Сергей Калашников - Клан Мамонта

- Леонид Максимович! Почему распаренная древесина сгибается? - обратился к учителю Димка.

- Потому что она в значительной мере состоит из целлюлозы. А целлюлоза по сути своей - полимер. Она термопластична. Делается мягче при нагреве и твердеет при остывании.

- Тогда, почему мокрая древесина сгибается, а сухая трескается. Имею в виду, при распаривании.

- Целлюлоза не очень хорошо проводит тепло. А вода - хорошо. Сухой брус трудно прогреть равномерно, если имеешь ограниченное время. А мокрый можно за несколько часов.

- Секундочку! - подскочила Светка. - А эту целлюлозу можно в чём-нибудь растворить, чтобы потом она высохла и схватилась.

- Наверно, - пожал плечами учитель. - В воде она не растворяется. Но в нашей старой жизни было много разных растворителей. Что-то припоминается название клея вроде "нитроцеллюлозный". А зачем тебе?

- Водостойкие клеи нас очень интересуют, - пояснил Димка. - Потому что смола всё-таки размягчается при не слишком высоких температурах, даже просто на припёке. А лодки целыми днями остаются на открытом воздухе.

- Я ведь не химик. Не так уж много знаю.

- По крайней мере, школу вы закончили, - подвёл черту Шеф. - Ну что? Идём к верфи, кто не занят.

Все встали и пошли.

- Шеф! Можно я заберу Леонида Максимовича? У меня к нему куча вопросов, - спохватилась задумавшаяся о чём-то Светка.

- Конечно - тебе он нужнее.

- Мы тут как-то всё больше алхимией занимаемся, - рассказывала Светка, показывая лабораторию. - Смешиваем, что попало со всем, что найдётся, и смотрим, что получится. Но у нас есть таблица Менделеева и кое-какие догадки. Но, поскольку теорию никогда не изучали, возможно, в чём-то ошибаемся.

- Возможно, - улыбнулся учитель, глядя на небольшой горн с трубой, вмазанные в кладку огнеупорного кирпича чайники, стеклянное сооружение из толстостенных колб, соединённых трубками и медную волнистую поверхность коробки, укреплённой над узкогорлым сосудом.

- Так вот. Мы решили, что существуют такие вещества, как кислоты. Все они вызывают шипение прокалённого щёлока.

- Верно. Этот прокалённый щёлок называется поташ.

- Вот, ёлки! - хлопнула себя по лбу Наташка. - Я же слышала когда-то это слово!

- Хорошо, - кивнула Светка. Все четыре известных нам кислоты шипят ещё и с известью. И, мы помним, что уксус шипит с содой. То есть сода, известь и поташ относятся к другим веществам. Правильно?

- Правильно. Они - щёлочи.

- Вот, мы так и думали. Э-э-э, собственно, вы подтвердили нашу теорию. Теперь поговорим о целлюлозе. Когда мы вспоминали, как делают бумагу, в чьей-то памяти всплыло слово "целлюлозно-бумажный". То есть что? Бумага делается из целлюлозы?

- Да, в основном из целлюлозы.

- Получается, что самая лучшая целлюлоза содержится в навозе? Особенно, в навозе мамонтов.

- А вы из него бумагу делаете? Из навоза?

- Да - лучше всего из него получается. Только нужно очень хорошо промыть. Добавить мел, клей и... сложнее всего сделать из массы лист. То есть читали в учебнике истории про то, что зачерпывать полагается сеткой, но, пока не научились тянуть проволоку, такая фигня получалась! И сетка фигня, и бумага фигня и клей, который добавляли в бумагу - тоже фигня. Вы не представляете себе, сколько мы пахали, чтобы ту же целлюлозу отделить от всего остального. Щепки варили, траву, тростник. Если бы не Пуночка - ни за что бы не додумались использовать навоз в качестве сырья.

- Не так всё было страшно, - улыбнулась из своего угла Наталья. - Имею в виду - из крапивных очёсов тоже кое-что получалось. Только их приходилось на жерновах перетирать. Ну и последний прорыв был с клеем - крахмал из корневищ тростника стали добывать - вот с ним бумага сразу заполучалась типа ватмана, да ещё и мелованная.

- Корневища тростника? - уточнил Леонид Максимович.

- Ну, мы его заготавливали в пищу, но он как-то не очень здорово пошёл, потому что голодухи ни разу не было - желудей хватало, рыбы, мяса. Сейчас вот что-то вроде овощей, грибы сушёные... ой, о чём я? Да. Из этих корневищ мы крахмал и стали добывать. Из него кисели варят черничный, брусничный и даже калиновый.

- А смородиновый? - спросил учитель.

- Смородину только красную нашли, но её маловато - пытаемся сажать и ухаживать, но до результатов пока, как до Луны пешком. Нам вообще-то ужасно не хватает рук, как Шеф говорит.

- Кстати! А вас не удивляет, что именно Пунцов тут распоряжается? Такой тихий был мальчик, застенчивый.

- Не вздумайте про это ни с кем говорить! - зашипела Светка. - Вам за него Любаша пасть порвёт, а Ленка голову открутит.

- Да ладно тебе усугублять, - хохотнула Наташка. - Никто ничего рвать или откручивать не станет. Наладят под зад без никакого кровопролития - и весь сказ. Потому что этим летом Веник съездил на Урал и основал там город Пермь. В тех краях нашли латуниевую руду и приступили к её плавке. Это выше звёзд и круче, чем варёные яйца.

- Латунь - сплав меди с цинком, - отрезал Леонид Максимович.

- Пока основатель горного дела профессор Пуночка об этом не знает, - хихикнула Светка. До неё две тысячи километров зимнего бездорожья - в такую даль Шеф зимой никого не отпустит.

- Пуночка? Не припомню в вашем классе никого с таким прозвищем.

- Местная. С первого лета с нами, - объяснила Наташка. Свет! Сколько она открытий сделала?

- Девчата! - в лабораторию ворвалась Надюшка. - Я вспомнила, что нитрокраски растворяли ацетоном! А Леонид Максимович упомянул нитроцеллюлозный клей. То есть целлюлозу нужно попробовать растворить в ацетоне, который у нас содержится в ацетоново-спиртовом растворителе.

***

К ужину учитель вышел с фингалом под правым глазом.

- Пользуясь познаниями Кыпа в русском я языке, я затронул в разговоре с ним некоторые достаточно сложные вопросы современности, - объяснил Леонид Максимович в ответ на молчаливые взгляды.

- В ряде аспектов наставник молодых охотников клана демонстрирует редкостную твёрдость убеждений, - понимающе кивнула Светка. - Про женщин из этого времени вас предупредили?

- Да, спасибо. Люба сразу ввела меня в курс дела относительно этого обстоятельства.

***

С прибытием в клан учителя физики произошли значительные изменения в применяемой терминологии. Например, прожаривание торфа и дров стали называть сухой перегонкой, а то, что выгонялось и конденсировалось - конденсатом. Этот конденсат Светка и разделяла весь декабрь самым тщательным образом. Той же перегонкой, но уже вовсе не сухой. Тщательно подбирала режимы, регулировала скорости процессов, без конца требовала от Дениса всё новых и новых стеклянных загогулинок, и, в конце концов, сумела выделить весьма чистый ацетон, упорно не желавший расставаться с древесным спиртом - они почти одинаково охотно переходили в газообразную форму при очень близких температурах.