Алан Фостер - Флинкс на распутье

Он ощутил прикосновение к левому плечу. Покосившись, увидел понимающую чешуйчатую мордочку Поскребыша и не сдержал улыбки.

— А что прикажешь делать с тобой? Ты ведь наверняка не сможешь найти чудака, который согласится с тобой дружить. Придется тебе жить в эмоциональной пустоте, довольствуясь подачками от нас с Пип.

Интересно, а как живут летучие змеи в естественных условиях? Способны ли они налаживать эмпатические связи друг с другом? Разумеется, для себе подобных они вряд ли служат чем-то вроде телепатического передатчика, каким была для Флинкса Пип. Юноша частенько задавался вопросом, а какую пользу от партнерства с человеком получает карликовый дракон? Ведь его вряд ли интересуют только пища и защита.

Впрочем, кто еще годится в товарищи телепату-бродяге, как не такой же, как он сам? От этой мысли у Флинкса полегчало на душе.

Он знает, что делать. Изучать Содружество, путешествуя на своем замечательном корабле, сколько позволят время и здоровье. Образ скитальца с летучим змеем на плече обрастет легендами. Сегодня он здесь, а завтра уже далеко; незаметно появился и тихо исчез; и никто не знает его имени и происхождения, а также куда и зачем он направился. Отшельник Содружества. Да, в этом есть своя привлекательность. Эстетика стоицизма.

Лишь одна проблема омрачала избранную им стезю. Флинкс не знал, как ему быть с девушками.

«Кто бы там ни намудрил с моими мозгами, — продолжал он свои мрачные рассуждения, — кто бы ни перемешал фрагменты ДНК, как бармен перемешивает напитки в миксере, — мои гормоны остались в целости и сохранности».

Целеустремленность и любовный зуд — не слишком удачное сочетание. Собственно, эта проблема испокон веку лежала в основе многих человеческих несчастий.

Может быть, со временем он найдет толкового хирурга, который пожалеет беднягу и избавит его от тяжкого бремени препарированной наследственности. Или хотя бы от головных болей. Чудеса в жизни все-таки возможны, кому, как не Флинксу, это знать? Ведь каких только чудес он не насмотрелся, а некоторые даже сотворил сам.

Он мечтал только о том, чтобы жизнь пришла в норму. Хотел мира и спокойствия, и возможности учиться.

Подводя итог своим мыслям, Флинкс ощутил в мозгу знакомую, пропади она пропадом, пульсацию. Нет, на сей раз это была не головная боль, а что-то вроде щекотки. Но ощущение тем не менее противное. И его трудно с чем-нибудь спутать, ведь Флинкс уже десятки раз испытывал нечто подобное. Оно означало, что кто-то где-то попал в беду.

Пип с Поскребышем тоже что-то уловили. Малыш, словно разъяренный шмель, заметался перед носом Флинкса, то и дело стукаясь о пластосплавовые стенки.

— Успокойся! Кыш! Не мешай мне!

Тыльной стороной ладони Флинкс отогнал детеныша в сторону, забыв, что если годовалый карликовый дракон разозлится, то убьет своего обидчика в ту же секунду.

Наклонившись вперед, Флинкс вглядывался в просвет между деревьями. Джунгли через мгновенье остались позади, открыв взору песчаный берег реки, 100 метров чистого слежавшегося серого песка. В сезон дождей он скрывался под водой, а сейчас напоминал лучший из пляжей Новой Ривьеры.

Тем не менее на Аласпине никому бы и в голову не пришло нежиться на этом песочке. Подобных «райских уголков» здесь были тысячи. Они протянулись вдоль берегов многих крупных рек. И любой из них можно было купить за гроши. Только если бы кто-то вздумал позагорать на пляже среди джунглей, сбросив защитный комбинезон, кровососы в считанные секунды обезводили бы его тело.

Пляж был чист, словно лист бумаги, и пуст. Здесь невозможно нигде укрыться, если не привезти укрытие с собой. Вездеход мял песок гусеницами. Флинкс без труда вел его по проложенным утром следам.

Мысли Флинкса приняли новый приятный оборот: он собирался не теряя времени перебраться из Миммисомпо в Аласпинпорт, где его поджидал собственный шаттл, готовый доставить своего владельца на борт «Учителя», находящегося сейчас на высокой синхронной орбите.

Пип встрепенулась, крыльями взлохматила ему шевелюру.

— Ну, что там?

В следующее мгновение Флинкс изо всей силы налег на рычаг управления. Вездеход резко развернулся, выбросив из-под передних гусениц струи песка.

Перед ним лежал человек. Он был неподвижен, как бревна, которые река выбрасывала на берег в сезон дождей. Пока Флинкс выключал мотор, Поскребыш по-прежнему бился в лобовое стекло. Пип поднялась со своего места и села на плечо хозяина.

Флинкс, перед тем как спуститься по трапу, слегка раздвинул «крылья» кабины, впустив жаркий, влажный воздух. По пляжу тянулся узкий след — нечто подобное оставляет морская черепаха. След вел от воды к ногам распластанного человека, указывая путь беглеца. Флинкс окинул взглядом реку. Лодки нигде не видно. Впрочем, он и не рассчитывал ее обнаружить.

Подойдя к лежащему, Флинкс перевернул его на спину и неожиданно для себя выпалил фразу из старой трехмерной постановки вагнеровской оперы:

— Да это не мужчина!

Перед ним, разумеется, была не Брунгильда, однако и сам он отнюдь не напоминал Зигфрида.

Несмотря на грязь, кровоподтеки и следы от укусов жуков-миллимитов, в женщине угадывалась красавица. И она, к счастью, была еще жива. Окажись она мертвой, Флинкс не страдал бы сейчас головной болью. Впрочем, на этот раз он был даже благодарен своим мучениям.

Пульс незнакомки едва прощупывался. Ясно, что она в крайнем упадке сил. След указывал, что от реки она добиралась сюда ползком.

Флинкс не мог постичь одного — почему на ней только шорты и рубашка с коротким рукавом. Такой наряд хорош для отеля с кондиционером, но в любой другой точке Аласпина не спасет от ужасной смерти. Ее ноги и руки были исполосованы миллимитами, а глубокие красные язвы свидетельствовали, что здесь потрудились бурильщики-кровососы. Все это выглядело жутко, но было вполне объяснимо. А вот кровоподтеки выглядели куда загадочнее. Такие отметины вряд ли могло оставить плывущее бревно, и на этом отрезке реки не было никаких порогов.

Ее белокурые волосы были коротко острижены, и только сзади, за правым ухом, оставался хвостик сантиметров в шесть длиной, оканчивающийся узелком. Над ушами было выбрито по звезде. Флинкс не мог распознать стиль стрижки, поскольку не интересовался модой.

Он ощупал одежду из тонкой ткани. Прохладная и совершенно бесполезная против кровожадных аласпинских насекомых. Здесь поневоле напялишь на себя тропический комбинезон или что-нибудь наподобие, да к тому же в два слоя.

И каким ветром ее занесло сюда?

Скорее всего, это сумасбродная и упрямая туристочка, вознамерившаяся в одиночку изучить глушь. Наверное, когда ее машина сломалась, красотка попыталась идти или плыть вместо того, чтобы оставаться в кабине и ждать помощи. Но подобная разновидность человеческой глупости редко встречается на пограничных планетах.