Юрий Мещанов - Милосердие победителя (СИ)

- Ты требуешь этого? - Максим, мудрейший храма Сияя и Кипины едва не упал со скамьи.

- Именно. Никакого Совета ратных начальников не будет. В походе и на поле битвы я буду распоряжаться единолично.

- Но... Ты уже распоряжался у Каменного идола и чем это закончилось?

- В битве у Каменного идола я осуществлял только общее руководство. Теперь я требую, чтобы меня назначили верховным воеводой со всей полнотой военной власти.

- Это уже слишком, - Максим в надежде посмотрел на тех, кто мог осадить владыку Старогулья. К его разочарованию Видогост Булатов был слишком подавлен своими неудачами, да и князь Юрьев тоже не особо возмущался. - Ну... Как знаете, я человек не воинского ума, - сдался мудрейший.

- Только одно условие, - заговорил Хотен Юрьев, - ты, Чернек, будешь только военным командующим. В походе и на поле боя твои приказы беспрекословны. Но никакой политической власти ты иметь не будешь.

- Это справедливо, -согласился князь Озеров. - Кто за?

Все подняли руки в знак согласия.

- Я договорился с Всеславом. Мы будем биться на полях Дворцовой управы в нескольких часах пути от Древгорода. Битва произойдёт в травене. Так что к ледоходу все наши рати должны собраться на юге Густошумья.

- Последний вопрос, - заговорил Видогост. - Как именно мы поведём себя после победы? Что делать с державной властью, как быть с Гужвоземьем? Что мы заберём у побеждённых, чтобы наказать их?

- Как далеко ты стал мыслить, - усмехнулся Хотен Юрьев. - Сначала надо одержать победу, а потом будем думать исходя из итогов битвы. Быть может нас всех там же и закопают, на полях Дворцовой управы.

- Не будем о том, - сказал Чернек. - Прошу всех в трапезную. Поощрим себя вкусной пищей!

Желанное и вынужденное

Накануне своего отбытия на съезд Вежинского содружества, Видогост Булатов пригласил к себе Петра Строгова. Кроме них двоих в Малом зале никого не было, даже стражников. Хозяин Миргорода очень обстоятельно поговорил с беглым братом державного князя. Поначалу Пётр немного стеснялся, так как раньше он с Видогостом не общался один на один. Но потом разговор заладился и они нашли общий язык. Предельный князь был откровенен со своим юным шурином. Поведал, что сил для долгой войны уже не осталось. Скорее всего, всё будет решено в компанию будущего года. Либо ратям Вежинского содружества удастся победить Всеслава, либо благой вере в Рустовесской земле придёт конец. Пётр заверил Видогоста, что будет с ним до конца. Чтобы закрепить союз, предельный князь предложил Петру жениться на Вере Булатовой. Он сразу согласился. Хоть Вера и была старше его почти на три года, он испытывал к ней самые тёплые чувства. Девушка потеряла отца, мать, брата, но при этом сохраняла присутствие духа, была дружелюбна и даже жизнерадостна. Тем более они с Петром близко подружились. Иногда Вера смотрела на него так, что сердце юного князя начинало биться чаще. Он согласился, решив, что женитьба на племяннице предельного князя Крайнесточья будет лучшим вариантом.

По возвращении Видогоста из Вежинского острога прошло около недели. Наступил день свадьбы. Для проведения таинства малого огненного благоосенения над женихом и невестой, прибыл сам Валентин, мудрейший храма Агуна и Кесы. Вера Булатова была безумно счастлива. В ночь перед таинством она почти не могла заснуть, думая о том, что теперь её ждёт новая жизнь, уже не как девицы, но как женщины. Пётр Строгов тоже был в приподнятом настроении. Однако будущее не казалось ему настолько безоблачным. Что будет с ним и его женой, если Всеслав победит? Что будет с ним и его женой, если Всеслав проиграет? Хотя в последнее верилось с трудом. И вообще, не слишком ли он торопится, надевая брачный браслет в пятнадцать лет? Его отец женился в шестнадцать... С другой стороны, брак с Верой политический. Впрочем, поздно пребывать в раздумьях, и отказываться тоже поздно!

Они встретились во дворе Градского подворья. Пётр был одет в одежды красного цвета, Вера - в зелёные платья. За ней шла свита девушек, за ним свита парней. Все были одеты в лучшие наряды. Они подошли к воротам хранилища и посмотрели друг на друга. Вера улыбалась так заразительно, что Пётр тоже не стал себя сдерживать. Холодный ветер поздней осени закружил первые снежинки под их ногами. Жених и невеста повернулись к дверям. Видогост открыл перед Петром левую половину двери, а Мирина перед Верой правую. Вообще, по обычаю, это должны были сделать старшие родичи вступающих в брак. Но таковых здесь не оказалось и мудрейший Валентин сказал, что не будет большого нарушения в том, если это сделают Видогост и Мирина.

Они спустились в хранилище и под пение гимнов пошли к храмовому очагу. Там их уже ждал Валентин. На фоне отблесков огня Пётр и Вера повернулись лицом друг к другу. Мудрейший на распев прочитал отрывок из Книги мудрости, в котором говорилось об извечном противостоянии Блага и Хлада, порождающем бытие. Затем главный хранитель благоверия в Крайнесточье повязал на правую руку Петра и левую руку Верыбело-синююленту, символизирующую собой силы Хлада, врага всего живого. Жених и невеста опустились друг перед другом на колени. Специальными позолоченными щипцами мудрейший взял с поднесённого ему блюда крупный кристалл чистейшего прозрачного льда и вложил его в правую ладонь Петра. Сверху лёд накрыла своей ладонью Вера.

Хор ищущих в тот же миг запел особые защитные молитвы, призванные помочь рождающейся человеческой семье совместным теплом одолеть холод мешающего им символического зла. Мудрейший тем временем осенял жениха и невесту священным огнём. Кристалл больно обжигал кожу, но Пётр и Вера не сговариваясь крепче сжали руки. Вскоре сквозь их сцепленные пальцы стала сочиться талая вода. Сначала по капле, потом всё больше и больше. Наконец, они почувствовали, что в ладонях ничего не осталось. И болезненное холодное жжение на коже сменяется теплом от близкого соприкосновения рук. Они отпустили друг друга. Считалось дурной приметой, если из ладоней новобрачных выскочит хотькакой-тоостаток ледышки. Значит они не смогли до конца победить Хлада. Но на каменные плиты пола вылились только оставшиеся капли воды.

Мудрейший поднял их с колен и провозгласил, что новая семья одолела Хлада и теперь под защитой Блага начала собственную маленькую Эпоху Благоденствия. С этими словами он размоталбело-синююленту и бросил её в огонь. На плечи Петра надели зелёную накидку, на плечи Веры красную. Теперь оба они были одеты в цвета храма Агуна и Кесы. Валентин призвал всех возрадоваться за новую семью. Под пение торжественного гимна мудрейший надел молодым брачные браслеты. Петру на правую руку, Вере на левую.