Black Fire - Плохой американец. Том I

— Кому ты хочешь, чтобы я позвонил? — спросил очкастый коп, доставая маленькую записную книжку и ручку.

— Что вы имеете ввиду, моих родителей? — спросил я.

Он кивнул:

— Ага.

Я пожал плечами:

— Что ж, они сейчас наверное на работе, — я почесал обеими руками затылок, соображая — смотрите, я не знаю номера, но моего отца зовут Боб Уолш. Он должен быть в телефонном справочнике. Когда вы дозвонитесь ему, скажите, чтобы взял адвоката. У меня есть чувство, что так просто это не закончится.

Офицер насмешливо посмотрел на меня в ответ:

— А твоя мама?

— Спросите меня о ней, если не сможете дозвониться отцу.

Он лишь хмыкнул и вышел из комнаты. Мне выпала возможность осмотреться. Все строго и утилитарно, как и в любой государственной конторе. Металлический стол, прикрученный к полу. Четыре металлических стула, прибитых к земле точно так же. Большое зеркало с одной стороны, наверное, одностороннее стекло. Нет ковра. Обычные стены, окрашенные в серый цвет. Единственная стальная дверь, маленькое окно с толстым стеклом и металлической решеткой.

Я сел на один из стульев и задумался над своим нелегким положением. С одной стороны, все не так уж и плохо. Да, я в полиции, но меня еще не посадили, не взяли отпечатки пальцев, не сфотографировали. То есть не провели еще полноценную процедуру, и, скорее всего, не сделают этого. В отличии от моего нового знакомого, я лишь участвовал в школьной драке. Ну да, конечно, я скорее всего отправил двоих в госпиталь, но мой «импровизированный» кастет вряд ли кто заметил.

Так что случится дальше? Я напряг мозг. Раз процедур никаких не проводили, так что похоже, копы собираются отправить меня домой вместе с моими «новыми» родителями. Полиция и суды вряд ли бы хотели разбираться с делами школьных драк. Такого исхода ли мне хотелось? Будь это оригинальный Питер Уолш, догадываюсь, что да. Паренек был бы в ужасе — намочил штаны прямо на той скамейке рядом с тем бандитом! Но я то в своей прошлой жизни таких орков повидал….

Так что вопрос стоит так. Поднимать ли шум? Живу я в белом пригороде. Туда съезжались богатые ВАСПы., чтобы не видеть негров. Так что копы тут должны быть продвинутые, так сказать стоящие на страже….

Я просидел в допросной часа полтора, когда открылась дверь и вошли трое. Первый был краснолицым, высоким и коренастым. Он был одет в костюм-тройку, курил сигару. Вторым оказалась белая женщина. Судя по значку на пиджаке — полицейская. Ничего такая, симпотная, с красивой прической, черноглазая. Сисек нет, зато внизу все пучком. За такие бедра небось в полицейском управлении идет целая битва среди мужиков. Ну а третьим был отец. Я не сразу обратил на него внимание, зато он мигом увидел браслеты.

— ЧТО ТЫ, ЧЕРТ ПОДЕРИ, НАТВОРИЛ?! — взвыл он.

— Ну, ничего, «пока не доказано обратное», — ответил я и повернулся к бабе, пока отец покрывался пятнами — Привет, я Питер Уолш. А вы кто?

Я протянул правую руку, чтобы поздороваться, но левая, разумеется, последовала за ней, так как они были закованы в наручники.

Женщина рассмеялась приятным контральто, а между нами мигом встал краснолицый. Он тоже на какое-то мгновение уставился на мои оковы прежде, чем ответить на рукопожатие.

— Я Джек Штайнмайер, адвокат.

Представилась и женщина. Она оказалась инспектором по делам несовершеннолетних Люси Доуст.

— Я, кажется, спросил, какого черта ты натворил! — вновь закричал отец.

— Может мы сначала присядем, а потом я расскажу, — спокойно ответил я.

Адвокат подтолкнул отца ко стулу напротив меня.

— Боб, присядь — сейчас разберемся.

— Я хочу знать!

— Боб, сядь и заткнись, — ответил Штайнмайер.

Мой папа нехотя упал на стул и уставился на меня.

— Лучше бы тебе меня не разочаровывать.

— Дай мне секунду и я всё тебе расскажу, пап. Просто поверь, в этой ситуации я не плохой парень. Но сначала мне надо задать мистеру Штайнмайеру один вопрос.

Отец был готов взорваться, но адвокат схватил его за руку и успокоил. Мужчина сел около него и посмотрел на меня.

— Да?

— Мистер Штайнмайер, как я понимаю, вы адвокат моего отца.

— Да, уже не один год. А что?

— Вопрос в том… вы сейчас защищаете его, или меня?

Штайнмайер уселся в стуле и с любопытством посмотрел на меня. Папу снова чуть не разорвало криком от удивления, но адвокат схватил его за руку.

— Всё в порядке, Боб — он повернулся ко мне. — Я буду защищать тебя.

— Даже если платит он? — продолжил я.

Он глянул на моего отца и затем снова на меня.

— Даже, если так.

— А если он захочет не того, чего захочу я?

Инспектор Доуст скептически улыбнулась, отец же уставился на нас, будто мы лепетали на марсианском.

— Что, черт подери, вы тут несете….

Штайнмайер еще раз схватил его руку и заткнул Боба.

— Я понимаю, куда он клонит — мужчина повернулся ко мне. — Если мнения разойдутся кардинально, то я смогу предоставить тебе другого адвоката. Так пойдет?

— Да, сэр, спасибо вам огромное, — я встал и наклонился над столом, снова протягивая руки. — Как я и говорил, меня зовут Питер Уолш.

Он куда более крепко сжал мою руку.

— Меня зовут Джек Штайнмайер и я твой адвокат. Расскажешь, как тебе удалось сюда угодить?

— Я бы тоже послушала — в разговор вступила молчавшая до этого инспектор — Или мне уйти и дать вам переговорить приватно?

— Нет, оставайтесь.

Градус адекватности как будто повысился в комнате. Даже отец выглядел куда спокойнее. Куда более уравновешенным тоном, он повторил:

— Лучше бы тебе меня не разочаровывать.

— Это уже зависит от твоего восприятия.

Я рассказал им всё о том, как меня избивал брат, как я защищался, как два парня, двенадцатиклассника посчитали себя очень крутыми и захотели помочь Дэвиду. Затем я описал драку. Папа сам по себе крепыш, но скорее с виду. Может он и выглядел как портовый грузчик. Отец не мог и слова связать, когда я описал ему результаты драки.

— У Билла сломана челюсть — открыла записную книжку инспектор — выбиты зубы и сломан нос.

Ага, это толстяк.

— Стэн упал без сознания, врачи говорят, наверное сотрясение….

А это Вонючка. Хорошо я его отоварил. Нокаут в печень — страшная вещь.

— Лучше всех чувствует себя твой брат. У него не нашли травм.

Рыжий хорошо еще отделался — я мог и посильнее по яйцам зарядить.

— Господи Иисусе! — сказал папа.

Он смотрел на меня смесью ужаса и уважения. Как и адвокат.

— Питер, могу я тебя так называть? — спросила с дружелюбной улыбкой на лице Люси.

Тебе детка я могу разрешить называть меня как угодно. Я сглотнул слюну. Инспектор слегка наклонилась вперед, я почувствовал запах ее духов. Меня просто ударило током.

— В чем вопрос, Люси, конечно можете! — счастливо ответил я.