Андрей Акулов - Панголин. Запретная книга(СИ)

- Да! - ответил панголин на свой вопрос.

Меч встрепенулся, сбрасывая с острия горящую тряпку в морду минотавру – тот машинально отскочил к солдатам. Книга – в монаха. Рука – к кинжалу на поясе. Прыжок в сторону и бросок…

Одновременно раздались щелчки арбалетных курков.

Глухой удар – истошный рев минотавра с болтом в спине. Свист – обжигающая боль в правом боку. Позади стрелков – взрыв! – кинжал угодил в висящий на стене красный бочонок с черной крышкой. Из него шипящей струей полетели хлопья белой пены, обдавая арбалетчиков с ног до головы. Грэм развернулся волчком и с размаху ударил, целясь в горло волколака. Тот отскочил назад, но не достаточно далеко – кончик меча достал мягкую плоть. Фонтаном брызнула кровь. Муталюд поскользнулся, шмякнулся на пол и забился в агонии. Пена, кровь, грязь – все смешалось в дикий коктейль бойни, сдобренный криком, хрипом, стоном.

Солдаты отбросили в сторону арбалеты и схватились за мечи. Панголин перекинул клинок в правую руку и лавиной обрушил на них град ударов, не давая возможности собраться и вести слаженный бой.

Полетели искры, брызги пота и крови. Комната наполнилась музыкой – беспощадной, победной музыкой! Меч пел – играл житарой! Грохотал барабан! Ревел горн! На срыве мелодии Грэм заорал, заглушая хруст костей и хрип солдата.

Первый упал. Разрубленная в плече рука выпустила меч, а из-под разбитого шлема потекла густая темная струя – вокруг головы медленно разрастался багровый ореол.

Выпад – удар! Уклон – блок! Удар! Удар! Еще и еще! – льется музыка! Песня! Рухнул второй арбалетчик, схватившись за живот.

Филипп пискнул и прижался к стене. Элитные воины спецотряда Мироноса лежали на полу. Над ними, широко расставив ноги, возвышался панголин – смертоносный ящер! На голове – красный гребень. На забрызганном кровью лице – зловещая улыбка. В руке – огненная сталь.

- Дьявол! Тебе помогает дьявол! – закричал чистильщик, тыча пальцем в красный бочонок на стене.

Грэм медленно поднял факел – комната осветилась мерцающим пламенем. Филипп пригнулся, по-змеиному зашипел и прыгнул – в руках сверкнули тонкие длинные иглы кинжалов. Панголин встретил его пинком в живот. Монах хрюкнул и, путаясь в длинных одеждах, полетел обратно к стене.

- Сожги книгу… Уничтожь ее скорее… Она завладеет тобой и отдаст тебя в руки дьявола! - корчась от боли, прохрипел Филипп.

Грэм улыбнулся:

- Она уже завладела мной. Я прочел ее и знаю, чего боялся Миронос! Это его книга!..

- Сожги ее! Сожги!

- Вы знали, что в ней?.. Знали!?

- Да! Умирая, Великий Миронос покаялся… Он завещал уничтожить рукопись, но почему-то это не было сделано, и со временем все просто позабыли о ней!.. Если бы не Иаков, давно помышляющий исполнить пророчество, она так и сгнила бы тут, но он решил найти ее и послал тебя. Мы не могли этого позволить.

Панголин вздрогнул:

- Да. Отец Иаков хотел знать правду! И хотел рассказать ее всем. Он хотел знать, зачем Миронос собирает дань золотом. Хотел знать, почему люди платят церкви за рождение и смерть, за праздники и болезни. Вы убили его за это, но теперь я знаю правду и расскажу ее людям!..

- Тебе никто не поверит, - сквозь зубы процедил Филипп. - Ты не сможешь лишить их Веры…

- Люди должны знать, кому и за что они платят! - твердо сказал Грэм.

- Нееет. Ты не сможешь. Люди не смогут жить без Веры. Забрав ее, что ты дашь им взамен? Вера – это то, что остается у человека, после потери всего остального. Когда теряется Вера – наступает смерть! В людях есть разрушительная пустота, заполненная Верой. Чем ты заполнишь эту пустоту?

- Я пока не знаю, - сказал Грэм и, помолчав, добавил. - Но одно я точно понял: я освободился. Пока не знаю, куда и зачем идти, но я буду искать. Теперь я свободен ото лжи и рабства. Не это ли высшая цель – искать!?

- Людям нужно спокойное, сонное существование и это может дать только религия, а такие как ты стремятся все разрушить…

- Такие как я хотят изменить все к лучшему, создать новое…

- Людям не нужно новое, им хочется спокойного сна, а не урагана перемен! Благодаря нам мир существует! Вы, гонясь за новым, уже уничтожили бы его, как это было раньше!.. Тебя поймают. Ты мертвый!..

- Лучше умереть в борьбе, чем оставаться жирной, обманутой курицей на убой!

- Ты врешь себе! Пытаешься убедить себя, что способен сам решать как жить! Ты ошибаешься! Ты – раб!…

- Я больше не нуждаюсь в пастухе! Я – свободен!..

Факел в руках панголина заставлял комнату плясать в диком танце пламени. Вековая пыль, вперемешку с едким дымом, била фонтанами, клубилась бурными потоками, заполняя легкие и разъедая глаза. Два человека водили смертельный хоровод вокруг пустой середины комнаты, где четыре струйки крови на белой пене сплелись в кривой бурый крест.

Эпилог

Когда дневной свет прорезал темноту пещеры, Грэм отшвырнул факел в глубину коридора. К правому окровавленному боку он прижимал заживляющую повязку. В левой руке держал окровавленный меч, с которого стекала свежая кровь, а под мышкой была зажата небольшая книга.

В нескольких метрах от входа на старом поваленном дереве сидел муталюд – абсолютно голый ящер с длинным, тонким хвостом. Его тело переливалось разноцветными красками на тысячах мелких чешуйках. Даже на глазах сверкала разноцветная радуга, только черные зрачки жили своей собственной жизнью. Широкая пасть, усеянная мелкими зубами, была полуоткрыта в естественной улыбке. Шипастый гребень на голове вздрагивал от резких движений: ящер играл с большеголовым зверьком из грибницы, как с котенком, дразня того хвостом.

Левый глаз муталюда остановился, заметив Грэма. Мгновенно тело накрыла прозрачная водянистая волна, размывая контуры тела и делая его совершенно невидимым. Так же быстро волна ушла, и ящер появился вновь, сверкая тысячами оттенков цвета.

- Тень? - неуверенно спросил панголин.

- Просссти, что не вмешался. Обычно я не лезу не в сссвое дело. Люблю наблюдать, - медленно прошипел ящер.

Грэм засмеялся, но тут же поморщился и сильнее прижал повязку.

- Ранен?.. Выпей ссснадобье, - муталюд наклонился к сумке, спрятанной в траве.

- Царапина, повязка справится. А ты что здесь делаешь?

- Наблюдаю… И вот, подобрал, - Тень посмотрел на зверька, в очередной раз, одергивая хвост. - Шшшел за тобой, я подумал, что он заблудитссся… Ты нашел, что иссскал?

- Да… Нашел…

- Ну, ссслава богу, - муталюд подмигнул.

- Слава богу! - повторил Грэм и перекрестился.

Он посмотрел на пальцы, сложенные крестом и вспомнил слова человека, которого считал врагом: «Неважно во что верить и как при этом размахивать руками. Это действует, пока ты веришь в это. И механизм скрыт в нас, а не вовне. Я верю в непостижимость мира и в вечное стремление человека к пониманию мироздания, а на людях я предпочитаю креститься и славить бога – так незаметнее и безопаснее!..»