Мэтью Стовер - Клинок Тишалла

– Называть, – буркнул Хэри. – Как там любит повторять Орбек? «Назвали коровью лепешку овсяной, да на вкус все одно дерьмо».

– Ты считаешь, что в именах нет силы, Хэри? Томми не согласился бы. Томми дал новое имя мне. Слишком могущественное. И я не могу воспользоваться им, хотя получил его по праву.

– Что за имя такое?

Делианну пришлось отвернуться, чтобы скрыть набежавшие слезы.

– Он назвал меня Митондионном. Хумансы говорят – королем эльфов.

– Что, точно?

Делианн беспомощно повел плечами.

– Торронелл занес ВРИЧ в Живой чертог. Моя семья мертва. Хоть и по праву усыновления, я тоже Митондионн. – Понурившись, он сглотнул. – Последний из Митондионнов.

Хэри молчал долго-долго. В конце концов Делианн поднял глаза и поразился, какая боль стояла в черных глазах собеседника.

– Господи, Крис, – прошептал он. – Прости. Я… – Он покачал головой, сердито оскалившись, и потупил взгляд. – Забываю я, понимаешь? Моя жизнь рухнула и так обломками засыпала, что и не разглядеть, как с другими судьба обошлась. Иногда я редкой бываю задницей.

Делианн улыбнулся.

– Это тоже имя.

– Крис…

– Признай, что некоторые имена обладают силой, Хэри. Пойми.

– Ну да, да, ладно. Это так важно?

– Исключительно важно. Чудовищно. На свете нет ничего важней. Подумай. Подумай, под какими именами ты известен. Как называют тебя люди. Тебя прозвали Клинком Тишалла, Хэри. Не раздумывал об этом?

– Клинком Тишалла прозвали Кейна .

Делианн отмахнулся; спорить о том, в чем заключается разница, он не собирался.

– Тишалла, бога смерти, зовут также Ограничителем и Разделяющим. Тишалл суть власть перемен, он – тьма внешняя за гранью оформленного бытия. Вот почему его считают богом погибели: смерть – это основная перемена. Главная. А изменение – это основа опыта. Подумай: в отсутствие перемен мы имеем застой – то есть отсутствие новых ощущений. Наши ощущения – это реальность. Вот что такое бытие, не больше и не меньше. Вот откуда берется квантовый «эффект наблюдателя». Реальность – это поток изменений. И все. А Клинок Тишалла – это волновой фронт изменений. Всерассекающий меч.

– Клинок Тишалла, – со злостью бросил Хэри, – это гадский рекламный бренд . Какая-то скотина в Студии решила, что он круто звучит. Звучное погоняло для наемного убийцы. Оно ничего не значит, просто глупая придумка.

– Танец Шивы, – вызвал Делианн из памяти иное имя. Логическая цепочка выскальзывала из пальцев по мере того, как лихорадочно работающий мозг навязывал на нее все новые аналогии. – Твоя мать была из Индии, верно?

– Бенгали.

– Тебя зовут Хэри, искаженное Хари, а ведь это другое имя Вишну. Она никогда не рассказывала тебе о старых богах?

– Может быть, – осторожно ответил Хэри. – Она умерла, когда мне было… лет восемь, наверное. Уже не припомню.

– О Шиве она не упоминала?

– Шива-Разрушитель. Чтобы знать, кем был Шива, не надо считаться индуистом.

– Кто есть Шива, – поправил Делианн. – «Есть» в том смысле, что сила, которую воплощает его образ, вполне реальна и никуда не делась. Шива – это освобожденная энерия. Абсолют движения. Разрушение и созидание: ими движет одна сила. Разрушительное творчество, творческое разрушение… Это не парадокс, нет! Это распад языка. Рождение и гибель не антонимы. Оба они – антонимы застою .

Он говорил все быстрей и быстрей, пытаясь выдавить из себя все слова разом, логические цепочки дымились в лихорадочном жару.

– Старинное имя, лучшее имя – Шива, танцующий в Бездне. Сила, что обращает порядок в изначальный хаос, – это та же сила, что организует в хаосе семена нового порядка, потому что истинный хаос не способен к переменам, понимаешь? Шива – враг всему, что неизменно . Танец Шивы – это игра космических энергий; в нем нет ни добра, ни зла, он просто есть. Его танец – воплощение перемен, и он касается всего на свете. Силы. Жизни. Разума.

– Жизни?

Хэри прищурился.

– Жизнь и Сила – одно и то же, и вместе они – Разум. Мысль – это энергетическая система, не больше. Элементарные частицы, из которых сложен этот камень, – он постучал костяшками по скамье над родником, – электроны, кварки внутри протонов и нейтронов, – они тоже формы, приданные энергии. Той же самой , Хэри. В основе основ энергия есть энергия. Вот почему, допустим, скальная чародейка из племени камнеплетов может смять этот уступ голыми руками – ее мозг настроен на гармоники частот, присущих мыслям камня. У камнеплетов даже есть поговорка: «Пока ты работаешь по камню, камень трудится над тобой».

– Хочешь сказать, что все на свете мыслит?

– Нет. Что все на свете есть одна Мысль.

– Метафизика, – с омерзением отмахнулся Хэри. – Парень по фамилии Пирсиг сказал как-то, что метафизика – это ресторан, где меню занимает тридцать тысяч страниц, а на кухне пусто.

Делианн ответил ему странной улыбочкой.

– Тогда поразмысли вот о чем. Мне кажется, что воплощение перемен, которое древние индусы назвали бы Шивой, мы видим как течение черной Силы. Жрец из Липке назвал бы ее дыханием Тишалла. Это сила, которая движет клинком бога смерти. – Он прервался и тихо закончил: – Это ты, Хэри.

– Думаешь?

– Говорят, что погибель следует за Кейном, словно стервятники за войском.

– Ага. А знаешь, почему так говорят?

– Потому что это правда.

– Потому что другая сволочь из отдела маркетинга придумала звонкий слоган. Я с этим парнем был знаком; он мне как-то сказал, что всех актеров на Студиях Северной Америки заставили повторять его всякий раз, как поминалось имя Кейна, покуда фраза не прижилась. Это все совпадение, Крис. Оно ничего не значит.

– Все на свете – совпадение, Хэри. Оно будет значить ровно столько, сколько ты решишь.

– Пустое совпадение, – упрямо повторил он.

– Вся вселенная построена на совпадениях, Хэри. Что именно такие планеты крутятся вокруг именно таких звезд в конкретной галактике, что их населяют именно такие формы жизни, что судьба свела нас вместе здесь и сейчас после того, что мы сделали, и такими, какими стали: все по воле случая. Вселенная – это система совпадений.

– Ты, кажется, говорил, что вселенная – это структура мысли.

– Да, – проговорил он. – Именно так.

И Делианн уже собрался объяснить, почему в этом нет противоречия, но Хэри опять отвлекся, разнимая огриллона с двумя перворожденными, а потом нашел дела более важные, чем беседа, изначально не слишком ему интересная. Чародей забрался слишком далеко в абстрактные области, а Хэри был человеком практичным. Если речь не шла о том, на что можно наложить руки или что может наложить руки на самого Хэри, удержать его внимание было совершенно невозможно.

Делианн наблюдал за танцем-тренировкой сквозь бегучее кольцо хлопающих в ладоши, гикающих заключенных. В некоторых па он узнавал приемы, которым учился сам на занятиях по рукопашному бою в Консерватории, а больше – те, которым учил его сам Хэри: короткие движения, перенос центра тяжести, чтобы сменить точку удара, от которого не можешь уклониться, скользящие движения ног, позволяющие с обманчивой медлительностью зайти противнику во фланг, удары по суставам, особенно коленям и локтям, и захваты, применяемые не только для того, чтобы удержать противника, а для бросков, для того, чтобы крушить черепа и ломать шеи.