Андрей Бондаренко - Брутальный и упрямый

– Но своё-то мнение об услышанном я могу высказать?

– Конечно, имеешь полное право.

И Джесси высказала. Долго высказывала, увлечённо, приводя конкретные примеры из жизни инопланетных гуманоидов, и сопровождая своё выступление заумными научными терминами.

«Она, похоже, действительно, является профессиональным психологом. Шпарит, как по писанному», – подумал Тим. – «А суть этой пламенной речи можно свести к следующим простейшим постулатам. Мол, всё в этой жизни подлежит изменению. В том числе, и краеугольные моральные ценности, исповедуемые конкретным мыслящим индивидуумом. А отношения между двумя конкретными разумными гуманоидами – чаще всего – развиваются по спирали, выходя на каждом её витке на качественно-новый уровень. Причём, никогда не угадаешь, является эта спираль восходящей, или же, наоборот, нисходящей…. Короче говоря, симпатичная инопланетянка настойчиво рекомендует (прямо-таки настаивает, приводя бронебойные и выверенные аргументы), отбросить в сторону все тухлые сомнения и, высунув от нетерпения язык на сторону, без промедлений отправляться в Ню-Олесунн – на рандеву с прекрасной госпожой Пандевой. Вот, как-то так…».

К полудню он был уже полностью готов к выходу на маршрут: перемыл грязную посуду, оставшуюся после пикника, сложил спиннинг, собрал палатку и упаковал все вещи, включая полиэтиленовый пакет с бытовым мусором, в рюкзак.

Наступило время прощания.

– Подходите, господа инопланетные туристы, – по-доброму усмехнулся Тим. – Давайте ваши ладошки. Пожму их, как это и принято при расставании на нашей Земле-матушке. Приятно было познакомиться. Спасибо за хлеб-соль и безумно-интересные рассказы…. Я, конечно, ещё бы заглянул к вам на гостеприимный огонёк. Например, в августе месяце. Но…. Обещал, понимаешь, пройдохе Альвиссу Олсену двадцать четвёртого июня окончательно и бесповоротно выйти из Игры. А обещания, как известно, надо держать-выполнять…. Впрочем, если Альвисс (после консультаций с вами, ясный пенёк карликовой берёзы), разрешит мне нарушить эту договорённость, то готов, э-э-э…, готов ещё раз, так сказать, наведаться в гости. С достойными подарками, понятное дело…. Как вы на это посмотрите?

Том Смит лишь картинно пожал плечами, мол: – «Я во всей этой истории нахожусь с краю. Поэтому от принятий каких-либо важных решений благоразумно воздержусь…».

А Джесси, постоянно (пугливо?), отводя глаза в сторону, чуть слышно пробормотала:

– Не знаю, Брут. Подумать надо. Извини…. Если что, то мистер Олсен свяжется с тобой…. Главное, не обижай сегодня Милену. Выслушай её. Поговори…. Обещаешь?

– Обижать не буду. Честное брутальное слово.

– Верю…. Всё, иди. Прощай.

– И вам не хворать, уважаемые господа инопланетные путешественники. Точка…

Тим, забросив рюкзак за спину и повесив на правое плечо ремешок винчестера, размеренно зашагал по чёрным камням Синей долины: сперва мимо уже знакомых карстовых пещер, потом – вдоль тёмно-синего ледяного поля-реки.

Шагал и размышлял про себя: – «Ситуация «пятьдесят – на пятьдесят» осталась прежней, без малейших изменений, не сдвинувшись с места ни на миллиметр. Да, Джесси говорила много умных, толковых и правильных вещей. Глупо спорить. Но зачем, спрашивается, она их говорила таким нравоучительным тоном? Словно я – неразумный первоклашка, а она – мудрая и непогрешимая учительница? Терпеть ненавижу такое высокомерное и заносчивое обращение! Впрочем, инопланетянке простительно – другой менталитет, так сказать, другие понятия о правилах хорошего тона…. Ну, и что теперь делать? Ерунда ерундовая образовалась. И дружище Клык, как назло, остался в Ню-Олесунне. Не с кем посоветоваться одинокому брутальному путнику, попавшему в цепкий плен собственных сомнений. Не с кем…».

Через один час двадцать минут, успешно преодолев семь с половиной километров, он вышел к рваному провалу в тёмных скалах. То есть, к узкому извилистому лазу, ведшему в карстовый полузатопленный грот, в котором был спрятан верный «Bidulm-50».

Вышел, сбросил с плеч рюкзак, рядом с ним пристроил винчестер, уселся на ближайший мшистый валун и закурил.

Сидел себе, курил-дымил и регулярно крутил головой, осматривая небосклон.

Осматривал небосклон, как будто бы чего-то ждал?

Не то, чтобы ждал. Просто предчувствия смутные и неясные одолевали. Не более того…

Прошёл час. Полтора. Пора было принимать конкретное и окончательное решение. Либо спускаться в подземный грот, выводить мотодельтаплан на морскую гладь и взлетать. Либо устанавливать палатку, рыбачить (надо же как-то убить время и отвлечься от разных приставучих мыслей), а после этого готовиться к ночлегу.

– Ладно, отринем мальчишеское упрямство в сторону, – одобрительно посматривая в сторону лаза, прошептал Тим. – Пойдём, так и быть, навстречу фрекен Хелене, её мудрому сиамскому коту и инопланетной Джесси.

Он уже поднялся на ноги и взялся ладонью за лямку рюкзака, когда….

– Что такое? – насторожился Тим. – Дальний-дальний гул в небе? Или же мне только кажется? Мол, глюки? Ну-ка, ну-ка…. Однозначно, гудит! Гудит и постепенно приближается…. Пожалуй, с вылетом в Ню-Олесунн придётся, всё-таки, повременить. На всякий пожарный случай…

Гул уверенно приближался. Вскоре в южной части неба появилась крохотная светлая точка.

Тим поднёс к глазам бинокль и через пару минут наблюдений вынес авторитетный вердикт:

– Чешский мотодельтаплан чешет. Названия марки не помню, устаревшая и допотопная модель, уже давно снятая с производства. Но точно такой же летательный аппарат есть у старика Джона Флетчера. Только он уже давно им не пользуется. Года, наверное, четыре с половиной. Стоит самолётик в ангаре, грустит-скучает и потихоньку покрывается ржавчиной-плесенью…. Кто-то реанимировал заслуженного чешского ветерана и отправился в дальний полёт? Вполне вероятно, вполне…. Только, интересно, кто? И, главное, зачем? Ага, закладывает широкий круг. Значит, готовится к плановой посадке…. Пошёл в сторону мыса Верпегенхукен. Снижается…. Кажется, приводнился. Причём, практически в том самом месте, где и я в прошлый раз…. Чёрт знает что!

Он оперативно спустил рюкзак в подземный грот и пристроил его в сетке за задним сиденьем мотодельтаплана. Зачем спускал-пристраивал? Ну, как же. Бегать по болотистой тундре и сланцевым россыпям с тяжёлым рюкзаком за плечами – удовольствие ниже среднего. А если оставить его по-простому на берегу, то вечно-голодные песцы сам рюкзак непременно изорвут в клочья, а всё его содержимое беззастенчиво растащат.

Тим выбрался на земную поверхность и, подхватив винчестер, размеренной трусцой (чтобы бинокль, висевший на шее, болтался не сильно), побежал намеченным маршрутом.