Михаил Сурин - Битва галактик

-- Ну, откуда направляешься, добрый человек? Да в такую погоду, когда все нормальные люди сидят по домам и нос на улицу не кажут, -- смотритель побрёл на "кухню" и принялся возиться около горелки.

-- К твоему сведению, уважаемый, наличие дождей не останавливает нашу деловую жизнь. Чтобы жить и зарабатывать, мы не должны обращать внимания на природные явления. Природа не должна быть препятствием для человека, -- с важным видом продекламировал сенатор. -- Тебе вообще известно, кто я такой?

-- А кто ты такой? -- смотритель обернулся. -- Почему я должен тебя знать?

Рогозин облегчённо вздохнул. Хоть с кем-то он может быть в полной мере откровенен и не бояться, что его местонахождение выдадут. Сейчас даже от рядового человека можно ожидать предательства, если он более чем наполовину лоялист.

--Я, как говорится, широко известен в узких кругах. Я подумал, что ты тоже к ним относишься, -- пояснил он.

Смотритель отмахнулся.

-- Не отношусь я к твоим узким кругам, -- сказал он, доставая с полки тарелки. -- Иди к столу, я сейчас есть собирался. В такую погоду только есть и спать.

-- Давно таких дождей не было, -- вздохнул Виктор Алексеевич. -- Нас не смоет?

-- Не смоет, строили надёжно. Смотри, как бы твой планер в море не унесло.

-- Надеюсь, он будет на месте. Ты недоволен? Я тебя отвлекаю от чего-то?

-- Нет, не отвлекаешь, -- смотритель указал на микроволновку. --Я готовлю обед, так что ты вовремя. Присаживайся. Дождь успокоится, тогда дальше полетишь.

-- Спасибо, за приглашение, -- сказал сенатор, осматриваясь. -- А тут интересно. Чем ты тут занимаешься? В чем состоит твоя работа?

-- Я всего лишь сторож.

-- А маяк? Вдруг что-нибудь выйдет из строя? -- спросил Рогозин, осматриваясь.

-- Ничего не выйдет. Чему тут ломаться? Вся аппаратура проста, как этот чайник. Я просто присматриваю за маяком, чтобы всё работало исправно, без перебоев, и защищаю периметр.

-- Интересная работа, -- согласился Рогозин. -- Телевизор есть тут у тебя?

-- Есть, но я очень редко смотрю. В такую погоду только есть и спать.

Тем временем смотритель достал из микроволновки обед. Им оказались спагетти под соусом с мясозаменителем. Рогозин усмехнулся. Да, давно он не пробовал мясозаменитель - пищу вегетарианцев, солдат и бедняков. Впрочем, запах был хорош, поэтому сенатор всё же не отказал себе в удовольствии сесть за один стол со смотрителем маяка.

-- Я никак не могу отказаться от привычки выпить бокал хорошего фалернского перед тем, как приступить к еде, -- старик пододвинул Рогозину фужер и принялся дрожащими руками откупоривать бутылку с вином. -- Проклятье, не получается...

-- Нет, друг, к сожалению, я не пью ничего, кроме воды, -- улыбнулся Рогозин. -- Однако я сочту за честь налить тебе фалернского, если ты не против.

Смотритель усмехнулся, но бутылку не отдал.

-- Что же, я не могу справиться с пробкой? Ещё как могу! -- впрочем, через полминуты борьбы он всё же сдался. -- На, держи. Открывай!

Чпок! И вино с бульканьем полилось в фужер смотрителя. Себе же Рогозин налил воды из кувшина.

-- Я не знаю, кто ты, и как тебя зовут... -- начал тост старик. -- Да и мне, собственно, всё равно. Я вижу, что ты добрый малый и относишься не к робкому десятку, если вздумал пилотировать в непогоду по одному тебе ясным причинам. Не каждый день я встречаю гостей. Не каждый попрётся в такую даль от города, чтобы проведать меня, да и я не каждый день иду в город. Мне и здесь хорошо. Вести жизнь отшельника, это, знаешь ли, просто, если у тебя есть пенсия. Но не об этом разговор. Ты пришёл ко мне в обед, и я считаю своим долгом накормить путника. Давай выпьем за твой визит. За неожиданные встречи и знакомства.

Виктор Алексеевич поднял свой бокал и осушил его. Довольно причмокивая, старик сел за стол и пододвинул тарелку.

-- Я будто знал, что у меня будут сегодня гости, поэтому приготовил больше обычного. Случайно бухнул в кастрюлю полпачки спагетти, хотя намеревался положить туда меньше. Ну, думаю, если так, то остатки завтра утром разогрею. А тут ты...

-- Не скучно тебе тут одному? -- спросил Рогозин, наматывая спагетти на вилку.

-- Мне? Нет, нисколько. Я уже своё отжил, теперь хочу покоя своим костям. Здесь есть всё, что мне нужно: телевизор, если хочется посмотреть новости, проигрыватель с дисками старых фильмов и домашнего видео, чтобы освежить воспоминания, компьютер, если я хочу развлечься программами иного рода. Раз в неделю мне привозят свежую корреспонденцию. Это хорошо, мне не приходится разоряться на туалетную бумагу...

Рогозин расхохотался. Да, смотрителю не откажешь в чувстве юмора.

-- А общение? Общение с живыми людьми? -- спросил он. -- Его ведь ничем не заменишь.

-- Какое общение? Мои мозги уже еле соображают, -- старик махнул рукой. -- Но поговорить иногда хочется.

Тут Рогозин понял, что его собеседник немного захмелел. Ранее хмурый, ворчливый старик, улыбаясь, начал перечислять свои заболевания, накопившиеся с возрастом. Оказалось, что у него не только туго соображают мозги, но и болят ноги, скачет давление, пора менять очки, так как усилилась дальнозоркость... Рогозин всё больше молчал, в то время как речи смотрителя всё не кончались.

-- А какие передачи ты смотришь по телевизору? Как тебе нынешний Сенат? -- решил закинуть удочку Рогозин. Ему представилась возможность услышать мнение электората.

-- Я тебе вот что скажу, дружище, -- смотритель ткнул пальцем в гостя. -- Всё это брехня, чушь собачья эта политика. Деньги они делят. Быть может он и прав, тот парень в сером костюме. Который вторым выступал на последнем заседании этого Сената. Кстати, ты на него очень похож, хочу заметить. Однако, что бы они ни говорили, у каждого своя правда.

Рогозин хитро улыбнулся. Хоть он и догадался, кому больше симпатизирует старик, однако все же решил задать вопрос:

-- И чья же правда тебе ближе?

-- Я не верю этому сиру, оппоненту того сенатора. Мне кажется, он врёт. Я не верю ни единому его слову. На мой взгляд, он приводит неправдоподобные доказательства, раздувает мелочи. Он говорит, что нам не нужна война. В этом он прав. Но прав и серый костюмчик: хочешь мира - готовься к войне.

-- Доверяешь ли ты Консулату? -- продолжал расспросы Рогозин. -- Если бы ты был на месте того сенатора в сером костюме, что бы ты сделал?

-- Во-первых, я бы устранил того сира. Любым способом, любыми средствами. Ведь даже сейчас он пытается вставлять палки в колёса, перечить, мешать. Говорил, что намерен подать в Конституционный суд, представляешь? Можно похитить его, спрятать. Только потом не отмоешься, если операция будет проведена достаточно грязно. Можно помочь ему оказаться в больнице. Здесь всё гораздо проще...

-- Но как так? -- Рогозин удивлённо приподнял бровь. -- То, что ты мне предлагаешь, более смахивает на бандитские разборки, чем на цивилизованное решение спора.