Михаил Зощенко - Избранное

Нет, я вижу, вы ничего в женщинах не понимаете.

Сосед. Нет, я понимаю… Я признаю, что это такая, что ли, интересная… Но только я… Я прямо не знаю, как же так…

Брат. Хорошая, стройная походка. Другая идет, как верблюд, а эта ровно кладет ноги. Ать, два, ать, два.

Сосед. Я это понимаю, признаю. Конечно, она мне нравится — у меня вкус есть… Но только как же это так, помилуйте!..

Брат. Сестра, подойдите к ним. Возьмите их за руку.

Сосед. Ну как же так, помилуйте! Я прямо теряюсь…

Брат. Тем более вы развестись всегда можете, и об чем толковать — я не понимаю.

Сосед. Ну, да разве что если развестись, тогда я, пожалуй, женюсь.

Брат. Конечно, женитесь. Только быстро, быстро.

Нюша, побегите сию минуту в загс — разведитесь… да заодно там кому-нибудь кухонную посуду загоните. Поцелуйтесь с ним.

Жена. Ну как же это так. (Целуются. Уходит.)

Брат. Ну вот, а хныкали. Какую жену оторвал!

Сосед. Да нет, я только говорил…

Брат. И говорить нечего… Взял и женился.

Сосед. Позвольте, позвольте… Ну, хорошо, я женился, а зачем же я тогда костюмы у ей купил, а?

Брат. Вот и будете в них щеголять медовый месяц…

Сосед. Но я же за них деньги заплатил, а поскольку я женюсь, так это же мне вроде как все равно даром бы перешло. Это что, я, значит, у самого себя купил, а? Нет, знаете, я так не согласен…

Брат. Так вы сначала купили, а потом женились. Чего вы тень на плетень наводите? Только вводите в заблуждение.

Сосед. Как же так, помилуйте! Нет, я так не согласен. Раз я женюсь, значит костюмы и так мои. Тогда отдайте мне деньги. Или я жениться не буду.

Брат. Нате, выкусите — отдайте ему деньги. Сестра, может быть, уже развелась, может быть, она женщина, может быть, у нее больное самолюбие. А он — жениться не будет.

Сосед. Как же так… И за квартиру я задаток дал. Как же так. Нет, ей-богу, я так не могу… Я… Я…

Брат. Об чем вы загораетесь? Ну, хорошо, я вам отдам половину.

Входит ломовик.

Ломовик. Эту, что ли, мебель везти?

Брат. Эту, эту.

Сосед. Да, а мебель? А зачем вы тогда мебель продаете? Зачем же вы мою мебель продали? Не трогайте мою мебель. Ей-богу, я не буду жениться. Глядите, чего он делает — он роняет мою мебель.

Брат. А чего ж вы тянули канитель? Только своим поведением срамили женщину. Вот женились бы раньше, и мебель бы вам осталась.

Сосед. Как же, помилуйте, раньше — вы же мне только сию минуту сказали, чтоб я женился.

Брат. А сами вы не могли додуматься? Вот и отвечайте теперь за все.

Сосед. Ну как же так, ей-богу.

Брат. А идите вы к лешему! Вот глядите, никак невеста идет.

Входит жена.

Сосед. Анна Васильевна, что ж это такое? Я чего-то не пойму. Пущай они не трогают мою мебель.

Брат. Мебель продана — об чем толковать. (Сестре.)

Ну что, развелась? Только быстро отвечайте.

Жена. Развелась. А кухонную посуду соседям продала.

Сосед (визгливо). Как кухонную посуду?! Зачем же вы мою кухонную посуду продаете? А мы из чего кушать будем?

Брат (сестре). Какой паскудный у вас жених попался. Мы так славно расторговались, а он все недоволен — кричит, как сова. А мне как раз нездоровится сегодня — у меня голова болит.

Жена. Чего ж нам с ним довольным-то быть?

Сосед. Вот именно. Тогда пущай нам наши деньги отдает.

Брат. Ладно, заткнися. Сказал — дам половину. (Ломовику.) И вот это. Это тоже выносите.

Сосед. Прямо у меня голова, как в тумане. Чего-то я ничего не понимаю.

Брат. Хоть к невесте-то подойдите" Стоит, как, болван.

Жена. Чего вы на них кричите — видите, совсем запутали человека. (Подходит к нему. Нежно разговаривают. Целуются.)

Брат. А ну, сестра, пригласите там каких-нибудь гостей, — охота маленько станцевать.

Сестра уходит.

Сосед. Ей-богу, я танцевать не буду. У меня сегодня настроение какое-то неподходящее — чего вы мне танцы навязываете.

Брат. А зачем женился? Не надо было жениться.

Входит Горбушкин.

Горбушкин (поет). Колокольчики-бубенчики звенят, звенят. Про ошибки моей юности твердят…

Жена. Гриша!

Горбушкин (не замечая разгрома в комнате). Очень вежливо поступили. Очень. — Извиняемся, говорят, что повестку не по почте прислали, очень, говорят, вы срочно нам понадобились свидетелем. — Ага, говорю, конечно, я с этим и шел — свидетелем. Я говорю: колокольчикибубенчики… По какому делу, говорю, я свидетелем? Они говорят, и так вежливо, красиво: Расскажите, говорят, нам, чего знаете про Щукина. Он, говорят, в короткое время проворовался. — Пожалуйста, говорю. Беру стул, присаживаюсь этак вот к сто… (Испуганно смотрит на полупустую, развороченную комнату.) Это чего? Это, я говорю, чего?

Брат жены на цыпочках осторожно смывается.

Жена. Это… это мы думали… Это мы, Григорий Иваныч…

Сосед. Прямо голова как в тумане.

Горбушкин (орет). Это чего?! Это чего в моей камере происходит!

Входит ломовик.

Ломовик. Все, что ли? Трое стоят, раскрывши рты.

Комедия в трех действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Баркасов

Зоя, его жена.

Боря, их сын.

Ядов, сосед.

Бабушка.

Тятин, сослуживец.

Софочка, сотрудница.

Настя, машинистка.

Слоняев, сотрудник.

Духоявленский, делопроизводитель.

Крутецкий, муж Софочки.

Абрамоткин, жених Насти.

Домработница.

Контролер.

Доктор

Посетитель.

Действие происходит весной 1936 года.

КАРТИНА ПЕРВАЯ ДОМА

Комната нового дома. Широкие окна. Современная мебель Радиола. Звучит негромкая музыка. Алексей Гаврилович Баркасов проходит через комнату с полотенцем в руках. Баркасову лет 37. Лицо у него простое, приятное, несколько утомленное.

Жена Баркасова Зоя Павловна стоит у окна Она красива, изящна. Несмотря на раннее утро, она тщательно одета и причесана Молча, с некоторой грустью она смотрит на мужа. Тот, не оборачиваясь в ее сторону, уходит.

В комнату торопливо входит мать Зои — бабушка Алиса. Юрьевна Она несет утренний завтрак Во всем облике бабушки — гордость, величие и остатки былой дворянской красоты. На самокате въезжает 12-летний сынок Боря Он звонит в звонок, наезжая то на бабушку, то на мать.

Снова появляется Баркасов В момент его появления раздается телефонный звонок. Бабушка поспешно закрывает радиолу.

Музыкальная увертюра прерывается.

Баркасов (по телефону). Да, это я — директор Баркасов… Что? Хорошо, я сейчас приеду… (Вешает трубку.)

Зоя. Алеша, пока ты не поешь — я просто не пущу тебя. Ты выглядишь плохо. Ешь стоя, на ходу… Сядь, пожалуйста!

Баркасов (присаживаясь). Ну некогда мне, Зоюшка… (Достает из кармана рукопись, углубляется в чтение.)

Бабушка (в пространство). Кто ест и читает, тот память зачитает…

Телефонный звонок.

Баркасов (торопливо подойдя к телефону). Да, я… Что? Ах, это вы опять! Послушайте, я же вам сказал, что наше учреждение не возьмет этих кроликов… Кто их запланировал?.. Нет, нет, можете не приезжать… (Раздраженно вешает трубку.)