Роланд Грин - Конан и Властелин смерти Танзы

Конан полоснул мечом по крыльям и, когда чудовище повернулось к нему, воткнул кинжал в зияющую пасть. Лезвие проникло глубоко в нижнюю челюсть.

Змея корчилась и капала ядом. Конан смог наносить хлесткие удары только выше первой пары крыльев. Ему не удалось сразу рассечь спинной хребет твари. Еще он должен был выдернуть свой кинжал так, чтобы яд не попал на кожу. Сражаясь с чудовищем, киммериец подумал, что смерть преподнесла его союзникам другой двусмысленный подарок — их окаменевшие кости могут не принять отраву.

Почти обезумевший от боли противник ударил наобум. Треугольная голова врезалась в стену настолько сильно, что ошеломленная тварь на миг замерла. Воспользовавшись этим, варвар нанес мечом удар с обеих рук, перерубив змею пополам. Теперь ее безумие закончилось агонией. Судороги продолжались некоторое время, пока смерть не одержала окончательную победу.

Конан осмотрел свой кинжал, обнаружил на острие капли змеиного ихора и махнул союзникам. Они поспешили к нему, перелезая через останки чудовищ, и расположились вокруг. В этом месте туннель значительно расширялся.

Киммериец продемонстрировал лезвие кинжала и указал на скелета, висящего за спиной: — Мы попробуем это? Вождь посмотрел на зеленоватый ихор, быстро чернеющий на воздухе. Будь у него человеческое лицо, то на нем бы отразился скептицизм, а также брезгливость.

— Пробовать это? Неужели ты вел нас сюда, зная заранее, что течет у них в жилах? Было удивительно слышать голос предводителя, говорящего отдельно от товарищей.

Другие скелеты тоже перебрасывались с соседями краткими негодующими репликами.

Казалось, с течением времени у каждого из них вернулась способность к самостоятельной речи.

Конан даже обрадовался: Теперь ими будет легче руководить, чтобы при вступлении в бой не возникало спорных моментов. К тому же в случае опасности любой скелет смог бы предупредить соратников или позвать на помощь.

Конечно, голоса оживших мертвецов не ласкали слух. Например, у предводителя он больше напоминал скрежет камней, от которого у киммерийца сводило скулы. Но вождь задал вопрос, заслуживающий ответа.

— Я описал змей моему другу, как мог, — сказал варвар. — Мне известен лишь сам факт их существования. Кроме того, я не знаю, что вам подходит, а что — нет.

Предводитель вперил взгляд пустых глазниц в синие глаза Конана. Через пару мгновений он скорбно кивнул: — По правде говоря, я тоже. Все было в прошлом до гибели наших тел. Сейчас не осталось даже праха тех, кто ведал тайны магии, пославшей нас на борьбу с Богом Смерти.

Мы не станем тебя благодарить за этот поход, если не найдем сильную кровь. Но даю слово, что никто не причинит вреда тебе и твоим друзьям.

— Кроме Бога Смерти. Если он возвратиться до того, как вы отыщите сильную кровь.

— Я не собирался это говорить, киммериец. Но поскольку ты сам… Внезапно начавшаяся какофония, в которой смешались лязг оружия, шипение и грохот падающих костей, лишила воинов возможности договорить. Обоим стало очевидно, что завязался бой.

Они бросились бежать на звуки сражения. Огибая змеиные останки, предводитель споткнулся о крыло мертвой твари и чуть не упал.

Когда Конан и скелет свернули в рукав туннеля, перед ними замаячил дневной свет.

Однако выход почти скрывала шевелящаяся масса из змей и их противников.

Одно чудовище на скале уже истекала ихором из трех ран. Только что вылупившийся детеныш корчился со сломанным хребтом, а костяной воин топтал его ногами.

Но другой воин погиб, брошенный о каменную стену с такой силой, что череп разлетелся на множество кусков. Магия вернула его к жизни однако не сделала неуязвимым.

Еще один скелет отчаянно бился в кольцах гигантской змеи, которая пыталась откусить ему голову.

Конан не видел, попали ли брызги ядовитого ихора на некоторых костяных бойцов и случились ли с ними какие-нибудь изменения. Или для оживления им действительно нужна лишь порция «сильной крови».

Предводитель с киммерийцем направились к обвитому кольцами скелету. Вождь привлекал к себе внимание змеи, заставляя выпустить из пасти череп воина. При этом он двигался с завидным проворством, как, наверное, мог бы и сам Конан, особенно на сухом полу.

Варвар соблюдал осторожность, не желая проверять действие зеленой слизи на своих ногах. Хорошо еще, что ихор, казалось, не разъедал стального лезвия.

Змея несколько ослабила хватку, собираясь набросить несколько колец на новую жертву. Конан едва успел нанести единственный удар, когда услышал какой-то треск. Оказалось, что скелету удалось освободить руку, и этой рукой он с корнем вырвал у змеи одно из крыльев.

Такая демонстрация грубой силы не оставила киммерийца равнодушным. Северянин восхищался доблестью соратников и благодарил судьбу, что они на одной стороне. Схватка с костяными воинами в пещере наверняка закончилась бы скорой смертью варвара, который теперь считал за честь биться с ними бок о бок против Бога Смерти.

Второй удар киммерийца оборвал жизнь твари, но слишком поздно для его союзника.

Кольца змеи конвульсивно сжались, перемалывая кости воина. Прямо на глазах у Конана последние части скелета обращались в прах. В следующий момент прах был смешан с грязью и мусором, поскольку клубок из змеиных тел и костяных воинов прокатился по нему.

Конан поспешил освободить дорогу, чтобы не превратиться в лепешку. Он продолжал отступать, пока не натолкнулся на глубокую расщелину в скале. Торопливо развязав ремни из драконьей кожи, крепившие скелет за плечами, варвар протолкнул сверток с костями в нишу. Конечно, если какой-нибудь змее вздумалось бы там укрыться, то добраться до свертка стало бы затруднительно. Но попади он в гущу сражения на спине киммерийца, судьба его была бы совсем незавидной. Вместе с тем, довольно тяжелая ноша вполне могла замедлить Конана в бою с быстрыми противниками, не дающими никаких поблажек.

— Конан, сзади! — проскрипел рядом голос.

Северянин молниеносно развернулся, пиная ногой наугад, выставив меч и кинжал скорее инстинктивно, чем нацелено. Его нога врезалась чудовищу в брюхо ниже первой пары крыльев и отклонила выпад. Змеиные клыки лязгнули о скалу.

Конан выбросил руку с кинжалом, и лезвие, слегка задев размахивающие черные крылья, проникло в плоть. Тварь зашипела и попыталась развернуться для следующей атаки, но кинжал несколько замедлил ее движения. А тем временем, меч киммерийца кромсал спину змеи, вырывая ниже шеи куски мяса размером с новорожденного теленка.

Голова никак не хотела падать. Тварь извивалась, принимая настолько ужасные позы, что даже у крепкого варвара подводило живот. И все же толстая шея не выдержала, отбросив голову прямо в нишу, куда Конан поместил обвязанный скелет.