Карл Вагнер - Кейн. Ветер ночи

— Двасслир! — завопил Кейн, пытаясь заглянуть в щелку. Откатился еще один камень с той стороны, и Кейн смог бы уже просунуть голову в проем. Между двумя гигантскими плитами образовался зазор, в который Кейн мог бы просунуть голову, но весь низ был еще завален камнями и щебнем.

В проем заглянул огромный карий глаз.

— Кейн? — радостно прогрохотал великан. — Так ты все-таки выбрался из-под обвала? Легенды о тебе не лгут, тебя и в самом деле нелегко убить!

— Можешь ты вызволить меня отсюда?

— Могу, если пролезу сам! — Глаз исчез. Снова послышался грохот камней. — Я думаю, что сумею немного раздвинуть эти плиты, и мы с тобой прокопаем лазейку для меня!

— Один из признаков высших разумных форм жизни — умение учитывать собственный опыт! — проворчал Кейн, нагибаясь за очередным камнем. Но желание великана предстать перед своим королем было выше гор у них над головами.

Постепенно они раскопали давешнюю брешь, и по мере того как свобода казалась все более близкой, а дневной свет становился все ярче, унылая работа все меньше раздражала Кейна. Теперь проход перегораживали только шатающиеся куски огромных плит.

Но в этот раз они не успели.

Неожиданный треск камня, который Двасслир неосторожно потянул на себя, раздался одновременно с грохотом вылетевшего из-под него валуна, словно выпущенного катапультой. Кейн завопил и попытался увернуться. Потеряв равновесие, он метнулся в сторону, но камни, летящие сверху, оказались быстрее.

Грохоча, как тысяча гроз, целый водопад камней обрушился со стены, под которой стоял Кейн. Взвыв от боли, Кейн ужом увернулся от огромной плиты, чудом не попавшей в него, а упавшей рядом. И все же он оказался намертво прижат к стене и завален камнями поменьше.

Чувствуя себя так, словно с него живьем содрали кожу — кровь стекала по ногам в сапоги, — гримасничая и шипя, Кейн попытался освободиться, но ровным счетом ничего не добился, только выяснил, что все кости у него каким-то чудом остались целы.

Неизвестно, какое волшебство удержало остальную часть завала, но на этом обвал и закончился. Раскопанная ими щель осталась не засыпанной.

В ней немедленно появилась голова великана.

— Кейн? Вот черт подери! Да тебя убить труднее, чем змею! Можешь ты выбраться оттуда?

— Нет! — выдохнул Кейн, тщетно пытаясь сдвинуть плиту. — Тут осыпалась целая куча осколков. Они забились за плиту, и мои ноги застряли! — Он выругался, пытаясь по крайней мере приладить на место выдранные с мясом куски кожи.

— Ладно, я вытащу тебя, как только расчищу ход, — проворчал Двасслир и снова принялся ворочать валуны.

Но тут Кейн услышал звук осыпающихся камней совершенно с другой стороны. Чье-то тяжелое тело карабкалось из пещеры, и камешки сыпались у него из-под ног.

Оскалив зубы в зловещей усмешке, Кейн уставился на вход в гробницу.

Сначала он решил, что это скелет короля Бротемлейна восстал со своего трона. Но странную тень не венчала корона, чей рубиновый свет по-прежнему едва различимо струился во тьме.

И глаза! Живые, настоящие глаза, уставившиеся на Кейна с голодной злобой. Медленно карабкаясь по камням, из пещеры вылезало чудовище, порожденное самой ночью!

Саблезубый тигр! Или привидение, призрак саблезубого тигра из адского мрака. Гигантское порождение тьмы и глубин каменного безвременья! Во всем своем великолепии, не сравнимый ни с одним из огромных животных, когда-либо виденных Кейном! Камни застучали, осыпаясь, из-под его когтей, когда он вылез из расселины в дальнем конце пещеры и встряхнулся. Гигант-альбинос, по крайней мере вдвое превышавший чудовищ из легенд, которые были когда-то известны людям. Мощные челюсти разомкнулись — зверь зевнул, демонстрируя жуткие клыки и жаркую глотку — саблезубые челюсти, которые могли перекусить Кейна с той же легкостью, с какой кошка убивает мышь.

Один Тлолувин знает, какие чудовищные создания населяют тьму пещер, тот каменный лабиринт, что ведет в самое сердце его королевства. Какие звери служат подземному королю, превращаясь из обычных существ в гигантов? Уловив чутким бархатным носом запах крови, киска оставила свою уютную корзинку и решила немного поохотиться там, куда хозяин не допускал ее тысячи тысяч лет.

Кошка почуяла дичь.

Не в состоянии высвободиться, Кейн обреченно обнажил меч. Пещерная киска уже, верно, нашла его — во тьме все чувства обостряются, и нюх у твари должен был быть отменным. Но существо медлило с атакой. По-видимому, ее смущал дневной свет, невиданный в ее владениях.

Погасший факел лежал среди камней в пределах досягаемости. Ценой лихорадочных усилий Кейну удалось зацепить его мечом и подтащить к себе. Зверь испустил рык. В ответ Кейн запалил факел. Тигр в недоумении попятился. Свет слепил ему глаза. Он недовольно помотал головой.

— Двасслир! Ты можешь пробиться сюда?

Ветвь почти сгорела, и огонь подбирался к самым пальцам Кейна.

— Тут посередине плита! — загрохотал великан с воодушевлением. — Я не сдвину ее, пока не раскидаю остальное! Тут, знаешь ли, маловато места, чтобы раскачать все это как следует!

Саблезубый явно начинал злиться и сделал шаг вперед, еще раз тряхнув головой. «Голод скоро пересилит его страх, — вдруг понял Кейн, — и он кинется на меня, не задумываясь». Зверь приближался. «Через минуту он сможет добраться до меня одним прыжком», — прикинул Кейн.

Сжав зубы и прищурившись, Кейн выставил вперед меч. Ему было ясно, что в его распоряжении один-единственный удар, но он твердо решил, что его убийца, прежде чем доберется до него, как следует отведает стали.

— Я попробую достать до его горла, когда он прыгнет! — мрачно выкрикнул Кейн. — Попробую ранить его как можно сильнее. Готовь топор, Двасслир! Если ты успеешь, то, может, и прикончишь его. Корона Бротемлейна ждет тебя, и когда ты вернешься, то сможешь рассказать своим, какой монетой за нее уплачено!

Двасслир в остервенении разбрасывал камни направо и налево. Кейн не смог оценить результатов его усилий. Он боялся отвести взгляд от хищника.

— Держи эту кошку на расстоянии, Кейн! — ревел великан. — Держи, сколько сможешь! Сейчас я расчищу дорогу. Я втравил тебя в эти поиски, и я не оставлю тебя на съедение, как козленка!

Факел погас в тот самый момент, когда Кейну было уже нестерпимо горячо держать его. Послышался тяжелый грохот сдвигаемого камня, но Кейн по-прежнему, не отрываясь, смотрел в глаза хищнику. Тигр подобрался, ободренный исчезновением факела. Кейн вдохнул побольше воздуха, чтобы вложить все свои силы в последний удар — и в изумлении увидел, что зверь отступает.

Пылающий конец ствола появился между камнями. Откуда-то снизу доносилось глухое ворчание. Обернувшись, Кейн увидел торжествующую физиономию Двасслира, проползающего через подкоп под завалом.