Сергей Плотников - Хроники Вернувшегося (сиквел к Паутине Света)

Погода, на удивление не достававшая нас последний месяц, испортилась именно тогда, когда мы почти добрались до Хабаровска. Зато потеплело… до минус пятнадцати. Теперь — снег валит сплошной стеной, да еще и долбанный "ветер порывами"! Если перевести на человеческий язык — периодически стена снега бьет тебе по морде, срывая капюшон с головы и, заодно, залепляя лобовые стекла КАМАЗа и смотровые триплексы идущего первым БТР-80. Учитывая, что видимость в снежном "супе" и так "чуть дальше носа"… Думаю, даже лет сто назад, когда "движение по ориентирам, обозначенным на карте" было чуть ли не единственным способом добраться куда-либо при плотной облачности (и при наличии на местности этих ориентиров, разумеется), в такую погоду даже самый лучший штурман остановил бы свой отряд на потребное количество часов или дней. Даже наличие компаса — обычного, магнитного, либо "гиро" не гарантирует, что вы, следуя "направлению" попадете туда, куда по этому направлению двигаетесь… вот только встать и дождаться окончания пурги на одном месте просто так нельзя. Люди — существа хрупкие и ранимые, двигатели должны вырабатывать тепло и крутить генераторы, вне зависимости от того, стоят машины или идут. И, значит — тратить драгоценное топливо, запас которого далеко не бесконечен…

— Ну, что там?

— Антенну почти развернули! — Беляев ввалился в кабину гусеничного плавающего вездехода, нашей "штабной" и, одновременно, "радио"-машины и поспешил захлопнуть дверь. Его порядком заросшее щетиной лицо (как и у всех остальных мужчин в составе нашего каравана-экспедиции, кстати — мыло, между прочим, тоже ресурс!) раскраснелось, в бороде застряли снежинки и намороженный дыханием иний. — Ветер, с-сука, из рук все рвет, Федор оттяжкой по морде схлопотал — не успел укрепить в чертовом снегу. Еще и не видно ни…я!

— И?

— Минут десять — и можно будет включаться.

— Надеюсь, в Хабе {15} 15 Хаба — сокр. от Хабаровск. не порвало полотно {16} 16 Полотно — тут, контекстно — антенное полотно. Рабочая длинна антены для эффективного излучения или получения сигнала должна быть (электрически) не менее четверти длинные волны (или кратной этой длине) — таковы законы излучения, распространения и приема радиоволн. — опять. — Я прокрутил ручку плавной настойки частоты на "все-частотном" трансивере {17} 17 Трансивер — сначала сленговое, а потом и вполне официальное словечко-термин, означающее всего-навсего приемо-передающую радиостанцию, где при приеме и при передачи частично используются одни и те же схемы рации. По сути, все современные радиосредства, включая точку доступа Wi-Fi можно назвать "трансиверами", однако сейчас сам термин в активной лексике остался только у радиолюбителей. Угадайте с трех попыток, кто налаживал связь тогда, когда современные технологии приказали долго жить?:) марки Yaesu {18} 18 Усилитель Мощности — вид усилителя, что увеличивает силу сигнала. Кстати говоря, ламповые усилители даже сейчас вовсе не экзотика, хоть и редкость — скажем спасибо любителям "теплого лампового звука" и военным, вынужденным использовать вакуумные радиолампы именно потому, что им никакое ЭМИ не страшно, в отличии от кремниевых полупроводников. , сдвигаясь на канал связи города и врубил блок двухкиловаттного усилителя*****. Противный писк на границе слышимости заработавшего трансформатора ощутимо "надавил" на барабанные перепонки — в отличии от недостижимо-технологичного японско-корейского аппарата приемо-передатчика, построенного на микропроцессорных сборках и несущего стильный дисплей, блок усилителя мощности передаваемого сигнала был новоделом — передовой, так сказать, на текущий, через два с половиной года "после конца света" конструкцией на вакуумных радиолампах, которым, чтобы выйти на режим, требовалось натурально прогреться. До того у нас был "комплектный" усилитель "на полкило", но пришлось "поменяться с доплатой" в администрации военной комендатуры Омской области — мощные полупроводниковые корпусные элементы в рабочем состоянии во многих случаях стоили выше цены золота в собственном весе: уж больно много их не пережило Катастрофу. Гребанный пост-апокал… Зато — новый усилитель можно было безболезненно окунуть в "потолок" (в выключенном состоянии, разумеется): того, что не переживали сверхтонкие p-n переходы полупроводников и нервные клетки животных, структурам сложных вакуумных приборов повредить никак не могло…

"Потолок". "Левиафан". "Крышка кастрюли". Названий много — но суть оставалась одна: слой пространства с иными физическими законами, что неизвестным образом был сгенерирован захватчиками Земли и послужил причиной неисчислимых бедствий и смертей — он все еще "был с нами". Это… поле? место? объем? В общем — Это, первоначально "упавшее" прямо на поверхность планеты нечто все так же висело над Евразией дамокловым мечом на высоте от стапятидесяти до трехсот, в редких местах — до пятисот метров, и своих свойств ничуть не утратило. Нет, никаких химических примесей, смертельного излучения или монстров-лангольеров внутри: просто "в потолке" любая электромагнитная волна, любой ток в зависимости от силы и частоты начинал разными способами и в разных направлениях спонтанно диссипировать свою энергию в окружающее пространство. Даже такой мизерный и микроскопический ток, что протекает на мембранах живых клеток — этого было вполне достаточно, что бы клетки становились мертвыми. Клетки тела царства животных, по крайне мере — говорили, что некоторые деревья пережили "окунание" как ни в чем не бывало… кто теперь разберет — вранье, нет? Потому, посмотрев вверх погожим днем, вместо Солнца и голубизны неба с перистыми облаками можно было увидеть размазанное на полсферы небосклона светящееся пятно, в большой степени совпадающее по спектру излучения с нашей звездой и даже не особо слепящее глаза. Размытая, какая-то сероватая голубизна остального "неба" тоже наблюдалась, а ночью можно было разглядеть огромное бледное мерцание медузы-Луны… и все. Никаких звезд, планет, и уж тем более забудьте про искусственные спутники, большая часть которых все еще должна была болтаться по орбите даже без сигналов в единый миг замолчавшей планеты. Все, как и обещал Ежов в предисловии своего комикса — они забрали наше небо…

О иномирянах я не мог сказать ничего — то есть совсем, кроме самого факта наличия атаки и способа ее проведения. И… чем больше я пытался вспомнить ответы в письмах автора "Воинов последней надежды" — и сверять эти ответы с реальным положением дел — тем больше понимал насколько все то, что происходит сейчас, можно было бы обозвать термином "роковая случайность". Согласно графической новелле Ежова враги Человечества (без всякого пафоса можно сказать — так и есть) попали в наш мир только потому, что ученые в Америке открыли для них, образно выражаясь, дверь. А я, зная и представляя реальную физику процесса, мог только головой покачать: каким же редким сочетанием условий было умудрится запустить систему "в направлении" именно туда и тогда, когда с той стороны открыли свой портал — тоже "в никуда" и по тому же вектору — только с обратным знаком. Когда мы переписывались — много лет назад и в другом мире, как это не смешно звучит! — я спросил художника-пророка: мол, как так получилось, что земляне так "отхватили"? Ответ был — "потому что ОНИ построили свою межреальностную империю, открыв технологию врат раньше, чем задумались о космосе, и на момент вторжения технология подавления местного населения у них была отработана. Но героические Земляне уже второе поколение…" Да-да, у меня даже тогда была такая же гримаса на лице как у вас сейчас: если действительно Империя, построенная путем окупирования материнских для каждой инварианты миров-измерений, то процесс реколонизации должен быть отработан как часы! Какого черта тогда столько времени недобитки сидят на ценной земле Евразийского континента — прямо на полезных ископемых, грубо говоря… впрочем, я и не собирался ждать лет этак тридцать, что бы проверить — "какого черта". Загнул я про "канон" Ленке — ляпнул, не подумав: перенервничал. И демонстративное сбривание бороды никак не сказалось — втуне пропал пафосный жест, мог бы и подумать головой про бритвы и ресурсы… и про походные условия. Поверьте, нам было не до красоты — голову бы сохранить…