Евгений Мисюрин - Пенсионер. История первая. Дом в глуши

– Нет, просто пытаюсь подтвердить собственные наблюдения.

– Однозначно, я отвечу утвердительно, – доктор пару раз мелко кивнул. -Конечно резонирует. Более того, он изменяет близкие с ним частоты колебаний объектов, согласовывая их со своей несущей частотой.

– Вот вам и Красуха.

– Какая Красуха? – Андрей Александрович с интересом взглянул на меня.

– Из-за этого потока я не смог почувствовать людей на базе.

– Геннадий, вы можете чувствовать эфирные вибрации?

– Получается, что да. Мы с Жанной сидели вон там, на скальном карнизе, и я пытался услышать людей на территории базы. А слышал только этот поток. И он всё остальное глушил. Я его потому Красухой и назвал.

– Интересно, интересно…

– Так что со стартом, доктор?

– Ах, да! Для старта с поверхности Земли нужен изначальный импульс. Раньше мы использовали обычный аккумулятор на тридцать шесть вольт, но в результате взрыва ретранслятора и аккумуляторной подстанции он был повреждён.

– Доктор, вон там стоят машины. В каждой по аккумулятору. Если не будет трёх целых, за воротами есть ещё. Наберём. Соедините их последовательно, вот вам и тридцать шесть вольт.

– Они создадут лишний вес, дорогой Геннадий. С этой бомбой мы и так не сможем взять на борт более трёх человек. Смит планировал отправить с бомбой двоих – техника для управления эфиролётом и своего сотрудника для контроля. Нас же здесь четверо. А оставлять заряд на базе нельзя ни в коем случае.

– Вот вы втроём и летите. И по пути бросьте её в море.

– Но вы, товарищ Стрин! Как вы попадёте в республику? Вам отсюда и уехать-то не на чем.

– А что мне там делать? Я нелегал. У меня даже АйДи нет. Так что летите и ни о чём не беспокойтесь.

Доктор Семёнов удивлённо посмотрел на меня и пожал плечами.

Я отошел в сторону, присел на обломок генератора и молча стал смотреть, как Семёнов и Смит снимали с машин аккумуляторы, соединяли их проводами, а потом запихивали эту мешанину куда-то в бок необычному вертолёту. Работали слаженно, со стороны и не подумать было, что ещё полчаса назад мы со Смитом стреляли друг в друга.

Прототип от взрыва получил множественные пробоины в корпусе, но, как уверил меня доктор Семёнов, был вполне допустим к эксплуатации.

Жанна подошла ко мне и крепко поцеловала в губы.

– Манеро, – сказала она точь-в-точь как Анжи, и мы оба рассмеялись.

– Вот, – я протянул ей маленький мешочек, собственноручно сшитый из совершенно новой портянки.

Жанна удивлённо приняла подарок, долго вертела его в руках, потом сообразила, что это и решительно сунула камни мне в ладонь.

– Пусть у тебя будут.

– Нет, Жанна. Ты летишь в республику, тебе нужнее.

– А ты? – девушка покраснела так, что заметно стало даже в темноте.

– Милая, мне в республике делать нечего. Сначала надо документы себе выправить. Не забывай, я всё ещё нелегал. Да и места в вертолёте мне не хватит.

– Что!? – Жанна мгновенно вскипела. – Поматросил и бросил, да? – Она уже откровенно плакала.

– Нет, Жа…

– Ну и пошёл ты! Мог бы сразу сказать, что я тебе на один раз. А я, дура!..

– Жанна, не плачь. Мы же не прощаемся. Слетаешь и вернёшься. Или я, документы сделаю и приеду. А у тебя мама волнуется. Милая, ну куда я от тебя теперь денусь? – я говорил всё, что приходило в голову, надеясь, что хоть какой-то аргумент успокоит девушку.

– Ну да, не денешься. Уже делся! – она махнула рукой и деревянной походкой пошла к вертолёту.

Я незаметно опустил мешочек ей в карман, затем снова опустился на обломок генератора и грустно смотрел, как грузят в дрон суточные рационы, бутыли с водой… Мне опять хотелось курить.

А потом все, кроме Жанны, подошли ко мне прощаться. Она даже не вышла из кабины прототипа. Доктор что-то сказал про мужество и самоотверженность, они забрались внутрь и вертолёт почти неслышно взлетел. Он резво поднялся метров на двадцать, сделал круг над базой и, набирая высоту, помчался на север. Я видел его в темнеющем вечернем небе всего несколько секунд.

ЭПИЛОГ

Новая Земля, к югу от Дагомеи, окрестности шахты алмазопромышленника Сухова. 24 год, 7 месяц, 16 число.24:05

Я шёл по каньону вдоль реки и наслаждался природой. Бокор я или не бокор? Приятно было чувствовать каждое дерево, каждый камень, ловить вибрации живых существ и слышать их эмоции и желания. До провала оставалось километра три, когда в ощущения вмешался очередной эфирный поток. Третий на моём пути, если считать тот, что бил из земли на базе «Дельта». Ещё один попался мне на перевале два дня назад. И вот прямо по курсу я чувствовал следующий. Похоже, он находится именно в провале. Не такое это, оказывается редкое явление, как говорил доктор Семёнов.

Я посмотрел вправо. Вон наблюдательный пост, где я в ту памятную ночь положил дюжину сторожей, притворившихся карателями. Ведь всего три недели назад было, а кажется, много лет прошло. В реке, окунув морду по самый моторный отсек в прозрачный поток, мок «Хамви». Казалось, что он пришёл на водопой.

Идти оставалось около часа, и я размышлял, как сейчас приду, приму душ, высплюсь, а завтра прямо с утра полезу в шахту, пробовать обнаружить в породе алмазы. Я был уверен, что моё чувство окружающего пространства этому очень поможет. Ведь смог же я разглядеть внутри каменного валуна металлические прожилки, когда в пути экспериментировал со своей чувствительностью.

К тому же я изначально что хотел? Дом в глуши построить. Вот и буду осуществлять желание. Пусть даже и один, без любимой женщины. Пороюсь в шахте, выкопаю пару камешков, отнесу их в Лимпо. А там заберу свою Ниву и прицеп с инструментом. Генератор у меня есть, а что ещё надо? Буду строить подходящий для местного климата дом и добывать драгоценные камни. Алмазопромышленник я или погулять вышел? Так что я получил всё, чего изначально хотел и даже больше.

С такими мыслями я подошёл к вагончикам. В городке всё было точно так, как мы и оставили. Вот за этим столом я впервые понял, что Жанна говорит по-русски. Я прошёлся, осмотрел все помещения, закрыл шатающуюся дверь в контору, отнёс на склад непонятно почему валявшийся на дороге лом. Видимо, когда Жанна с девчонками ночью собирались, забыли его убрать. Потом достал из рюкзака кусок вчерашней змеи, бритву, мыло и полотенце. Затопил сложенную из камней печь и пошёл в душ.

Душ, как ни странно, работал, вода под вечер остыла, и я с огромным удовольствием смыл с себя дорожную пыль, тщательно побрился, и сел ужинать холодным змеиным мясом. После чего завалился на ту же кровать в тот же вагончик, что и месяц назад. Спать не хотелось. В этой обстановке всё напоминало о том, как мы с девчонками начали свой неудачный путь. И мысли постоянно возвращались к Жанне.