Роберт Вегнер - Истории мееханского пограничья. Том I. Север

Кеннет скривился:

– Чем это так воняет?

– Верно бараний жир, господин лейтенант, – отозвался охраняющий их стражник. – Они им полностью намазались.

– Жир? Жир! Жииир!!! – заорал старший из пленников. Упер в них безумный взгляд и прошипел: – Жир маленькой овечки, что еще шерсти не давала. Теплый и сссладкий.

Солдат открыл рот и побледнел. Потом резким движением вырвал из–за пояса топор и замахнулся на лежавшего.

– Хватит! – Кеннет отдал приказ в последний момент. – Еще не время.

– Но господин лейтенант…

– Я сказал – еще не время. Сначала они должны со мной поговорить.

Молодой пленник перевернулся на бок и попытался плюнуть ему на ботинок. Поза была неудобной, и он только обслюнявил себе подбородок.

Офицер посмотрел на него сверху:

– Вижу, что ты все еще не понял. Я не хочу от тебя ничего узнать. Знаю все, что мне нужно.

– Ничиво ты не снаишь, говноед. – Молодой Шадори неожиданно перестал кривляться.

– Правда? Четыре дня идут за вами мои люди и один очень хороший маг. Это он прочитал ваши мысли и узнал, как и где пройдете. Мы были тут уже вчера ночью, и ждали вас, отдыхая и скучая, как лещи подо льдом. Ну, не совсем скучая. Вархенн, покажи им, что мы нашли.

Десятник вытянул из–за пазухи нечто, напоминающее клубок белой пряжи. С одной стороны клубок был украшен пастью, с усаженными в несколько рядов коническими зубами.

Кеннет взял существо и подсунул пленному под нос:

– Эвенхир, беляк, снежнокрыс, по–разному их называют. Идет зима, а они вместе с ней идут на юг. Роют проходы под снегом. Обычно питаются падалью, но горячую кровь чуют за милю. – Он выбросил мертвую тварь на снег. – Утром мы пойдем за Старый Гвихрен к твоим соплеменникам. А через каких–то четыре–пять дней будем возвращаться назад. Думаю, ты еще будешь жив, хотя ладони и стопы они обгрызут наверняка до костей. Лицо тоже. Но не убьют. Слишком ценят свежее мясо, чтобы быстро убивать.

На лице пленного появились капельки пота. Кеннет подошел ко второму, который продолжал хохотать и криво ухмыляться.

– А чтоб тебе не было одиноко, оставим тут и твоего прикидывающегося дурачком дружка…

Визгливый смех резко оборвался, второй Шадори вытянулся и сел. Сверкнул зубами сквозь бороду и сказал:

– Умник, точно твою мамочку отлюбил какой–то чародей.

Кеннет ухмыльнулся еще противнее:

– Зато это точно не был ее отец.

Пленник скривился и открыл было рот. Кеннет ударил его в лицо, с неохотой и пренебрежением:

– Я уже говорил, мне ничего не нужно узнавать. – Лейтенант видел, как в глазах мужчины пропадает уверенность. – Не нужно. Через пару часов нас нагонит рота, и маг вытрясет из вас все, чего я раньше не знал. Через четверть часа я узнаю имя овцы, с которой ты потерял девственность.

Бородач набрал воздуха, словно собирался сплюнуть – и упал лицом вниз, получив в затылок обухом топора.

Велергорф развел руки:

– Я извиняюсь, господин лейтенант, но…

– Не объясняй. Жив?

Десятник наклонился над пленным:

– Да, но так до вечера не очухается.

– Пусть полежит. – Кеннет посмотрел на младшего, который уже не ухмылялся. – Этот нам не нужен, маг вытянет все из старшего. Хм… Оттащите его подальше и оставьте. Только заткните ему хорошенько рот, иначе крики привлекут сюда чего похуже беляков.

– Слушаюсь! – Велергорф вытянулся, после чего наклонился над пленником, бледным как полотно. Десятник схватил его за плечи и с отчетливым кряхтением поставил на ноги.

– Тяжелый, сынок, – проговорил он почти по–дружески. – Если я тебе развяжу ноги, пойдешь сам? Только немножечко, слово даю.

И положил тому руку на плечо. Мальчишка дернулся и заорал, будто резаный петух:

– Нн… ннее… нет! Нет! Не хочу! Неееет!

Кеннет отвернулся:

– Уберите это говно с глаз моих.

– Нет! Скажу! Все скажу!

Лейтенант скривился:

– Я уже говорил, ты не знаешь ничего, чего бы я не знал, или не мог узнать без больших проблем. Ну, кроме одной вещи, которая мне немного любопытна.

Пленник смотрел на него одуревшим взглядом. Велергорф толкнул его:

– Господин лейтенант хочет кое–чего узнать.

– Скажу. Все, что хотите, гаспадин, все скажу.

– Да? – Кеннет приподнял брови. – Ну так объясни мне одну вещь. На другой стороне ледника живут три племени ахеров. Вен'дохи, Айерхак и Дех'хиралл, которых называют Красными Полосками. На земле которого из племен вы прячетесь?

– У Полосок, гаспадин.

– Да? Но Полоски большое и крепкое племя. Что им мешает вас вырезать?

– Бо… Боятся.

– Чего?

Пленник вдруг перестал трястись. Выпрямился и стиснул губы:

– Того, что и тебе вырвет душу, пес. Вырвет, прожует и выплюнет. А когда будешь выть и скулить, я буду смеяться, пусть даже меня будут жрать все беляки мира.

Кеннет перевел взгляд на Велергорфа и почти незаметно кивнул. Топор свистнул без предупреждения, голова молодого бандита по широкой дуге полетела в воздух. Тело осело на колени, после чего свалилось на бок, дернулось несколько раз и замерло. На снегу расцвело еще одно пятно крови.

– Второго тоже. – Кеннет отвернулся от трупа. – Только быстро.

– Господин лейтенант. – Стоящий рядом солдат с яростным видом махнул топором. – Позвольте мне.

– Хорошо.

Никто даже не моргнул, когда солдат поднимал и опускал оружие.

– Теперь мы точно знаем. – Офицер отвел взгляд от тел и посмотрел на десятников. – Они прячутся за ледником.

Те промолчали. Затем Андан кашлянул и указал на тела:

– Когда все узнают, что было в мешках, то многие будут недовольны, что Вы подарили этим сукам такую легкую смерть.

– Это мое решение, десятник.

– Таак точно. – Андан пожал плечами. – Но… Может, дождались бы чародея?

– Наш маг не слишком разбирается в чтении мыслей.

– Понятно. Что теперь?

Кеннет так резко повернулся к нему, что хлопнули полы плаща. Десятник побледнел.

– Приказы отданы. Вархенн займется кострами. Двумя кострами. Ты собери людей, пусть они приберут все, а потом разбивают лагерь, – лейтенант говорил все тише и медленнее. – Когда подойдут остальные, перейдем через ледник, найдем клан и закончим всю эту историю. Если что–то изменится, то я тотчас же дам тебе знать. Понял?

По мере того, как говорил, пренебрежение уходило из младшего офицера как снег с крутого склона по весне. При последнем вопросе Андан– кейр– Треффер уже стоял, вытянувшись, как струна:

– Так точно!

– Прекрасно, десятник. Теперь свободны. Оба. И ты тоже – рыкнул он на солдата, все еще стоящего возле трупов.

Троица моментально пропала с его глаз.

Кеннет посмотрел в последний раз на обезглавленное тело младшего из пленных. Парню было не больше четырнадцати. Почему я? О Госпожа, почему именно я? Он этого не знал.