Джулиан Мэй - Враг

– Значит, ты… с самого начала – так скажем – включил нас в работы, связанные с этим проектом? – воскликнула Клу.

– Именно за это она и пыталась убить тебя? – закричал Хаген и вновь вскочил с кушетки. Эйкен едва успел схватить его за руку и силой усадить на место. Тем не менее Хаген выкрикнул: – Когда мама стала мешать тебе, ты уб ил ее!

Марк резко, вместе с креслом, повернулся к нему. Лицо его было на удивление спокойно.

– Синдия сначала вовсе не хотела лишать меня жизни. Она все-таки любила меня… После того трагического дня, когда в самом начале восстания толпы фанатиков разрушили мою лабораторию, Синдия решила, что лучший способ покончить с проектом – это стерилизовать меня. Тогда бы и «ментальный человек» стал бы не более чем сказкой для взрослых, и восстание затихло бы само по себе. В общем, все проблемы были бы сразу решены… Был у нее такой маленький, очень эффективный ультразвуковой разрушитель… С ним она и подступила ко мне, когда я спал. Но с прибором-то надо уметь обращаться!.. Синдия едва не убила меня. Я инстинктивно, совершенно неосознанно – даже не знаю, как получилось, – нанес ответный удар. Его мощь была неподвластна мне. Я только оборонялся…

– Значит, – тихо спросил Эйкен, – все, что у вас осталось, – это дети?

– Папочка, – воскликнула Клу, – поэтому ты вывез нас в плиоцен, когда восстание было разгромлено? Поэтому ты настаиваешь, чтобы и теперь мы были рядом?

– Содружество, – ответил Марк, – все равно не допустит восстановления нашего рода. Вы родились с такими достоинствами и недостатками, которые и не снились простым людям. В мое время на Земле тем, кто занимался евгеникой, жилось куда свободнее. Существующие запреты можно было обойти, ведь даже Джек, как вы знаете, по закону не имел права появиться на свет. С тем набором хромосом, с такой комбинацией генов, какие были у него, наша мать была обязана избавиться от плода.

– Если бы такое произошло, – заметила Элизабет, – ты бы одержал победу.

Марк только улыбнулся в ответ.

Хаген по-прежнему испытывал сильное душевное волнение – он то ставил защитный экран, то снимал его. Он и на этот раз спросил громче, чем следовало:

– Ты же мог использовать оздоровительный автоклав. Чтобы восстановить способность к деторождению… Сколько раз ты пользовался этим способом. Вспомни, когда Фелиция нанесла психокинетический удар… Только не рассказывай, что ты не использовал такую возможность.

– Я не собираюсь убеждать тебя в том, что известно каждому школьнику,

– ответил отец. – В автоклаве восстанавливается только тело, а образ мышления, эмоциональный аппарат и кое-что еще – нет.

Хаген удивленно повторил:

– И образ мышления?..

Марк взглянул на Элизабет.

– Если не веришь, то спроси у великой целительницы, Хаген. С ней произошла подобная история – она потеряла свои ментальные способности после автокатастрофы, в которой погиб ее муж. В таких случаях не поможет никакой автоклав.

Элизабет кивнула, подтверждая его слова.

– Оперантские способности – это такая хрупкая штука… Наше тело на клеточном уровне восстанавливается полностью, вне зависимости от способа воздействия – будь то обычная или необычная методика. Например, кожа – оздоровительная оболочка тану… При восстановлении клетки обязательно организуются в единый организм. Не то происходит с функциями мозга и половыми клетками. Однако даже с сознанием не все так безнадежно – после обучения оно со временем приходит в норму. Это касается обычных мыслительных процессов. Что же касается оперантского искусства – вершины разумной деятельности, – то здесь мы можем только полагаться на случай.

– Значит, – Клу вопросительно взглянула на отца, – ты не в состоянии?..

– Нет, – ответил Марк.

– Но п оч ем у б ы …

– Возможно, брат Анатолий более компетентен в данной области, – указал Марк на сидящего в углу священника. – Мы долго размышляли с ним над этим парадоксом и пришли к выводу, что таким образом интеллект платит дань душе… Ладно, оставим богоискательство и софистику. Одним словом, то, что я должен был сотворить, я уже сделать не в состоянии. Что ты, Хаген, смотришь на меня такими безумными глазами? Да, я оказался скопцом… Так я угодил в бездну…

Теперь вы, дети, должны довести до конечной точки проект создания «ментального человека». Вы не можете отказаться, иначе жизнь вам будет не в радость. Вы исчахнете от тоски или сгниете заживо под надзором доблестных членов Содружества, которые начнут указывать вам, что можно делать, а чего нельзя. Ради вас я облазил всю Галактику в поисках места, где нам не смогут помешать ни завистливые экзотики, ни скудные умом всезнайки из племени homo sapiens. Теперь уж нет необходимости в дальнейшем изучении звезд. Спасение близко. Еще немного, и я смогу всех вас с помощью d-перехода перенести в любое место Млечного Пути. Мне известны по крайней мере три подходящих мира с достаточно развитой цивилизацией, где мы смогли бы выпестовать своего ментального первенца. Там – в этих звездных системах – оперантское искусство пока в зачаточном состоянии, сверхсветовые полеты не освоены, так что для нас не составит труда установить контроль над планетами. – Марк по очереди воссоздал в сознании изображения этих небесных тел.

– Для нас? – спросил Хаген. – Ты имеешь в виду, что и наши товарищи каким-то образом могут быть вовлечены в осуществление этого проекта?

– Всем, кто разделяет идеологию «ментального человека», дверь открыта. Нам будет крайне необходим запас человеческих генов хороших оперантов, чтобы воспитать достойных соратников и помощников для Ремилардов. Мои старые коллеги в курсе дела. Но вот о чем они не догадываются – только вы двое являетесь носителями бессмертия как наследственной черты. Они уверены, что в конце концов мои скрытые возможности восстановятся в полном объеме. Ко мне вернется способность к деторождению, и в этом смысле я стану полноценным, прежним Марком. Это иллюзия, я не хочу их разочаровывать, лишать последней надежды. Бессмысленность попыток добиться того, ради чего они пошли на смерть, на изгнание, на море крови, добьет их.

– Удивительно, – едко заметил Хаген, – как же ты, такой предусмотрительный и мудрый, заранее не запасся нашей детородной субстанцией?

– Я запасся. Кеог, наш главный экспериментатор, был полностью в курсе дела. Он взял у вас одну яйцеклетку и некоторое количество спермы, когда вы были детьми. А другой мой ближайший друг – человек, которому я доверял беспредельно, – уничтожил их как раз в то время, когда начал вливать вам в души отраву.

– Манион? – вскрикнул Хаген и залился громким смехом.