Александр Кулькин - Когда наша не попадала

– Ой, горе мне, горе!! Какие поцы поцарапали борта моей ласточки, нажитой непосильным честным трудом?!

– Хм-м-м… – коротко, но веско выразил свое отношение Гриць.

– И почему ви мне совсем не верите? – воздел руки вверх мужик. – Ведь есть здесь что-то нажитое честным трудом?!!

– И что? – вежливо поинтересовался атаман.

– Ну… – мужчина растерялся. – Хотя бы вот – шлепанцы! Я их на первую зарплату купил, тридцать лет уже ношу, как память!! Кстати, как ни странно, но мне кажется, вы совсем похожи на людей. Я дико извиняюсь, но так странно не слышать: «Я позвоню адвокату».

Атаман вопросительно посмотрел на Ивана, но тот уже лежал на палубе, вслушиваясь в разноязычный шум крупного порта.

– А звонить обязательно? – оставшийся без поводыря Спесь Федорович немного растерялся.

– Вай мэ! – восхищенно воскликнул хозяин белого суденышка, – Откуда ви такие, настоящие, свалились на мою бедную и совсем уже лысую голову? Может быть, ещё по морде лица бить будете, не обращаясь в Гаагу?

– Кого? – деловито поинтересовался Михайло, осмотревшись по сторонам. – Никакой Гаги не вижу.

Полезший было в карман своих штанов человек резко остановился и восхищенно уставился на внезапно заговорившего мужика.

– А я-то, дурак, бабушке не верил, когда она сказки рассказывала… Как сейчас помню, – он назидательно выставил палец, кого-то пародируя, и даже тон речи его стал назидательным. – Запомните, Боренька, медведи гораздо умнее людей, они никогда не говорят, что они о людях думают!

– О! – радостно ответил Михайло. – Теперь я знаю, кого стукнуть нужно!

– Не надо никого стукать! – вскрикнул Борис, отскакивая от натянутой по борту веревки. – Честное слово, я никому не расскажу! Позвольте представиться, Борис, олигарх. Мелкого масштаба. К вам можно на борт, или так и будем перекрикиваться, как два поца в пустыне Сахара?

– Ну, прыгай, что ли, – немного растерявшись от напористой говорильни, Спесь Федорович заколебался.

– Это мы мигом! Только вот распоряжусь привязать вашу лодочку, так что давайте веревочки, я тут скомандую малость, – с этими словами мужчина повернулся к появившимся из недр яхты двум темнокожим парням и что-то резко сказал на другом языке.

Ладья была крепко пришвартована, и Борис уже шумел на корме, раздав всем по банке, как он сказал, с пивом. Реакция команды на это так называемое пиво была неоднозначной. Лаконичней всех выразился Михайло, который молча выкинул банку за борт и выжидательно посмотрел на Лисовина. Тот вздохнул и в ответ взглянул на атамана. Спесь Федорович, закончив отплевываться, только махнул рукой. Первую братину поднесли гостю и с огромным трудом смогли оторвать его руки от уже пустой посудины. Он всё упрашивал чашу выжать «ещё капельку нектара».

– Лю-ю-юди!!! – наконец-то обрёл дар речи Борис. – Если ЭТО продать, то… Нет! Продавать такое чудо – это преступление! Даже хуже – это глупость. Только по капле – и за алмазы… Хотя тоже нет. Убьют сразу.

– Постой, мил-человек, – встревожился Лисовин. – Кто убьёт? И за что?

Взгляд нувориша, или олигарха, как он сам себя называл, мгновенно окаменел. Уже другим тоном, страшно спокойным, он негромко ответил:

– За что? А за живое пиво, которое пьешь – и видишь солнце над хмелем, слышишь журчание родника, теплое бархатное прикосновение уютной темноты подвала. И понимаешь, что всё это сделано с любовью. Тьфу, – он сплюнул за борт. – Простите, привязалась реклама. Даже не знаю, как это сказать, слишком многие слова мы потеряли, расплатившись настоящим их значением за сверкающую пустоту так называемого современного мира. Смертельно опасно это знание для него…

– Пиво? – искренне удивился Лисовин.

– Нет, не пиво, – отмахнулся Борис. – Его вкуса и не оценят, это я ещё помню, а остальные… Страшно то, что остались ещё люди, не хотящие знать про Гиннес и Будвайзер.

– Дык кому они опасны? – недоумевал главный повар-наблюдатель.

– Ви хотите знать про мировую закулису? – вновь стал балагурить мужчина, только взгляд-то остался пристальным и спокойным. – Их есть у меня, причём самые свежие. Кстати, а что такой молодый мужчина совсем лежит на досках, у него таки никакого матраса нет?

– Пусть лежит, – на этот раз отмахнулся атаман. – Язык он так учит, совсем здесь разбаловались, по-нашему никто не говорит, кроме тебя, конечно.

– Ага, сами мы не местные… Но только не показывайте его Илоне Давыдовой, а то зачем вам бабский труп на борту? Говорят, это плохая примета, к несчастью. Ну да ладно, пусть себе учит, а я буду говорить! Итак, вся мировая компания делится на закулису и, соответственно, предкулису. О второй мы говорить совсем ничего не будем, а вот о первой говорить есть чего, и этого чего очень много. Знать, конечно, ничего нельзя, но говорить можно. Во-первых, мировых правительств очень много, все они, конечно, тайные, и некоторые настолько тайные, что сами о себе не знают. Значит, они нам совершенно неинтересны. Во-вторых, это разумеется, масоны. Отдельные личности говорят – жидомасоны, но что эти личности понимают в жидах? Это не во-вторых, а совсем даже в-третьих. Масоны, конечно, являются мировым правительством, потому что это все знают, и, более того, они это тоже знают. Единственное что они не знают: а зачем им это надо?

С тоской посмотрев на братину, которую хозяйственный Лисовин заворачивал в тряпку, Борис отхлебнул из банки, передернулся и с неожиданной тоской произнёс:

– Ну вот, отучили вы меня от пива навсегда. Сколько докторов пытались, и всё зря, а нужно было только показать какое пиво на самом деле бывает.

Плеснуло за бортом, и в ответ раздался громкий вопль с причала. Гость только рявкнул в ответ и попытался улыбнуться:

– Плевать на ихние штрафы, поговорим лучше о жидах.

– Погодь, – вылез вперёд сусанин. – О жидах говорить не надо, народ как народ. Ты лучше скажи, кто действительно правит миром?

– Деньги и людская жадность, конечно. И, друзья, смотрю, к вам спешит представитель этого правительства, деньги требовать, портовый сбор, как он это называет.

– А за что платить-то? – удивился Непейвода. – За то, что на воде место занимаем, что ли?

– И за это тоже, у вас деньги-то есть, а то я скину ему с карточки?

Кудаглядов повернулся к Лисовину:

– Ты позаботься, если кого скинуть надо. А то Михайле поручить, так этого кинутого придется долго искать. А если не надо кидаться, то дай-ка пару обрубков, что в сундучке лежат. Так и знал, что эта Атлантида нам боком выйдет…

Увидев обрубки металла, Борис несколько минут хватал ртом воздух, потом зашипел:

– Спрячь!! И никому не показывай!!! Вы прямо как младенцы в джунглях, откуда только и выбрались?

– Погоди, – протянул руку Геллер, покрутил обрубок желтоватого стержня и, пожав плечами, отдал обратно. – И чего так шуметь?