Константин Храбрых - Противостояние. (СИ)

Как ни странно, меня сначала вежливо, а потом и более нагло "попросили" "срулить" с пляжа. Пришлось вывернуть человеку кисть, после чего пострадавший свинтил. Ну, да, коррупция есть везде, даже на пляже всегда найдется тот, кто собирает деньги за то, чтобы вы "спокойно работали"…

Я успел сделать три рисунка, когда появилась троица весьма габаритных людей с характерными лицами, более уместными в разделе "их разыскивает полиция":

— Эй, щенок! Тебе сказано было, чтобы ты свалил с пляжа!

— Если вы про того задохлика, ныкающегося за лотком с жарящейся рыбой, то он был крайне невежлив.

— Сейчас я буду невежлив, — Он сплюнул мне под ноги. — Вали отсюда! И чтобы духу твоего здесь не было!

— А что, я кому-то мешаю?

Я — сама любезность. Ведь начнешь рассаживать "страусов" головой в песок — кто-нибудь сердобольный и законопослушный вызовет полицию. А этого бы мне не хотелось.

— На пляже уже есть художник, а твою рожу я впервые вижу. — Отдыхающие отводили глаза, а большинство старалось найти место подальше. — Считаю до двух…

Тут я услышал женский голос, который совсем не ожидал услышать тут:

— О, какая встреча! Художник-сан!

Представители "пляжной мафии", прежде чем успели что-либо понять, были воткнуты головой в песок на манер столбиков… правда, головой вниз. Последнего, который стоял чуть поодаль от остальных, и опрометчиво решившего схватиться за пистолет, уложил старший брат юной особы.

ДА! Итан и Рэйчел Стенли…

— Мир тесен! Не думал, что еще встретимся, — Слукавил я, ибо хорошо помнил, что скоро не только встретимся, но и будем учиться вместе… если, конечно, я переживу турнир. — Отдыхаете?

— Да! Я снова приехала в вашу страну и решила посетить местный пляж! Учитель постоянно твердит, что отдых необходим для успокоения тела!

— Ваш брат все так же "разговорчив".

Итен усмехнулся уголком губ и слегка кивнул, приветствуя. Да, если Кастор внушала сексапильность и энергию молодости, то ее брат — стойкость оловянного солдатика пополам с несокрушимостью гранитной скалы! Вот кто действительно будет страшным противником!

— Художник-сан, вы еще занимаетесь солнечными татуировками? Мои знакомые были в полном отпаде, когда увидели вашу работу! — Она провела рукой по молочно-белой коже, прежний загар уже успел сойти. — Вы как, больше не подрабатываете?

— Увы, ни одного тюбика с кремом с собой нет, — Я печально развел в стороны руки. — Но могу сделать ваш портрет карандашом.

— Итен, скажи водителю, пусть принесет сумку с пляжными вещами!

Должен признаться, я засмотрелся на фигурку Кастор… За время, что я ее не видел, а это около полугода, она стала еще красивее. Ее фигура напоминала фигуру греческой богини, литые мышцы, гладкая белоснежная кожа, длинные вьющиеся волосы. Выдающийся бюст, туго обтягиваемый купальником… мечта — не девушка!

Бандиты уползли, и на какое-то время воцарилось привычная атмосфера.

Тем временем гора-водитель принес вещи. Это я Фуриндзи считал запасливой-то?!

Шезлонги, пляжный зонт, столик для напитков, корзина с едой, мини-холодильник со льдом и напитками… Да-а-а, хорошо живут ученики Тьмы!

Из нашей неожиданной встречи я постарался выжать по максимуму. Сделать солнечные тату для Кастор — это половина беды: ее старший брат нависал надо мной, словно готов был в любой момент размазать меня тонким слоем по песку, если я позволю себе что-то лишнее.

Пока я рисовал на ее спине раскинувшего крылья дракона в европейском стиле, Кастор, явно играя на публику, тихо постанывала и хихикала. Те, кто наблюдал за этой прелюдией, изошли на слюну. Я уж молчу про эмоциональный фон! Единственным спокойным эмоциональным островком был ее брат, хотя порой и проскакивали тонкие струйки опасения и стыда…

Закончив, я встал и полюбовался на рисунок со стороны:

— Наверно, нелегко с ней?

— ? — Слегка не понимающий взгляд Итена.

— Ваша сестра таскает за собой по пляжам и прочим увеселительным местам, но сразу вижу, что это слегка в тягость.

Мимо, красуясь, прошла стайка девушек походкой от бедра, горящими глазами пожирая фигуру Эзана. Каюсь, стало немного завидно — на меня так никто не реагировал! Ну, разве только Ренка… Торс Итена мог вызвать зависть и чувство собственной неполноценности у многих парней на пляже!

— После того, как погибли родители, она долгое время не разговаривала с людьми. Единственным человеком, с которым она общалась, был я. — Итен с грустью посмотрел на океан. — Она долгое время не улыбалась. Потом было много всего пережито. С тех пор сестра старается не дать повода для грусти: дискотеки, путешествия — мелочь по сравнению с тем, что она пережила, вытаскивая меня…

На пляже с Рэйчел я провозился буквально до самого вечера, попутно "обработав" еще с десяток желающих…

Надо сказать, Итен был интересным собеседником. Молчаливым, не говорившим лишнего, но предельно внимательным ко всему.

— Куда дальше собираетесь? — Спросил я, когда водитель паковал их вещи.

— Можно сказать, что на съезд старых друзей. Кстати, как оказалось, что ты оказался так далеко от дома без денег?

— Мне не повезло… — Я криво усмехнулся. — В автобусе, пока я спал, у меня стащили сумку с деньгами и документами. Теперь приходится крутиться, чтобы добраться до дома.

Рейчел, любовавшаяся проявившимся на коже рисунком, удивленно подняла взгляд и, задумчиво посмотрев на младшего брата, протянула:

— Думаю, мы можем тебя подкинуть — нам как раз по дороге.

— Буду только рад! — Я выдавил из себя самую радостную улыбку из тех, что смог.

Если честно, сначала планировал разжиться деньгами — в прошлый раз они неплохо заплатили за работу. В этот раз от протянутых Итеном денег я отказался, объяснив, что доставка меня до дома более ценна, чем три фотографии мертвого президента.

Мы подъехали к территории Рёдзанпаку к трем утра.

Я еще раз поблагодарил дико зевающую Кастор и ее брата. Уже у самых ворот меня окликнул голос девушки, наконец-то победившей зевоту:

— Художник-сан, как хоть тебя зовут?

Я улыбнулся и провел рукой по короткой светловолосой стрижке:

— Кеничи. Сирахама Кеничи. Если когда-нибудь я смогу отплатить за помощь, вы знаете, где меня найти.

С этими словами я толкнул тяжелую створку ворот.

Я дома!

Два дня спустя.

Сирахама Саори раз за разом просматривала запись с жесткого диска системы безопасности, вынесенной с взорванной базы.

Звук был выключен, так как крики боли и ужаса только отвлекали от просмотра.

Наконец, успокоившись, она откинулась на спинку кресла и прикрыла веки, давая отдохнуть глазам.

— Сайя, подготовь записи с этого носителя на твердый носитель и ноутбук. Через час подготовь машину на выезд, мне нужно будет съездить в Рёдзанпаку, проведать сына.