Тимофей Костин - Науфрагум. Дилогия

- Виновата, но лорд Магнус дал указание пронести их на борт, тайно. И велел не говорить вам, госпожа.

- Боже мой! Ах, да, конечно...- принцесса смущенно приложила ладонь к щеке. - ...Я бы наверняка не согласилась, ведь для других пассажиров парашютов не предусмотрено, только спасательные жилеты и надувные шлюпки. Поэтому вы с дядюшкой, тайком...

- У меня нет оправданий, госпожа, - чопорно склонила голову горничная. Но Грегорика просияла, порывисто шагнула ближе и восторженно сжала ее плечи.

- Но это же чудесно, Хильда! Мы и в самом деле сможем что-то сделать! Сами! Не прячась за других!..

Пламя, которое вспыхнуло в глазах Брунгильды, было лучшим ответом принцессе. А она, сжав кулак, продолжала:

- ...Наконец-то можно будет не просто утираться в ответ на плевки, а доказать, что я права! Что именно дедушка и прадед спасли все, что тогда еще можно было спасти! Что все мы обязаны им жизнью, все, включая этих неблагодарных лгунов и бульварных писак!

- Да, госпожа.

- Решено. Мы спрыгнем с парашютами, когда "Олимпик" приблизится к Оппау, доберемся туда и все выясним. Главное, чтобы нас никто не заметил и не успел остановить. Если агенты Сената там что-то разнюхивают, выведем их на чистую воду. Конечно, нам может потребоваться и поддержка...

- Лорд Магнус прибудет через неделю.

- Точно! Дядюшка поможет навести порядок. Все складывается на редкость удачно.

- Позволите собрать консервы, одеяла и одежду?

- А, ты же упаковала охотничий костюм и сапожки для верховой езды - отлично! Объяснишь мне, как правильно прыгать с парашютом. Но сейчас важнее всего разработать маршрут. Помощник капитана говорил, что мы пройдем над столицей, а не над Оппау, то есть, на несколько десятков миль южнее. Поэтому нужно понять, как не заблудиться и добраться до цели. Где-то здесь был атлас Гардарики...

- Вот он, госпожа.

- Чудесно. Так, вот Оппау... а вот и Берлин, значит, дирижабль пройдет где-то здесь. Около шестидесяти миль. Хм. Пешком идти будет довольно долго. Но смотри, тут идет железная дорога. Помнишь, что рассказывал тот студент из Йеля, Золтан Немирович? Вдруг нам удастся найти дрезину и последовать по стопам прадедушки?

- Гарантировать нельзя, госпожа. Вернее спрыгнуть здесь, на берегу Рейна. Легче сориентироваться. Найти лодку и проплыть вниз по течению - дня два или три. Я хорошо умею грести.

- Ты же и меня учила, помнишь? Думаю, вдвоем мы справимся. С парашютом, конечно, посложнее, но я буду вдохновляться детскими впечатлениями. Когда мы с тобой прошмыгнули в конюшню на сеновал и прыгали с балок в кучи восхитительно-душистого сена...

- Мне очень жаль, госпожа. Вас потом наказали.

- Оставь, это одно из самых дорогих моих воспоминаний. Как жаль, что нам пришлось расстаться на восемь лет. Наверное, я не говорила... но год назад, когда ты вернулась ко мне... это было настоящее счастье.

- Вы слишком добры, госпожа. Я не достойна таких слов.

- Не нужно скромничать, Хильда. В одиночку мне ни за что не организовать такой побег. Все-таки, это совершенно пустынный континент, глушь, дичь... Может быть, не так ужасно, как было в тот момент, когда здесь пробирались прадед и дедушка Максимилиан, но все равно.

- Госпожа, еще одно. Мы не знаем точного маршрута.

- Действительно. И где именно находилась установка, тоже. Знаешь, нам бы очень помог дневник, о котором упомянул этот Немирович. Его дед описал там по крайней мере часть пути... до того момента, как погиб сам... Если бы мы смогли получить дневник и переписать... ах, боюсь, уже не успеем. Сегодня вечером дают бал, и я не могу не показаться, иначе у дверей выстроится очередь из любопытных, желающих знать, что со мной случилось. На подготовку останется всего несколько часов после полуночи. Остается только попросить у него дневник, чтобы возвратить после. Но согласится ли он?

- Позвольте забрать дневник из его каюты. Во время бала, - предложила горничная.

- Это называется "украсть", а не "забрать". Нет, так нельзя, - покачала головой принцесса. - Конечно, он несдержан на язык и заставил меня понервничать, но в конце повел себя... как благородный человек. Ты не находишь?

- Госпожа, вы слишком хорошего мнения об этом повесе, - поморщившись, заметила Брунгильда. - Знай вы его получше, не говорили бы так.

- Но ведь и ты его не знаешь. А на самом деле это ведь я была неправа. Набросилась на него с несправедливыми упреками, оскорбила его бабушку, сорвала на нем бессильную злость... и в итоге уселась в лужу. Он ведь наверняка прочитал в дневнике, но обещал молчать о том... что дедушка Максимилиан и в самом деле был хорошо знаком с ней. Откуда еще у нее мог оказаться дедушкин платок с монограммой?

- Может быть, случайно, госпожа?

- Увы, в такие многозначительные случайности я не верю. Ты же помнишь, что медальон лейтенанта Немировича был завернут именно в этот платок.

- Да, госпожа. Судя по всему, та пожилая леди, Виолетта Немирович, отдала его внуку, попросив вернуть в Гардарику.

- Но ведь лейтенант - ее муж - не вернулся в Либерию. И это означает, что медальон мог попасть к ней лишь одним-единственным путем.

- Через принца Максимилиана?..

- Как же еще? Видимо, он сразу завернул медальон в платок, чтобы вернуть родным, когда... когда его соратник погиб, - голос принцессы внезапно дрогнул и прервался.

- Госпожа?..

- Брунгильда, представляешь, каково пришлось дедушке Максимилиану смотреть в глаза женщине, которая предпочла его другому... рассказывать о гибели ее избранника... и его соперника?.. Боже мой, что же она чувствовала в этот момент?!..

- Кроме того, она уже была беременна, госпожа, - негромко дополнила горничная.

- Ах да... но.... но ведь, получается, все было еще ужаснее... - глядя на горничную расширенными глазами, принцесса прижала ладонь к губам. - ...И я имела наглость в чем-то обвинять ее внука?! Какая же идиотка!..

На этот раз Брунгильда не сказала ни слова.

- Если теперь попытаться украсть у него дневник, единственную память об отважном предке - это будет невероятно подло, - решительно заявила принцесса. Замолчала на секунду, размышляя, и вдруг стукнула сжатым кулаком по ладони. - Но я придумала! Поговорю с ним на балу и еще раз попрошу прощения. Попытаюсь объяснить...

- Госпожа, нельзя никому говорить о том, что мы задумали. Иначе побег сорвется.

- Да, ты права... - задумалась принцесса. - ...Что же, придется говорить осторожно. Но ведь дневник нам необходим, правильно?

Брунгильда неохотно кивнула.

- Нехорошо привлекать лишнее внимание, госпожа. Вы всегда на виду, и разговор о серьезных делах с кем-то незнакомым...

- Чепуха! - отмахнулась Грегорика. - Просто приглашу его на танец. Кому какое дело? Я танцую с тем, с кем хочу! Но хватит об этом, у нас с тобой еще масса дел. Потребуется провизия...