Юрий Мещанов - Вольница обречённых (СИ)

-- Ну что, начнём переговоры, - сказал Всеслав, когда сестра его удалилась.

-- Начнём, - подтвердил Видогост, провожая жену взглядом.

-- Для начала проясним главное. Видогост, какой именно помощи ты просишь у меня для своего вольного княжества? - Всеслав, говоря о Крайнесточье и его правителе так часто упирал на слова "вольное", "самостоятельное", "независимое", "могучий", что владыку Миргорода это начинало настораживать и злить. Ибо чувствовалась в этом нарочитом подчёркивании обособленности Крайнесточья некая насмешка или даже скрытое запугивание.

-- Речь идёт о военной угрозе. Так что мне нужна ратная помощь, - Видогост собрал волю в кулак и не стал обращать внимания на мелочи. Сейчас главное, это получить войско Всеслава в союзники.

-- Разумно, - согласился державный князь. - Значит и ты согласишься, со справедливостью моих условий. Война это большие траты, большие потери. Так вот, начнём с общего, - Всеслав протянул Видогосту свиток с гербовой печатью.

-- Ты объявляешь Хладоручье своим личным владением? - уточнил Видогост, после прочтения манифеста.

-- Коронными землями, - уточнил Всеслав. - И ты признаешь мою власть над ними.

-- Ты не боишься, что кто-нибудь захочет эти земли у тебя отнять? Ему вряд ли помешает моё одобрение.

-- Это будет проблемой тех, кто решится у меня что-то отнимать. И моей проблемой. Если мы с тобой не найдём понимания даже в таком общем вопросе, тогда...

-- Найдём, - прервал его Видогост. - Булатовы признают Хладоручье коронными землями. Пусть писари подготовят грамоту, я скреплю её своей печатью и подписью.

-- Хорошо, - Всеслав улыбнулся. - Тогда перейдём к следующему вопросу. Война это большие расходы. Поэтому я хочу получить за участие в походе десять тысяч золотых калист.

-- Сколько?! - переспросил изумлённый владыка Миргорода.

-- Десять тысяч. Это для меня. И, скажем, четыре тысячи для Дома Волковых, - Всеслав вопросительно кивнул Харитону. - Да, именно так. Десять мне и четыре князю Волкову. Ведь его воины тоже здесь.

-- Четырнадцать тысяч золотых калист!!! Да если бы у меня были такие деньги...

-- Ну так раздобудь их. Возьми ссуды у купцов, продай ненужные земли. Брось стенать, Видогост, что такое четырнадцать тысяч монет для такого большого князя? Было время, когда Булатовы жертвовали на храм Агуна и Кесы по пять-шесть тысяч.

-- Ты верно заметил, Всеслав, было время! Нынче времена другие... Но я достану деньги. За месяц у меня будет нужная сумма.

-- Что же, - усмехнулся князь Строгов, - будем надеяться, что в ближайший месяц снег не пойдёт. Тогда следующий момент.

-- Ты будешь выставлять ещё условия?

-- Само собой.

-- Продолжай, - обречённо махнул рукой Видогост, понимая, что спорить бесполезно. Державный князь почувствовал его уязвимость и будет выжимать из обстоятельств всё возможное.

-- Миргород славится своими богатыми купеческими союзами. И чтобы твои подданные смогли спокойно торговать и возить товары, им будет нужно приобрести грамоты в Торговой управе. Это сильно облегчит им жизнь. Они станут богаче, а значит и у тебя денег будет больше.

-- Ходят слухи, что то же самое ты проделал с купцами Гужвоземья и Солоплажа.

-- Это не слухи, это истинная правда. Они уже начали получать выгоду от моей задумки. Просто те, кто не купят грамоты лишаются права на торговлю.

-- Хорошо, пусть будет по твоему.

-- Следующее. Война это потери. По сему ты дозволишь мне набирать воинов в твоих землях.

-- Что?!

-- Успокойся. Я не стану переманивать к себе твоих ратников. Но в Крайнесточье много мужчин, которые не могут найти себя в мирной жизни. Кто-то из них вынужден разбойничать, кто-то бежит в другие земли. Я лишь предложу им службу в своей армии. Исключительно добровольно. Только те, кто захочет.

-- Только если добровольно.

-- Безусловно.

-- Что ещё ты потребуешь?

-- Последнее. Когда мы добьёмся победы, ты совершишь поход в Суломатье.

-- И что мне там делать?

-- Видогост, я тебя не узнаю. Что делают в походах? Разбей войска братьев Озеровых, возьми штурмом остроги какие-нибудь, разграбь их. Вот, - Всеслав поднял указательный палец вверх, как делают люди, которым только что пришло что-то на ум, - захвати храм Юма и Живы!

-- Договорились. Если мы победим, я совершу поход в Суломатье.

-- Не если мы победим, а когда мы победим! - поправил его Всеслав.

Вернувшись в свой шатёр, Видогост выгнал прислужников и остался с Мириной наедине. Он рассказал ей о том, как прошли переговоры с Всеславом и какие требования он предъявил. Мирина присела рядом и обняла мужа. Её нежные любящие прикосновения всегда поднимали настроение и ободряли дух. Жена всегда была ему главной и самой надёжной опорой.

- У меня такое ощущение, - признался владыка Миргорода, - что меня ограбили. Причём нагло и с насмешками.

- Не переживай так. Бешенство враг разума.

- Как твоему брату всё это удаётся? Так видеть свою выгоду и вцепляться в неё мёртвой хваткой.

- Так же как и мне, - улыбнулась Мирина, - мы оба отпрыски нашего могучего родителя. Не переживай. Сейчас главное это победа над катхорами. Когда война с ними завершится, мы посмотрим на её результат и решим, что делать дальше.

***

Лесьяр Строгов учил своих сыновей внимательно изучать всех. Врагов, друзей, союзников, подданных, иноземцев. Всеслав всегда так и поступал. Лютогост был внимателен лишь к врагам. Петру было плевать на всех. Неизвестно чем сейчас занимался младший Строгов, который спрятался в Густошумье, но Лютогост свои черты не поменял. Он готовился к войне. Ровно тем же самым занимались сейчас и все остальные.

Объединённое войско встало у стен Миргорода. Харитон Волков натаскивал своих бойцов на сражение с большими вражескими массами, отражение конных атак. Волк Озеров, который был поставлен командовать Гвардией Единого, тоже тренировал людей. Но особенно усердствовал Видогост Булатов. Он собирал деньги, созывал ополчения, проводил подготовку войск, заготавливал съестные припасы, копил стрелы. Проследив за тем, что подготовка к войне идёт своим чередом, державный князь стал внимательнее изучать катхоров.

Он опрашивал ратников, которые видели их полчища. Ездил с отрядом разведчиков к Засечной черте и говорил там с офицерами. Прояснявшаяся из мелких подробностей картина никак не укладывалась в привычную для восточных рубежей Рустовесского государства схему кочевого набега. Откуда такая большая численность войска? Почему катхоры держатся ближе к лесам, а не к степям? Почему из ста тысяч войска пеших целых семьдесят тысяч? В конце концов, зачем такие сложности, почему они требуют земли и воды, а не просто вторгаются? Ответ крутился где-то совсем рядом, но перегруженный множеством мыслей мозг никак не мог его нащупать.