Александр Мазин - Фаргал. Трон императора

«Всадница на Золотом Леопарде!»

Нет, не леопард. Много страшнее.

Точеные ступни Богини упирались в массивные, поросшие золотистым мехом, бугристые плечи. Голова чудовища, рывками, по-птичьи, поворачивалась на толстой звериной шее. Красный язык шевелился в оскаленной пасти, в которой свободно уместился бы боевой шлем царя. Но звериная шея врастала в человеческий торс, непомерно широкий, и руки были так длинны, что достигали колен. А вот сами колени уже не имели ничего общего с человеком. Они сгибались назад и заканчивались широкими когтистыми лапами.

Ирзаи легко (будто и не была столь огромна) соскочила на мраморное ложе пещеры. Зверь-человек, Золотой Леопард Ирзаи, макушкой не доставал до груди богини. Но был на локоть выше Фаргала. И вдвое шире.

Впервые с тех пор, как взял в руки меч, царь-воин не подумал о том, чтобы сразиться с чудовищем. Он желал лишь, чтобы маги поскорее убрались и вернулось прежнее блаженное состояние.

Фаргал видел, как дергается над почти человеческими ягодицами толстый короткий хвост с круглой кистью.

Золотой Леопард прыгнул. И еще раз.

Мескес вскинул руку, два его собрата положили на плечи Верховного мага ладони. Пучок зеленого пламени выплеснулся навстречу чудовищу, ударил в оскаленную морду… и рассеялся.

Зазвучал чарующий смех Ирзаи.

Чудовище прыгнуло, со звонким хлопком пробив магическую защиту трех чародеев. Две руки одновременно схватили шеи Баурана и Мескеса. Верховный маг бессильно повис. Семиглаз попробовал сопротивляться. Он вцепился в запястье зверя.

Чудовище зарычало и вдруг быстрым рывком челюстей напрочь отхватило голову Баурана и проглотило ее целиком. Видно было, как откушенная голова проскользнула, вздувшись бугром, по пищеводу в нутро зверя.

Все еще держа в другой руке Мескеса, Леопард вскинул обезглавленный труп над головой и распахнул пасть. Струя крови хлынула прямо ему в глотку.

Ирзаи смеялась.

Последний уцелевший маг, Сабатонис, самый молодой из троих, попытался сотворить заклинание, но чудовище, не прекращая глотать кровавый поток, не глядя, выбросило когтистую лапу и пригвоздило Сабатониса к полу. Маг закричал. Хрустнула, сминаясь под тяжестью зверя, грудная клетка, и Сабатонис умолк.

Ирзаи смеялась.

Леопард огромными кусками, жадно отрывал человеческую плоть и глотал, давясь и кашляя. Вскоре от трех тел не осталось ничего. Даже кровь чудовище слизнуло, встав на четвереньки, длинным широким языком.

Когда Леопард вернулся к Ирзаи, брюхо его заметно раздулось.

Богиня вспрыгнула ему на плечи, но не встала, как раньше, а уселась, обхватив бедрами звериную шею. Блаженный поток вновь окатил Фаргала.

Но что-то произошло в нем.

Словно некая невидимая струна проросла внутри и застонала, нарушая сладостную гармонию. Он смотрел на великолепное существо, восседающее на чудовищном, но по-своему тоже притягательном звере, он купался в блаженстве, но…

Ирзаи, быть может, и ощутила слабенькое это сопротивление, но не придала значения.

— пропела она.

Она спрыгнула с плеч Леопарда и оказалась над Фаргалом. Наклонясь, Ирзаи коснулась его длинных черных волос:

она коснулась пальцами лона:

Она вскрикнула, и на Фаргала дохнуло стужей.

— Ушел он, ушел! — простонала Богиня и рванула волосы царя с такой силой, что он невольно вскрикнул.

Но Ирзаи сумела успокоиться, и вновь жажда наслаждения охватила Фаргала…

И диссонирующая песнь медленно, но, удар за ударом набирая силу, разгоняясь, как, сомкнувшись, разгоняется конная лава, мощный тревожный ритм большого барабана, толчок за толчком, вниз к пропасти:

В руке богини возник черный клинок. Взмахнув им, Ирзаи отсекла прядь волос царя.

Все органы чувств Фаргала трепетали от неги. Но внутри било и жгло:

Грудь Фаргала жгло, словно к коже прижали раскаленное железо, а живот содрогался от сладостного томления:

Ты будешь — в глазах моих! — пела Ирзаи:

Она взмахнула рукой, нож пропал, и над Фаргалом сплелось из светящихся нитей огромное прозрачное яйцо.

Еще одна черная прядь легла на теплый мрамор.

Существо Фаргала разрывалось надвое!

Там, там… — звенело в растекшемся сознании Фаргала.

— Да, — пересохшими губами шепнул он. — Да! Чистый серебряный звон прокатился по пещере.

И царь увидел Ту, Кому Принадлежал.

Огромный золотой зверь зашипел, как рассерженная кошка.

Между Фаргалом и Ирзаи возникла сияющая фигура Таймат.

Всадница осеклась. Ее синие глаза выплеснули холод:

Лик Ирзаи потемнел. Она качнулась навстречу сияющей фигуре, но охранительница Фаргала подняла руки:

Ирзаи метнулась вперед, но Таймат вновь заслонила Фаргала:

— вскрикнула Всадница. -

— Рука ее указала на толпу бритоголовых.