Роберт Говард - Чёрные колдуны

Он увидел лицо властелина Имша вблизи, заметил страх, мелькнувший в его глазах, и прыгнул, стараясь поразить колдуна кинжалом. Тот отпрянул со сдавленным криком, лезвие лишь разорвало его черную бархатную тогу. И вдруг чернокнижник исчез, словно растворился в воздухе. Только какая-то длинная извивающаяся тень скользнула вверх по степеням и скрылась в узкой двери наверху лестницы.

Страх и отвращение вызывала эта тень, но ярость затмила все чувства, и киммериец бросился за ней. За дверью оказался широкий коридор с гладкими нефритовыми стенами. Варвар успел заметить, как тень скрылась за дверью, ведущей в какое-то помещение, и сразу же услышал отчаянный женский крик.

Этот вопль ужаса словно подстегнул Конана. В два прыжка он оказался возле двери и, откинув темный полог, влетел внутрь. Его глазам предстала страшная картина: на возвышении, покрытом шкурой черной пантеры, сжавшись и крича от страха, Жазмина пыталась прикрыться руками от нависшего над ней гигантского змея. Кольца огромного тела блестели золотой чешуей, клиновидная голова тянулась к девушке, в разинутой пасти сверкали клыки и трепетал раздвоенный язык. Не раздумывая, Конан метнул кинжал, целясь в шею чудовищного гада.

Змей молниеносно обернулся и бросился на киммерийца. Длинное лезвие застряло в его горле, пронзив его насквозь, но это, казалось, только усилило ярость чудовища. Он навис над человеком, осмелившимся ему противостоять, и сделал стремительное движение, норовя вонзить в него ядовитые зубы, но варвар оказался быстрее. Увернувшись, он быстро наклонился и выхватил из сапога длинный острый стилет. Точным движением ударил снизу: тонкое лезвие прошло сквозь нижнюю челюсть змея и вонзилось в нёбо, лишая гада возможности разинуть страшную пасть. Тотчас же огромное тело обвило киммерийца кольцами, стремясь раздавить дерзкого человека.

Левая рука Конана была прижала к телу, но правая осталась свободной. Широко расставив ноги и пытаясь удержать равновесие, он схватил рукоять кинжала, торчащую из шеи змея, и извлек окровавленную сталь. Чудовище давило все крепче, варвар чувствовал, как трещат его кости… Он не стал ждать: сильно и точно полоснув лезвием по шее гада, почти отделил его голову от туловища.

Смертельные объятия ослабли, и чудовище скользнуло по ковру, истекая кровью. Конан прыгнул за ним, готовясь нанести решающий удар, но не успел. Змей ударил головой в сандаловую панель внизу стены, та откинулась внутрь, и огромное извивающееся тело исчезло в проеме. Панель тут же вернулась на место. Подскочивший киммериец несколькими ударами проделал в ней дыру и заглянул внутрь. Он увидел низкий пустой коридор и кровавый след на полу. Но этот след оставило не змеиное тело, это были отпечатки босых человеческих ног…

— Конан!

Он обернулся как раз вовремя, чтобы подхватить Деви Вендии, которая, дрожа от страха и радости, пробежала через всю комнату и бросилась ему в объятия.

Горячая кровь играла в жилах киммерийца, еще не успевшего остыть после схватки. Он прижал к себе девушку так, что в других обстоятельствах она вскрикнула бы от боли, и запечатлел на ее устах неожиданный поцелуй. Жазмина не сопротивлялась. Побывав во многих телах на Дороге Воплощений, она сейчас ощущала себя просто женщиной, а не Деви Вендии. Закрыв глаза, она погрузилась в горячую волну страсти, вызванную крепкими объятиями и горячими губами варвара…

— Я знала, что ты придешь за мной, — шептала она, — ты не мог бросить меня в этом логове демонов…

Словно холодная волна окатила Конана, услышавшего эти слова, отрезвив и заставив вспомнить об опасности. Он поднял голову и прислушался. В замке царила тишина, но она была наполнена скрытой угрозой. Зло таилось в каждом углу, за каждой плитой и портьерой.

— Надо убираться отсюда, — сказал киммериец. — От ран, которые оставил мой кинжал на теле этой змеюки, подохло бы любое существо. Только не чернокнижник. Я их знаю, они могут оправиться и после худшего, напившись черного яда из какого-нибудь волшебного источника.

Он поднял девушку на руку и понес, словно ребенка, по нефритовому коридору в сторону лестницы, настороженно осматриваясь, готовый к любой неожиданности.

— Я говорила с властелином Имша, — шепотом рассказывала Деви, вновь переживая весь недавний ужас и крепче прижимаясь к груди своего спасителя. — Он наслал на меня чары, чтобы сломить мою волю. Самое страшное — гниющий труп, который хотел мною овладеть… Я потеряла сознание и лежала, как мертвая, не знаю сколь долго. Когда пришла в себя, услышала шум, потом появился этот змей… Я сразу поняла, что это не видение, а настоящее чудовище, которое хочет убить меня!

— Да уж, он-то не был видением, — уверенно ответил Конан. — Когда он понял, что проиграл, то предпочел убить тебя, лишь бы не отдавать мне.

— О ком ты говоришь «он»? — спросила Жазмина испуганно.

Она вдруг вскрикнула, прижимаясь к Конану и забыв о своем вопросе. Они спускались по нефритовой лестнице, и девушка увидела на нижних ступенях тела колдунов. Останки демонов съежились и почернели, распахнувшиеся одеяния обнажили их ноги и руки, которые не имели ничего общего с человеческими. Зрелище было ужасным, и Жазмина спрятала побледневшее лицо на широкой груди варвара.

Конан быстро пересек зал с черным алтарем, привратную комнату и добрался до дверей, ведущих на нефритовую галерею. Заметил, что пол усыпан сверкающими осколками: невидимая преграда, закрывавшая выход, рассыпалась кусками горного хрусталя. Киммериец припомнил оглушительный звон, раздавшийся по всему замку, когда он разбил хрустальный шар, и догадался, что в тот момент рассыпались все удивительные вещи колдунов, сделанные из прозрачного, словно воздух, материала. Чутье подсказывало ему, что не только творения магических чар прекратили свое существование: вместе с исчезнувшими золотистыми плодами граната погибли и те, кто творил здесь волшбу. Связь между шаром, плодами и жизнями Черных Колдунов стала для него очевидной. Холодный пот выступил на лбу варвара, и он постарался поскорее забыть обо всем, шагнув из замка на освещенную солнцем галерею.

Снаружи гулял свежий ветер, и Конан вдохнул полной грудью чистый горный воздух. Ему еще предстояло перебраться через зловещую расщелину, но прекрасный вид заснеженных горных вершин, искрящихся в солнечных лучах, вселял надежду на то, что все пройдет благополучно.

Рядом с дверью лежал иракзай, все так же сжимавший в мертвой руке стрелу. Спускаясь вниз по крутой тропинке, Конан с удивлением глянул на солнце, которое еще не миновало зенита, хотя ему казалось, что с момента, когда он вошел в замок Черных Колдунов, прошли долгие часы.