Сс Базов - Когда кончаются игры (СИ)

— Мы? — неловко переспрашивает Дроид. Хаски с видом: «А я говорил» — складывает руки на груди.

— Акросс грозился пытать нас на глазах Кая, — глядя на кофе, отвечает за капитана Гидра. — Так что да. Влипли одинаково.

— Чего он вообще хочет? — стискивая бокал с пивом так, что тот вот-вот покроется трещинами, спрашивает Дроид. Все сидящие за столиком поворачиваются к Каю, пока тот кусает губы, глядя на салфетницу, пытаясь подобрать слова.

— Когда-то, кажется лет десять назад, Акросс тоже играл. Был капитаном. И против них была команда, которая исполняла роль злодеев. Абсолютных злодеев. Я думаю, Акросс стремится к этому образу.

Хаски даже фыркает:

— Каким бы стремным он ни был, а все-таки до супер-злодея ему далеко. И он смотрится жалким в этой попытке…

— Как получилось, что ты брата не узнал? — внезапно вклинивается в разговор Дроид. Чтобы не затягивать паузу, отхлебывает из бокала. Хаски оседает, прислоняется к спинке диванчика, скрипнув. Гидра старается делать вид, что ей интереснее кофе.

— На фотографиях он другой, — Кай проваливается вовнутрь себя, отрешается от этого мира. Ловит на себе все еще непонятливые взгляды Гидры с Дроидом. Он плечом прижимается к стене под подоконником, делает несколько спокойных выдохов, в каждый из которых пытается начать говорить и, наконец, с четвертым приходят слова:

— Жил на свете мальчик Саша. Родители его не любили. Отец и вовсе убить был готов. Конечно, это заметили органы опеки, и мальчик Саша попал в другую семью. В этой семье была только мама. Потому что так было проще, и не нужно стало привыкать к тому, что есть добрый папа. Только в новой семье раньше был другой мальчик… Хотя как мальчик, он меня на три года старше был, когда его убили.

— Получается не убили, — напоминает Хаски, заложив руки за голову.

— Убили? — подхватывает Гидра.

— Его нашли на заброшенном заводе с разбитой головой. Там… В семье раньше были проблемы с серьезными людьми, накануне коттедж этих «серьезных людей» сгорел, получалось что брата как раз через несколько часов после этого нашли.

Хаски, вопреки общему настроению, усмехается.

— У твоей «Королевы», Кай, просто офигеть какое мразотное чувство юмора. Она Акроссу его же брата подсунула для опытов.

— Я не думаю, что Акросс будет считать меня братом, — пожимает плечами Кай. — Я и не должен был этого говорить ему… Просто подумал, надо рассказать, что с его мамой все в порядке. Конечно, она не забыла, но она не одна.

Даже их штаб — это прошлый штаб Акросса, в котором была проведена основательная чистка от чужих личных вещей. И комната Кая раньше принадлежала другому капитану.

— Кай, ты дурак? — на всякий случай интересуется Хаски. Кай не может возражать — все силы уходят на то, чтобы не дрожать — сидит напряженный, глядя перед собой. — Ты ему объяснил, что заменил его. Мертвые очень не любят, когда по ним не убиваются. Все равно, что парню в тюрьме сказать, что «Не волнуйся, мы с твоей девушкой счастливы». Представляю, как его бомбит теперь. Странно, что он только близнецов подослал, а не сам тебя в цемент закатывал, — убедившись, что Кай повержен, Хаски резко переключается на Гидру:

— А ты что? Скажешь, что он не такой?

— Нет, — Гидра тут же поднимает руки, показывая, что сдается. — Акросс плохой, Кай хороший. Я еще с прошлой игры выбрала сторону.

— Он убьет тебя, — уже спокойнее произносит Дроид, пытается поймать взгляд Кая.

— И что? Предлагаешь нам не вмешиваться? — переключается Хаски.

— Нет. Предлагаю найти способ убить его.

Повеселев, Хаски хлопает его по плечу.

Домой Кай возвращается в шестом часу морально опустошенный. И уже около подъезда ему звонит Гидра, с которой разошлись буквально четверть часа назад.

— К тебе ведь можно зайти?

— Вы собрались охранять меня по очереди? — Кай изображает веселость, но хватает его только на одну эту фразу. — Честно говоря, я очень вымотался.

Становится так тихо, что Кай даже отодвигает трубку от уха, взглянуть, идут ли секунды разговора или оборвалась связь.

— Да, конечно, я могу подождать до завтра, — сдается Гидра. — Ты прав, ты…

— Ладно, заходи, — снова коснувшись разорванного ворота футболки, разрешает Кай.

Так странно, до этого дня друг друга в этом мире никогда не видели, но сегодня номерами телефонов обменялись, и вот уже Гидра звонит, напрашиваясь в гости. К вечеру, может, Хаски начнет заваливать смс: «Тебя не убивают? А теперь не убивают? И сейчас не убивают?». А Дроид… просто будет присылать видео, которые показались ему смешными или интересными.

Мамы дома нет, хотя рабочий день у нее уже должен был закончиться. Но это не страшно, в конце концов время еще не позднее, а если решила посидеть с кем-нибудь после работы, то не должна перед ним отчитываться.

Первое, что спрашивает Кай, когда открывает дверь, это:

— Имя? Мне нужно твое настоящее имя. Я не могу представить тебя маме как Гидру.

— Твоя мама дома? — теряется девушка.

— Нет. Но вернется, и глупо будет спрашивать твое имя при ней.

— Катя, — улыбается Гидра, и только после этого переступает порог.

— Я Саша, — зачем-то повторяет Кай, вспоминает, при каких обстоятельствах представился, и смущается.

Перед Гидрой распутье: одна из выходящих в коридор комнат — это кухня, остальные две закрыты фанерными дверьми без стекол, и не угадать, какая именно принадлежит Каю.

— Чаю? — предлагает тот, направившись к кухне. — Может и хорошо, что ты…

— Расскажешь про Акросса?.. — собравшись с духом, выпаливает Гидра. Кай колеблется, но промах свой с чаем понимает, послушно открывает дальнюю от кухни спальню и, щелкнув выключателем, приглашает:

— Проходи.

Сам, не включая света, ныряет в комнату матери.

У Кая чисто и минимум вещей — кровать-чердак, письменный стол, книжный шкаф с фотографиями и статуэтками животных. Кай возвращается с коробкой средней величины как раз, когда Гидра рассматривает глиняного мопса.

— Это подарки, — будто оправдываясь, поспешно добавляет Кай, ставит на стол коробку. — Мне не могут подарить собаку, поэтому заваливают фигурками собак.

Выглядывает из коридора кошка, смотрит на гостью недовольно и уходит обратно.

— Не боишься разочароваться? — на всякий случай спрашивает стоящий над Ящиком Пандоры Кай. Гидра пытается улыбнуться, но глаз от коробки не отрывает, как голодный от куска хлеба.

— Он тебя столько раз убивал… Изуродовал со злости. Здесь даже не сам пришел, снова шестерок своих отправил. Как думаешь, что может заставить меня разочароваться?

— Хорошо, тогда давай быстрее. Мама не любит, когда я трогаю эту коробку. В смысле при ней нельзя, но она наверняка замечает, что я брал… — Кай открывает, пока говорит, и Гидра на несколько мгновений задерживает дыхание, протягивает руку, выбрав из всех вещей фотоальбом. Листает, как зачарованная. Он старый, картонный, с переплетом из кожзама и первые фотографии в нем черно-белые, с совсем маленьким ребенком.