Александр Арбеков - Девушка, которая, якобы, не умела любить

— Входите, милости прошу.

Дверная ручка задёргалась и задвигалась в ту и другую сторону, а потом наступила тишина. Я, предчувствуя что-то неприятное и крайне опасное, бросился к шкафу, с огромным усилием перевернул его, в результате чего он шумно и тяжело упал на пол. Я скрылся за ним и крикнул:

— Ну что же вы медлите, заходите, господа дорогие!

Ответом мне снова была глухая тишина. Но через минуту она нарушилась оглушительным выстрелом, видимо, из гранатомёта или чего-либо подобного. Дверь со страшным треском рухнула во внутрь комнаты, рассыпавшись на сотни фрагментов, а вслед за этим в мою обитель ворвались люди в форме спецназа. Они почему-то в меня не стреляли, а все одновременно бросились ко мне с явной целью оставить меня в живых и взять в плен.

— Ах, сволочи! Ну, я сейчас покажу вам кузькину мать! — открыл я огонь из своего чудовищного пистолета, при этом, как ни странно, действуя вполне расчетливо и хладнокровно.

Я успел свалить с ног пятерых нападавших, но за ними подтянулись ещё примерно столько же бойцов. Я лихо опустошил обойму до конца, посеяв в рядах неприятеля некоторое замешательство, а потом с дикими криками бросился на агрессоров:

— Ну, ублюдки, я вам сейчас покажу! Родина или смерть! За мою любимую Милли! Честь превыше всего! Банзай!

Мне не дали показать себя во всей красе, так как огромный детина играючи отвёл от себя удар моей, казалось бы, неотразимой ноги и мгновенно успокоил меня электрошокером. Тьма снова сомкнулась надо мною. Последнее, о чём я успел подумать, была горестная мысль: «Да, мне следует обязательно записаться в какую-нибудь секцию единоборств, а может быть, и во все сразу! И патронов побольше не помещало бы!».

Милли сидела на краюшке моей кровати и скорбно и задумчиво смотрела на меня. Она была почему-то одета в роскошное шёлковое розовое кимоно, которое ей очень шло. Волосы девушки были подобраны вверх и скреплены длинной чёрной заколкой.

— Ну, что, мой герой, очнулся?

— Да, очнулся! — я привстал, обозревая окружающее пространство мутным взглядом, потом сел, повертел головой и тупо уставился в дубовый паркет. — Где я? Что со мною происходит?!

— В надёжном месте ты находишься, мой герой! — улыбнулась Милли. — Не беспокойся, дорогой, всё будет хорошо.

— О, я уже дорогой? Какой, однако, прогресс в отношениях!

— Ну, успокойся, не волнуйся, всё хорошо. Всё под контролем.

— Какой уж тут контроль!?

— Тихо, тихо!

— И что же конкретно хорошо!? — возмутился я. — Меня пытались похитить, я стал свидетелем перестрелки, а потом попал в автокатастрофу, в результате которой чудом остался жив. На меня было совершено нападение со стороны каких-то отморозков, которые наверняка принадлежат к спецслужбам. Всё, я смертельно устал! Я требую конкретных объяснений! Кто ты такая, почему за мной все охотятся?! Что во мне такого особого и необычного!? Почему меня не пытаются убить, а все стремятся всего-навсего взять меня в плен, несмотря на жертвы!? Хватит играть в молчанку, мне всё смертельно надоело!

— Успокойся, мой герой! — Милли вдруг прильнула ко мне и поцеловала меня в губы чувственно и страстно.

Я ощутил магическую полноту её груди, нежность и ласковость тонких рук и упругость бёдер, в результате чего утонул в невыносимой сладости бытия и снова чуть не потерял сознание от присутствия рядом с собой этой магической и прекрасной женщины. О, Милли!

— Слушай, однако, ты был великолепен! Как это ты заорал: «За мою любимую Милли! Честь превыше всего! Банзай!». Последний твой выкрик мне понравился больше всего. Так экзотично и так будоражит душу. Ах, ты мой красавчик и воин! Я восхищена тобой!

— Где мой пистолет? — нервно спросил я.

— О, Боже! Всегда всё одно и то же! — поморщилась Милли. — Он, конечно же, лежит под кроватью. Я достала десять запасных обойм, так что теперь, в случае чего, ты сможешь развернуться по-настоящему и получить полное удовлетворение. Да, и ещё я положила рядом с ним самурайский меч, выкованный одним очень известным мастером с Окинавы. Я думаю, что этот славный клинок не будет тебе лишним.

— Боже мой! Что за бред! Какие запасные обоймы, какой меч, при чём тут меч!? Из меня такой же самурай, как из тебя смиренная девственница, играющая на лютне! — возмутился я. — Требую немедленно доставить меня домой и оставить в покое на веки вечные!

— О, какое, однако, образное сравнение! — зло усмехнулась Милли.

— Хочу домой!

— Увы, твои желания невыполнимы, — грустно улыбнулась Милли. — Ты встал на путь Воина и уже никогда с него не сойдёшь и не свернёшь. Такова твоя судьба. Спокойно и с достоинством прими всё, как есть. Кстати, вот тебе ещё один клинок. Он предназначен для харакири. Катана же используется в бескомпромиссном, честном и славном бою.

— Что?! О чём ты говоришь?! — я чуть не задохнулся от наплыва самых бурных и крайне отрицательных эмоций. — Какой бой, какой или какая катана, какое может быть харакири!? Что за бред?! Я не собираюсь его себе делать! Ни за что, чёрт возьми! Мой живот неприкосновенен и неприкасаем! Мне всё надоело! Хочу безумно домой, хочу проснуться, як невинный младенец, на своём любимом диване с бутылкой холодного пива и без единого плохого воспоминания в голове! Хочу, чтобы все оставили меня, наконец, в покое! Это же в твоих силах, коварная ведьма!

— О, я уже ведьма?!

— Да! Ведьма, колдунья, вещунья, или как там ещё вас, сук потаённых, называют! — заорал я.

— Но ты же в них не веришь?

— Теперь верю!

— Кто знает, как сложится твоя судьба, — задумчиво произнесла Милли. — Путь Воина не предсказуем. Кстати, я устрою тебя в лучшую школу кэндо. Предварительная договорённость уже достигнута.

— Спасибо, благодетельница ты моя! Огромное спасибо! — заорал я. — Никаких школ, кружков и секций! И сект! Так, возвращай мне мой возраст и былую внешность, доставь, пожалуйста, в мой тихий и уютный дом, и не хочу я более видеть тебя и твоих странных друзей и недругов. Всё, я устал, хочу напиться до смерти и спокойно и мёртво заснуть в своей мягкой, уютной и такой привычной постели! И повторяю, — ещё я хочу всё, происшедшее со мной, забыть навечно, как дикий, неправдоподобный, нереальный, сюрралистический и совершенно кошмарный сон!

— Увы, увы… Милый, обратного пути нет. Без меня тебя очень быстро вытащат из этой самой постели и я не хочу рассказывать тебе, что за этим последует далее.

— Будьте вы прокляты, подлая банда идиотов, мерзавцев, заговорщиков и отморозков! — я в отчаянии схватился за голову. — О, горе мне! За что же мне послал Бог такие испытания?!

— Не Бог…

— Что?!

— Дьявол… Грехов у тебя слишком много накопилось.