А луна все росла, все круглилась! Сладушка тревожилась, терзала родителей Итты вопросами: точно ли в это полнолуние, не передумают ли? Ей отвечали терпеливо, что все от князя зависит, когда он решит, потому что все, из внешнего мира пришедшие и желающие остаться в Лесу, под его личную власть и ответственность подпадают, он для них — как отец… Слово «отец» ни с чем приятным у Сладушки ассоциироваться не могло и она побаивалась этого неведомого лесного князя! Но потом — потом от ее вопросов и вовсе стали отмахиваться: что-то творилось в Лесу, словно какая-то неведомая опасность нависла над всем этим миром, все взрослые ходили какие-то хмурые, дважды князь собирал Большой Совет на Священной Поляне у Дерева, родители Итты уходили туда, а когда позвращались — мама долго плакала и долго тискала в объятиях недовольную Итту, совершенно не замечая испуганного, вопрошающего взгляда чужого дитяти, волею судьбы заброшенного в ее гнездо!

После Сладушка плакала ночью и острее, чем прежде, ощущала свое одиночество, тосковала по матушке, по своей родной матушке, которой Сладушка всегда была нужна и интересна, вне зависимости от событий, происходящих в окружающем мире…

Она даже подумала пару раз о том, чтобы уйти из Леса, вернуться к матушке, но — не решилась: теперь Лес стал ее миром и себя она ощущала не более чем частичкой Леса, как тот засохший листок, который она хранила в кармашке на груди.

Она не хотела возвращаться туда — напротив, она мечтала еще и матушку оттуда забрать! Близилось полнолунье, но никому теперь не было дела до Сладушки и до ее обращения…

— Пойди к княжне, — посоветовала ей Итта. — Княжна детей любит, да и потом, это она призывала похищать человеческих детенышей и делать их волками… За каждого из наших убитых — человеческое дитя! Пойди к княжне, попроси ее. Должна же она чувствовать хоть какую-то ответственность за тебя! И потом, она порадуется… Тому, что ты так хочешь остаться в Лесу.

Пойди к княжне — легко сказать! Сладушке даже близко не удалось подобраться к тем пяти пустотелым деревьям, соединенным между собой переходами из живых ветвей, — к обители лесных князей! Ее гнали оттуда стражи: «Уходи, малявка, не до тебя сейчас княжне!» И она уходила… Шла к большому дереву, под которым всегда они с Вуйко встречались, садилась на выпирающий корень, тихо жаловалась — дерево умело слушать! Дерево никогда ее от себя не гнало.

…В тот вечер, когда должна была взойти над Лесом полная луна, Сладушка пришла на встречу с Вуйко в совершенном отчаянии. Вуйко опаздывал, чего обычно не случалось с ним, и Сладушка, чувствуя себя никому не нужной и всеми позабытой, расплакалась.

— Эй, Оладушка! Идем со мной скорее!

Вуйко — страшно грязный, весь в болотной жиже, без шапочки, волосы, темные и кудрявые, как у отца, намокли и слиплись — Сладушка даже испугалась, так неожиданно выско чил он, словно из-под земли…

— Ой, я не узнала тебя! Ты откуда такой?

— В болото упал! Торопился! Сегодня ведь полнолуние, а ты же хотела… А я знаю, как нам к княжне подобраться, чтобы со стражами не сталкиваться! Поклянись только, что будешь молчать, потому что это секрет, никто его, кроме меня, не знает! Ну, клянись, живо!

— Клянусь, — испугано пролепетала Сладушка.

— Слушай: княжна наша встречается с человеком из внешнего мира! Любят они друг друга… Такое не в первый раз и не в последний, но чтобы княжна!!! Такого не бывало с тех пор, как Лес стоит! Она ходит к нему на кромку Леса, там, где Лес с Большим Болотом сходится. Мы подстережем ее на обратном пути и ты ее о милости попросишь, чтобы она сегодня же провела тебя через Дерево. Проси именем Полной Луны — Полной Луне наши предки поклонялись, в такой просьбе никто никому отказать не посмеет! Идем!

— Нам нельзя на кромку, не велят…

— Не будь трусихой! Я сколько раз бывал — никто меня не выследил! Зато сам я княжну увидал, как она с тем человеком… Стоят, разговаривают — часами! — за руки держатся, а еще — видел раз, как он ее поцеловал!

— Ой!

Они бежали через Лес. Вуйко — беззвучно, мягко, как рысь. Сладушка — нет, не пошли ей на пользу уроки жизни в Лесу! — хоть и маленькая, а шуму от нее, как от медведицы! Ближе к кромке, где деревья стояли реже, Вуйко и Сладушка крались неспеша, потом Вуйко остановился и ее за руку дернул, и указал пальцем: