Роберт Джордан - Запретный город Готхэн

Исследование заняло у него всего несколько минут, и уже нащупав дверь, киммериец услышал, как кто-то тычется в нее с другой стороны. Он отступил назад, надеясь, что те, кто сбросил его вниз, сами еще не успели добраться сюда более безопасным способом. Северянин подумал, что, может быть, кто-то слышал его падение и теперь проверяет результат этого, без сомнения, ожидая увидеть разбившееся тело на полу.

Дверь открылась, и Конан слепо ударил, мечем, ослепленный блеском, который осветил неясную фигуру в дверях. Восстановившись от вспышки, глаза киммерийца увидели жреца, лежащего с расколотым черепом на полу узкого, освещенного лампадами коридора. Если не считать мертвеца, коридор был пуст.

Конан направился вниз по наклонному коридору, потому что, двигаясь в противоположную сторону, он вышел бы, без сомнения, прямо на своих врагов. В любое время горец ожидал услышать, топот ног своих преследователей. Но, по-видимому, они решили, что нашпигованный их стрелами, Конан не пережил падения, и не торопились проверять это. А возможно и то, что добивать жертву, которая попадала в ловушку, входило обязанности убитого им жреца.

Коридор резко повернул направо, и там уже не было лампад, висящих на стенах. Конан взял последнюю с собой и двинулся дальше, обнаружив, что наклон туннеля увеличивается, пока, наконец, варвар не вынужден был придерживаться рукой о стену. Она была из сплошного камня, и северянин понял, что он находится внутри горы, на которой и был построен храм.

Конан не думал, что кроме жрецов, кто-то еще из жителей Готхэна знал о существовании этих туннелей. Конечно, и Ясмина не подозревала об их существовании. При мысли о девушке киммериец вздрогнул. Один лишь Кром знает, где она, а он не может поспешить ей на помощь, прежде чем выберется из этих крысиных подземелий.

Вскоре коридор стал тянуться по горизонтали, превратившись в широкий туннель, и Конан быстро, пусть и осторожно последовал по нему, высоко подняв лампу. Он увидел, что туннель заканчивается неровной каменной стеной, в которой виднелся силуэт двери. Она была, создала из скального блока, как отметил Конан, удерживаемого навесами. Дверь повернулась с легкостью, открывая проход к находившейся за ней следующей пещере.

Так же, как и раньше Ясмина, варвар увидел, что звезды светят сквозь ветви на выходе. Он отбросил лампу, позволяя глазам привыкнуть к тусклому свету, и направился к выходу из пещеры.

Когда горец дошел до него, он отступил назад и присел, потому что снаружи послышался плеск воды и шум кого-то, пробиравшегося сквозь ветви. Кто-то, пыхтя, поднялся вверх по крутому склону, и забрался в пещеру, прежде чем стать бесформенным темным пятном, но Конан ухитрился в лунном свете увидеть обличье Клонтара. В следующий момент Конан прыгнул и сбил его на землю.

Клонтар издал короткий, вздымающий волосы вопль от ужаса, а потом Конан отыскал его горло и уселся на жреца, вдавив пальцы в его шею.

— Где Ясмина? — спросил северянин.

В ответ он услышал только хрип, поэтому, немного ослабил давление и повторил свой вопрос. Клонтар, хотя и до смерти перепуганный нападением, каким-то образом — возможно, по запаху, или, вернее, по его отсутствию — понял, что его противником стал белый человек.

— Ты Конан? — задохнулся он.

— А кто же еще? Где Ясмина? — Конан подкрепил свой вопрос рывком, который вырвал крик боли с тонких губ Клонтара.

— Она у туранцев! — прохрипел жрец.

— Где они?

— Я не знаю! A-ай, пощади! Я все скажу!

От страха Клонтар закатил глаза, которые белели в полумраке. Его худое тело дрожало как в приступе лихорадки.

— Мы забрали и вели её в пещеру, где скрывались слуги туранцев. Но те бежали вместе с лошадьми. Туранцы обвинили меня в предательстве. Они сказали, что это я избавился от слуг и собираюсь убить их. Они солгали. Клянусь Эрликом, я понятия не имею, что случилось с этими проклятыми пунтийцами.

Туранцы напали на меня, но бежал, в, то время как мой слуга сражался с ними.

Конан поднял жреца на ноги, повернул к входу в пещеру и связали ему руки его собственным ремнем.

— Мы возвращаемся, — сказал киммериец грозно. — Попробуй только крикнуть, и я выпушу из тебя твою лживую душонку. Ты отведешь меня сейчас в пещеру Вормонда.

— Нет, эти собаки меня убьют!

— Скорее я убью тебя, если ты не сделаешь этого, — заверил Конан, толкая, спотыкающегося Клонтара вперед. Прижатый к стене жрец прекратил сопротивление, из двух опасностей он выбрал более отдаленную. Они пересекли ручей, и на другом берегу Клонтар повернул направо. Конан дернул его назад.

— Я уже знаю, где я нахожусь, — рявкнул северянин. — Я знаю, где эта пещера. Она слева отсюда. Если туда ведет какой-то путь, покажи его мне.

Клонтар сдался и поспешил в темноту, ощущая жестокий захват на своем локте и опасную близость острого меча. Наступали уже предшествующие рассвету сумерки, когда они достигли темного молчаливого входа в пещеру, маячившего между деревьями.

— Они сбежали, — содрогнулся Клонтар.

— Я и не ожидал, что найду их здесь, — сказал Конан. — Я пришел сюда, чтобы найти их след. Если они подумали, что ты послал за ними погоню из местных племен, то могли пойти пешком. Но меня беспокоит только то, что они сделали с Ясминой.

— Послушай! — до них донесся тихий стон, а Клонтар рванулся вперед.

Конан снова схватил его, и связал вместе руки и ноги.

— Не смей даже дышать, — предупредил варвар, и с мечом в руке бросился вверх.

Около пещеры киммериец невольно заколебался, не желая показывать себя на свету. Затем, услышав стон снова, Конан понял, что ему не почудилось. Это был стон умирающего.

Северянин пошел ощупью в темноте и вскоре наткнулся на фигуру, издавшую очередной стон. Горец потрогал рукой и понял, что это был человек в туранской одежде. Что-то теплое и влажное плеснуло на его руки. Воин пододвинулся в направлении головы и наклонился над лежащим.

На него смотрело яростное лицо с остекленевшими глазами.

— Брагхан, — пробормотал Конан.

Звук собственного имени оживил умирающего. Он оперся на локте, выплескивая от усилия кровь изо рта.

— Вормонд, — сказал туранец призрачным шепотом. — Ты вернулся?

Проклятье, я не ожидал этого от тебя…

— Я не Вормонд, — отрезал киммериец. — Я — Конан. Видимо, что кто-то избавил меня от необходимости убивать тебя. Где Ясмина?

— Он забрал ее, — голос туранца был едва понятен, человек захлебывался кровью. — Вормонд, паршивая свинья. Мы нашли пустую пещеру… мы поняли, что старый Клонтар предал нас. Мы бросились на него. Он сбежал… Тот проклятый жрец ударил меня ножом. А Вормонд взял Ясмину, жреца и скрылся.

Он сошел с ума. Он хочет идти пешком через горы с девчонкой и жрецом, в качестве провожатого. И он оставил меня, свинья, подлая свинья…