Владимир Белобородов - Норман

– Касса, я так рад видеть тебя, наши рядом?

Она показала какой-то городок, приукрасив картинку горками дохлых крыс. Городок явно не понравился кошке. О расстоянии, как и у хасанов, спрашивать было бессмысленно.

– Все живы?

Она показала всех вместе, даже Савлентия, но у отца рука была привязана к груди.

– Понятно, отец ранен. А вы-то как здесь?

Сейша передала картинку – горящий дом Савлентия. Множество светлых вокруг. Сцены битвы.

– Проводишь?

Кошка муркнула, не удостоив меня даже картинки. Тут подошла Нейла, Касса сразу собралась и поджала лапы. При этом агрессии с ее стороны не чувствовалось. Нейла заставила меня выпить отвар. Пока я пил, заметил, как сейша ткнула Нейлу огромным носом в щеку и Нейла улыбнулась. Я уже забыл, как приятна ее улыбка.

Пока меня осмотрел Сайл и сказал, что я почти здоров, пока дождались Пушистика с Новером, в общем, выдвинуться смогли только к обеду. Нейла ехала самостоятельно, иногда восторженно останавливалась, чтобы посмотреть на какой-нибудь цветок или бабочку. Все, видимо, привыкли к этому, послушно останавливались и ждали. Передвижением командовал Кейн, следя за Кассой, которая появлялась в поле зрения, только когда нужно было повернуть или встать на стоянку. Если к ней быстро привыкли, то Пушистика боялись. Он раза два в сутки проносился с превратившимися из волков обратно в щенков хасанами по лагерю или вдоль растянувшейся цепочки лошадей. И горе тому, кто попадался им на пути. А иногда котяра умудрялся стащить что-нибудь. Кейн так и не нашел одну из подкладок под седло, пришлось использовать последнее одеяло. Поскольку, по сути, вела нас кошка, ни одного селения по дороге не попадалось, наша одежда по-прежнему оставляла желать лучшего, но особенно напрягало отсутствие соли.

Прошло уже пять дней после моего выздоровления, мы шли в спокойном режиме. Питомцы, несмотря на свою игривость, округу отслеживали и кормить нашу ораву тоже не забывали, раз даже лося приволокли. Нейла больше ничего не говорила, хотя по сравнению с прежним ее состоянием я и этому был рад. Ехала сама, все делала осмысленно, в туалет, вернее в кусты, ходила самостоятельно. Спала, правда, по-прежнему рядом со мной, но последнее мне даже нравилось. Близости между нами больше не было, но было очень приятно обнимать ее. Может, это и предосудительно, учитывая состояние девушки, но я ужасно ее хотел. В одну из ночей начал поглаживать по бедру. Когда она поняла, чего я добиваюсь, перевернулась на спину и уставилась на небо, на мой поцелуй отвечать не стала. Я притянул ее обратно, погладил волосы и прошептал:

– Прости.

Больше поползновений не делал.

Остановились вечером пятого дня на берегу реки, мужская половина пошла мыть лошадей, которые, несмотря на отсутствие купания в последнее время, не особо обрадовались – вода была, мягко говоря, не теплой. После купания решили вымыться сами. Я задержался последним.

– Как водичка? – Голос рыжей стервочки нельзя было не узнать.

– Просто парное молоко, – ответил я, судорожно натягивая штаны.

– Оно и видно, у тебя все скукожилось. Да можешь не торопиться, я тебя со всех сторон видела, правда, не таким чистым.

Она немного помолчала, позволив мне одеться.

– А правда, что ты с Софьей близко знаком?

Оказалось, что все девчонки знали друг друга по академии. Ну и по-женски Лоя все поведала Яле.

– Да.

– А с Нейлой?

Я промолчал.

– Мне, конечно, все равно, но, надеюсь, ты придумал, что Софье говорить станешь? Советую не врать. Не знаю, осведомлен ли ты, но при близости с одаренной твоя аура немного меняется, то есть сеть силы перестраивается. И если твоя возлюбленная была с тобой хоть пару раз, она запомнит твою ауру. И измену легко определит, когда вы окажетесь в постели. Но это так, чтобы ты помучился. В отместку за «рыжую», ведь ты придумал прозвище?

Я благоразумно промолчал.

– Я с тобой хотела о другом поговорить. Я ведь на ментальном училась. Конечно, не маг, но кое-что вдолбили. Ты поосторожней с Нейлой, я не знаю как, но вы связаны, связаны серьезно. Она чувствует тебя. Если обидишь, может совсем с ума сойти. Я смотрела ее. Но ее так вывернули, что на человека она уже не похожа. Мне сложно объяснить. Она уже никогда не сможет стать прежней.

Она поднялась с травы, на которой сидела, и пошла в сторону стоянки.

– Ах да, чуть не забыла, – спохватилась девушка. – Надумаешь бросить обеих, зови, ты ничего такой.

Увернувшись от брошенного сапога, она убежала. А мне вспомнилось обещание Софьи. Я не был уверен, что она его не выполнит, хотя бы частично, не оторвет, так отобьет.

Спустя еще три дня мы достигли села Веселые Травы. Селом, правда, язык не поворачивался назвать данный городок или, скорее, поселок. Вокруг довольно большого скопления построек стоял частокол из толстенных бревен. Из-за него выглядывали каменные дома, судя по высоте, некоторые из них были даже трехэтажными. Сейша в поселок идти отказалась.

Посовещавшись, решили, что сходим сначала мы с Кейном. Одного меня отпускать отказались, а всем вместе болтаться по улицам поселка довольно пестрой компанией, разодетой кто во что, было неразумно. За безопасность оставшихся при находящейся рядом кошке я не волновался. Идти собрались пешком. Наверняка за лошадей на входе берут пошлину, а денег у нас не было. В связи с этим решили, что, если надо, продадим меч Кейна. Он тут же нацепил другой.

– К тому привык уже, – пояснил свои действия.

У входа стояли два крепких воина. Один постарше, называть его стражником даже на ум не приходило, настоящий воин. В его поведении чувствовался характер, этот человек явно знал, с какой стороны браться за клинок. Да и потертая кольчуга со свежими следами ремонта придавала соответствующий вид. Второй был помоложе, в его облике чувствовалась удаль, но большого опыта не было.

– Куда? – остановил нас старший. – Серебряный за вход.

– А по-другому как-нибудь можно? Денег нет.

– Нет денег, нет входа.

Я задумался.

– Отходите в сторону. – Тот, что помоложе, с виду кругов двадцати, указал нам рукой на обочину. – Милостыню просить и здесь можно.

Кейн не отреагировал, а вот моя рука легла на рукоять клинка.

– Нет ли в тебе, случайно, знатной крови? – спросил я его.

Он усмехнулся.

– Да здесь в кого ни плюнь барон или даже граф, можешь звать… э-э-э … Скажем, эн Побейнас.

– Хорошо. Эн Побейнас.

Тут старший перебил меня:

– Ладно, идите. А племяша прости, глуп он еще.

– Ты чего, это же нищие, у того вон даже обуви нет, – ткнул он пальцем в Кейна, за что тут же получил подзатыльник от дяди.

– Проходите, не ждите.

Пока мы проходили, я краем уха уловил: