Владимир Белобородов - Норман

– Ну ладно, давайте ешьте, – кивнул отец в сторону уже остывшей похлебки. – О себе потом расскажем. Пойдем, как ты сказал, «женскую рать» смотреть. С Маликом и Софьей потом увидишься, успеете набаловаться.

Увидев отсутствие реакции на Софью, отец произнес:

– О-о-о, Нейла?

Я кивнул.

– Я бы на твоем месте опять в бега ушел.

– Там не все просто, отец. А где Эль с Храмом?

При последнем вопросе Кейн удивленно посмотрел на меня, но я пропустил этот взгляд.

– Да вон, за углом, с луками, страхуют нас.

Мы вышли из трактира под удивленным взглядом мальца, бегавшего за отцом. Дед махнул рукой, с разных сторон, обвешанные оружием, вышли эльф с орком. Встреча была горячей, даже хладнокровный эльф меня обнял.

– Кейн?

– Храм!

– Кейн, подлец!

– Храм, я не хотел тогда…

– Да забудь, я рад тебя видеть живым!

Орк обнял здоровяка, немного уступающего ему по росту, и приподнял от земли.

– Руку я уже вырастил, а если бы ты тогда не отрубил ее, я бы вряд ли увидел свободу. Это Кейн, – оскалил клыки орк, – мы с ним, почитай, кругов десять друг против друга бились, потом он мне руку укоротил.

– Мы рады, что столь здоровые детины тискаются посредине улицы, привлекая внимание, – осадил орка дед, – но, может, ночи дождетесь. Пошли давай, а то половина улицы на вас глазеет.

Из поселка вышли незадолго до сумерек. На воротах стояли другие стражи. Орк переговорил с одним из них, сунул ему при этом монету, страж кивнул.

– А то не впустят ночью, – пояснил он, когда отошли.

До импровизированного лагеря добрались уже в темноте. Девчонки с Сайлом костер разводить не стали, а лун, как назло, не было. Савлентий зажег над поляной «светляка» размером с две головы, тот выхватил из темноты даже дальние закоулки. Осмотрел всех, заодно и удивил. Сайл даже рот открыл, смотря то на деда, то на «светляка».

– Да-а, видок-то у вас потрепанный, – сделал дед вывод. – Это хорошо, что ночью заходить будем, меньше внимания привлечем.

Вдруг Нейла бросилась к отцу на шею и, плохо выговаривая, заревела:

– Дядя Ровный, это вы, это вы!

Теперь уже все раскрыли рты от удивления.

– Норман, – отозвал меня Храм, – объясни хасанам, что им нельзя в поселок, пусть с Кассой побудут. Тут к зверью сложное отношение, только лошадей запускают, увидят их, тревогу поднимут. И пусть людей остерегаются. Касса вообще из этих мест уходит. Здесь полно охотников на темную живность, махом шкуру с них спустят. Тут живут этим.

Я позвал хасанов и попытался объяснить ситуацию, хасаны довольно популярно и незатейливо показали в свою очередь, как они порвут охотников. Пришлось обращаться к Кассе за помощью. Она поняла меня и обещала присмотреть, скинула картинку, где щенки сосали у нее молоко.

В поселок вошли уже почти в полночь. Стражи были удивлены нашим видом, но я так понял, деньги взяли, как с богатых.

Первый этаж дома занимала конюшня, где мы в тесноте распрягли лошадей. В довольно просторном помещении конюшни, которая оказалась мала для нашего табуна, я насчитал вместе с нашими девятнадцать лошадей! На второй этаж вошли потихоньку, но Малик не спал. Мы обнялись и шепотом поздоровались, Софья не дождалась. Оказывается, в доме было всего две комнаты и кухня. Софья с Маликом занимали отдельную комнату, остальные обычно спали во второй. Перед сном всем удалось помыться, на первом этаже, кроме конюшни, имелась купальня. Поскольку Софья уже спала и будить ее не хотели, в их комнате оставили только Малика. Нас с девчонками, Сайлом и Кейном поместили в комнате отца, остальные улеглись на кухне. Нейла успокоилась, но от отца не отходила, спать легла с ним. В душе я был рад этому, утром предстоял разговор с Софьей, и мне не хотелось начинать его с объяснения, почему я нахожусь в постели с другой.

Так безмятежно я не спал уже давно. Проснулся оттого, что кто-то целовал мою спину. Я перевернулся, губы Софьи обожгли поцелуем, отказаться я не смог.

– Я так соскучилась, – прошептала она.

– Софья, понимаешь…

– Я все знаю. – Она запрыгнула на кровать, сняв кофточку.

В комнате мы были одни, ее тяжелая грудь прижалась к моей.

– Аллойя мне все рассказала.

– Ты не ревнуешь?

Ее запах сводил с ума, руки сами обняли обнаженное тело, ощущая нежную кожу.

– Если от этого зависит твоя жизнь, то пусть они хоть всем скопом будут с тобой…

– Понимаешь, Соф, все не так просто.

– А по-моему, просто.

Мои руки сжимали ее все крепче, сердце учащенно забилось, набирая все больший темп. Я понял, если не скажу все в этот миг, то потом сказать уже не смогу. Собравшись с духом, выпалил:

– Я не знаю, как отношусь к ней!

Сказать, что люблю Нейлу, язык не повернулся. Может, потому, что говорил эти слова Софье, может, не хотел ее обидеть. Она села на меня, уперев руки в грудь.

– Вон как…

Потом помолчала, разглядывая меня.

– А ко мне ты как относишься?

– Не знаю.

Она еще немного посмотрела мне в глаза.

– И ведь не врешь. В общем, так, сейчас ты будешь моим. Во-первых, я не намерена отбивать своего мужчину, пусть у меня отбивают, а во-вторых, сейчас я хочу тебя. Но не обольщайся, пока не определишься, в постель ко мне больше не лезь.

– Но…

Она зажала мне ладошкой губы.

– Не усложняй, дай порадоваться встрече с мужем.

Ее губы переняли эстафету от ладони, говорить мне больше не дали.

Вышли мы через полчасти.

– Да, и еще, – остановила меня в дверях Софья, больше я тебя никуда не отпущу.

Ее рука сжалась там, где мне меньше всего хотелось, похоже, это входило у нее в привычку.

– Смотри у меня, – зло прошептала она.

На небольшой кухне было не протолкнуться. То, что произошло между нами, явно слышали все. Особенно ясно говорили об этом хитрые глаза девчонок, разглядывающих нас. Нейлы, слава богам, среди них не оказалось.

– А где остальные? – спросил я, усаживаясь на место, которое мне освободил уже позавтракавший Малик.

– Твой отец с дедом и Нейлой пошли за покупками, сказали, что вы выглядите как оборванцы и с этим надо что-то делать. Эль пытается посмотреть ваших лошадей. Храм с Кейном в комнате.

– Ты расскажешь, как съездили?

– Тут, по-моему, и без меня все рассказали, – посмотрел я на Аллойю, показавшую мне язык. – Лучше ты расскажи, как вы доехали.

– Через день после того как вы уехали, в село заявились десять светлых во главе с магом. Пытались дойти до заимки, но, проплутав полдня, трижды выйдя к отцову камню, ушли обратно. Дед сказал, что это ненадолго, поэтому мы в тот же день выехали, оставив Савлентию еще одну лошадь. Через десятину нас догнал дед с навьюченной лошадью и Кассой. Ты бы видел, как смешно выглядит нагруженная сейша. В общем, светлые вернулись с менталистом и двумя боевыми магами. Менталист смог найти дедовы блуждающие амулеты, и они вышли к заимке. Дед, я так понял, навалял им по полной, но заимку они сожгли. Поэтому, не дожидаясь следующего нашествия, он поехал за нами. Потом мы прибыли сюда, здесь нас не пустили с сейшей в город, а за гоблина вообще чуть не подняли на копья. Поскольку в местных трактирах зверские цены, сняли домик. Но тоже дорого. Рамос говорит, доживем десятину здесь, потом они усадьбу какую-то купить собираются. Мы уже тут примелькались.