Сергей Малицкий - Юдоль

— Две недели, как тот, третий пропал, в порту еще, — отметил начальник стражи и повернулся к Алпе. — Что скажешь? Что это за колдовство? И о какой мерзости с крыльями говорит охотник?

— Есть след, есть, — зачихал от пыли, спрыгивая из люка, стражник. — Эти трое с соседнего дома спрыгнули, с той стороны черепица сдвинута, но на коньке кто-то стоял. Вот.

Стражник показал снятый с конька оголовок. На керамической поверхности темнел грязный след.

— То ли гниль какая, то ли гной, — поморщился стражник. — Но воняет так, что чуть с крыши не свалился.

— Это не человеческое колдовство, — медленно выговорила Алпа. — Пустотное. И с ним человеку бороться невозможно.

— Невозможно? — побагровел начальник стражи. — А вот это что? — Он пнул ногой труп горшечника. — Это разве не борьба? Отправляйся-ка, почтенная Алпа, к своим колдунам и смотри в своих свитках, что там говорится о крылатых колдунах, откуда бы они ни были — из Пустоты, из-под земли, с неба. Все выясни!

Колдунья поджала губы, прошипела что-то едва слышное и отправилась прочь, а начальник стражи наклонился и выдернул из когтей горшечника лоскут темной ткани.

— Это еще что?

Кай наклонился, потом повернулся к Каттими.

— Мое, — шмыгнула носом девчонка. — Лоскут от моего балахона.

— Такшан… — с ненавистью прошептал Кай.

— Выходит, они за мной шли, — продолжила Каттими. — Ну так ведь и стрелой тоже в меня целили…

— Чем же ты им досадила? — сплюнул начальник стражи. — Впрочем, будь я помоложе, тоже бы на такую красоту запал. Ты уж сберегай подругу, парень, такие не в каждом городе даже по одной случаются. Как же нам с этой нечистью бороться-то? Если она и на крыльях к тому же…

— На крыльях, скорее всего, За нами идет… — задумался Кай, опустился на колени, сморщившись, наклонился к телу горшечника. — Есть у нее к нам какой-то счет. К нам или к Каттими… Она над нами еще в степи кружила. И ведь не пустотник какой, с разумением, оказывается…

— Она, может, и кружила над вами в степи, а у нас тут который месяц уже кровь и смерти! — выругался начальник стражи. — Да и кто у нее в команде? Наши мерзавцы, наши!

— Запах… — пробормотал Кай. — Опять знакомый запах… Словно и мертвечиной отдает, и рыбой одновременно…

— Подожди, — прошептала Каттими. — И я помню этот запах. Позавчера. Еще подумала, что лошадки наши задохнутся у этого старика…

— Обход домов делали? — спросил Кай у начальника стражи. — Хотя бы в верхнем городе после всех этих смертей обход домов делали?

— Не один раз! — гаркнул начальник стражи и цыкнул на вытянувшегося стражника. — Иди, воин, вниз, пусть поднимаются уборщики сюда. Да с мешками, нечего народ страстью этакой пугать.

— А дом Шехура? — прищурился Кай. — За высоким забором, за клепанными бронзой воротами?

— Все проверяли! — отрезал начальник стражи. — И дом Шехура тоже проверяли. Да и чего там у него проверять, он же клей варит из рыбьего выброса. Там у него вонь такая, что соседи съехали давно, а в клееварню и вовсе не заглянешь, глаза наружу выскакивают…

Последние слова начальник стражи произнес медленно, затем наклонился, почти вовсе уткнулся носом в уродливый труп горшечника и, обернувшись в сторону испуганного Наххана, прошипел чуть слышно:

— Слышишь, хозяин? Чтобы никому ни слова! Понял?

Три десятка стражников, вооруженных пиками и арбалетами, перекрыли верхнюю улицу. Еще два десятка заняли соседние дома, в которых и в самом деле не было жителей. Полсотни стражников вместе с начальником стражи, Алпа с двумя увешанными амулетами подручными и охотником с Каттими расположились на нижней. Никогда Кай не видел одновременно столько разряженных, как на весеннюю хиланскую ярмарку, туварсинцев. Если бы не полсотни всадников, отправленных в прибрежные рыбацкие деревни, вся гвардия Туварсы расположилась бы в верхнем городе.

— Точно говорю, господин начальник стражи, — испуганно тараторил вполголоса неизвестно зачем отправившийся в верхний город Наххан. — Я и сам давно сомневался, отчего Шехур перестал клей варить. Уж с полгода не варит. Вонь, конечно, до сих пор стоит. Еще хуже вонять стало. А клей не варит. И не продает. Надо еще поспрашивать, скатывает ли он в бочках по-прежнему рыбьи потроха в Туварсинку? Если скатывает, и думать нечего, все пропавшие в этих бочках и сброшены в нее. А там уж сговорился с кем-то, подбирают их в море, лодки рыбацкие день-деньской на излете речной струи колышутся. Конечно, может, кого и разбило о камни, да что таким тварям сделается? Если бы не ружье господина охотника, на части бы его порвали! И еще надо узнать, как у нас торговля бочками? Кто поставляет? В какой размер?

— Молчать! — наконец прошипел побагровевший начальник стражи и махнул рукой одному из стражников, который уже несколько минут пытался достучаться до хозяина злополучного дома. Тут же с полдюжины крепких воинов подхватили наскоро изготовленный таран, ткнулись его комлем о противоположную сторону улицы, которой служила та самая стена, отделяющая верхний город от нижнего, и с уханьем одним ударом снесли ворота. В нос сразу же ударило вонью.

— Небо держите, сукины дети! — рявкнул начальник стражи арбалетчикам и повернулся к охотнику. — Ну что, зеленоглазый? Уж отрабатывай свою награду до конца.

Во дворе Шехура царило запустение. По углам блестела высохшая рыбья чешуя, тут же валялись разломанные гнилые бочки. Сам дом был разорен, окна выбиты, на земляном полу виднелся тот же мусор, что и во дворе. Устроенный у холодной печи лежак был пуст. Зато занимающий всю заднюю часть двора сарай выглядел огромным оплотом. Если бы ворота не были приоткрыты, и тут бы понадобился таран. За стенами, сложенными не из мрамора, а из неровных валунов песчаника, таилась опасность. Впрочем, тяжелая вонь перебивала все.

— Тут уж не рыбой, а мертвечиной, скорее, несет, — пробурчал начальник стражи, с опаской поглядывая на небо.

— В сторону, — приказал Кай. — Всем в сторону от ворот.

Каттими потянула с плеча лук.

Кай обогнул покрытый плесенью котел, подошел к воротам и толкнул створку. Новая волна ужасного запаха вышибла слезы из глаз.

— Что там? — спросил Кай Каттими, которая присела с луком возле котла.

— Никого, — ответила она после паузы. — Вроде бы никого. Но внутри светло.

Сарай был огромным. Пожалуй, внутри него поместились бы сразу три обычных деревенских дома, причем один из них стоял бы на свету, а два дальних в сумраке: передняя часть кровли была разобрана. Балки стояли в углу, черепица тут же лежала грудой. По левую руку до обреза стены в два ряда штабелем лежали бочки. Еще несколько стояли у входа. Кай заглянул в ближнюю, там с вывернутой головой, скрюченный, как ужасный младенец, вспухал мертвец. И в следующей лежал мертвец. И в третьей. Видно, не все ладилось у хозяев страшной мастерской с колдовством, кроме когтей на руках и ногах, рогов какие-то костяные выросты разрывали плоть несчастных на груди и спине и в итоге убивали их. Прочие бочки оставались пусты.