Джон Норман - Царствующие жрецы Гора

– Это наша общая жертва! – воскликнул один из верховных посвященных.

– Да! – поддержали его другие.

– Смотрите! – воскликнул верховный посвященный Ара. Он указал на дым, который теперь поднимался почти естественно. Посвященный подпрыгнул, как бы желая проиллюстрировать свои слова. – Моя жертва приятна ноздрям царей-жрецов! – закричал он.

– Наша жертва! – закричали остальные посвященные.

Послышался многоголосый радостный крик: люди в толпе начали понимать, что мир возвращается к привычному порядку. Слышались радостные возгласы и благодарности царям-жрецам.

– Смотрите! – закричал верховный посвященный Ара. Он указал на дым, который из-за перемены направления ветра устремился теперь прямо в Сардар.

– Цари-жрецы вдыхают запах моей жертвы!

– Нашей жертвы! – настаивали остальные верховные посвященные.

Я улыбнулся про себя. Представил себе, как в ужасе дрожат антенны царей-жрецов при одной мысли о жирном дыме.

И тут ветер опять переменился, и дым повалил от Сардара в сторону толпы.

Вероятно, сейчас цари-жрецы выдыхают, подумал я, но у верховного посвященного было больше практики в истолковании знаков, чем у меня.

– Смотрите! – закричал он. – Цари-жрецы посылают нам благословение, дымом жертвы они говорят нам о своей мудрости и милосердии!

В толпе послышались крики радости и возгласы благодарности царям-жрецам.

Я хотел использовать эту бесценную возможность, прежде чем люди Гора поймут, что сила тяготения и нормальные условия восстановились, чтобы заставить их отказаться от обычной воинственности, жить в мире и братстве, но этот момент, прежде чем я успел это осознать, был отобран у меня верховным посвященным Гора и использован в собственных целях.

Теперь, когда толпа в радости начала рассеиваться, я понял, что больше не представляю никакого интереса, что я просто еще одно указание милости царей-жрецов, что кто-то – неважно, кто – вернулся из Сардара.

И в этот момент я вдруг понял, что меня окружили посвященные.

Их кодекс запрещает им убивать, но я знал, что они с этой целью нанимают людей из других каст.

Я посмотрел на верховного посвященного Ара.

– Кто ты, чужестранец? – спросил он.

Кстати, понятия «чужестранец» и «враг» на горянском обозначаются одним словом.

– Никто, – ответил я.

Я не открою ему свое имя, свою касту, свой город.

– Это хорошо, – сказал верховный посвященный.

Его собраться окружали меня все теснее.

– На самом деле он не пришел из Сардара, – сказал другой посвященный.

Я удивленно посмотрел на него.

– Да, – подтвердил другой. – Я видел. Он вышел из толпы, прошел за ограду и вернулся. Он был в ужасе. Он не пришел с гор.

– Ты понял? – спросил меня верховный посвященный.

– Вполне.

– Но это неправда! – воскликнула Вика из Трева. – Мы были в Сардаре. Мы видели царей-жрецов!

– Она богохульствует, – сказал один из посвященных.

Я велел Вике молчать.

Неожиданно мне стало грустно. Я подумал, какой будет судьба людей из роя, если они попытаются вернуться в свои города. Может, если будут молчать, смогут жить на поверхности, да и то не в своих городах, потому что в их городах посвященные обязательно вспомнят, что они уходили в Сардар.

И я с огромной печалью понял, что то, что я знаю и знают другие, никак не изменит жизнь Гора.

У посвященных свой образ жизни, свои древние традиции, свои средства существования, престиж касты, который он считают высшим на планете, свое учение, свои святые книги, церемонии и обряды, своя роль в культуре. Допустим, они узнают истину. Что это изменит? Неужели я на самом деле жду от них – от всех, что они сожгут свои одеяния, откажутся от притязаний на тайные знания и власть, разберут мотыги крестьян, иглы ткачей, займутся другими скромными работами?

– Он самозванец, – сказал один из посвященных.

– Он должен умереть, – заявил другой.

Я надеялся, что на других людей, вернувшихся из роя, посвященные не станут устраивать облавы и сжигать их как еретиков и богохульников.

Может, с ними будут обращаться, как с фанатиками, как со спятившими бездомными бродягами, невинными в своем безумии. Кто им поверит? Кто поверит на слово бродяге вопреки утверждениям могущественной касты посвященных? И даже если поверят, кто посмеет сказать об этом вслух?

Похоже, посвященные победили.

Я предположил даже, что многие люди вернутся в рой, где могут жить, любить и быть счастливыми. Другие, чтобы не потерять небо Гора над головой, признаются в обмане; но таких, я полагал, будет мало; однако будет много признаний тех, кто никогда не бывал в Сардаре, их наймут посвященные, чтобы дискредитировать рассказы вернувшихся. Я был уверен, что большинство вернувшихся из Сардара переберутся в новые города, где они никому не известны, и попытаются начать жизнь заново, как будто не хранится в их сердцах тайна Сардара.

Я стоял, поражаясь величию и ничтожеству человека.

И тут со стыдом я понял, что сам чуть не предал своих товарищей. Я намеревался воспользоваться моментом, заявить, что пришел с посланием от царей-жрецов, заставить людей жить так, как я считаю правильным, уважать друг друга, быть добрыми и достойными звания разумного существа, но какой от всего этого толк, если оно будет исходить не из сердца самого человека, а из страха перед царями-жрецами, из стремления угодить им? Нет, я не буду стараться переделывать людей, утверждая, что этого хотят цари-жрецы, хотя, возможно, на время это и подействует. Желание стать лучше должно исходить от самого человека, Если он встанет, то только на собственные ноги.

И я почувствовал благодарность к верховному посвященному Ара за его вмешательство.

Я понял, какими опасными могут быть посвященные, если послание, обращенное к благородству и морали человечества, вступит в противоречие с их суевериями и многочисленными впечатляющими церемониями.

Верховный посвященный из Ара сделал знак остальным.

– Отойдите, – приказал он, и они повиновались.

Поняв, что он хочет поговорить со мной наедине, я попросил Вику отойти. Она послушалась.

Мы с верховным посвященным рассматривали друг друга.

Неожиданно я перестал видеть в нем врага и почувствовал, что и он больше не считает меня противником.

– Ты много знаешь о Сардаре? – спросил я.

– Достаточно, – ответил он.

– Но тогда почему?..

– Тебе трудно будет понять.

Я чувствовал запах дыма, слышал, как шипит жир боска на жертвенном костре.

– Расскажи мне, – сказал я.

– Большинство, – ответил он, – как ты правильно решил, простые верующие члены моей касты, но есть и другие, кто заподозрил правду и испытывает мучения, есть такие, кто подозревает истину, но делает вид, что ничего не знает. Но мне, Ому, высшему посвященному Ара, и некоторым другим высшим посвященным все это не подобает.