Black Fire - Плохой американец. Том I

Я рванул в Балтимор, прикупил в самом лучшем магазине дорогих наручных часов. Выбрал марку Булова с небольшими бриллиантами по черному полю и массивным серебряным браслетом.

Теперь я был почти готов к встрече.

В аппаратной студии сидел сам мистер Маршалл.

— А где Шакил? — поинтересовался я, разглядывая обстановку. Тут что-то поменялось, стало меньше инструментов, на входе пропала вывеска.

— Я его уволил! — Маршалл копался в каких-то документах — Поганец вел дела в обход меня.

— Ясно — я еще раз осмотрелся — Что происходит?

— Я выставил студию на продажу.

Вот это номер!

— Это из-за нас?

— Нет, вы стали последней каплей. Студия последний год приносила убытки, нас давят крупные лейблы. В отрасли идет консолидация — мелкий бизнес не выживет.

Ясно. В музыкальной индустрии как и везде работает эффект масштаба. Крупные киты жрут мелочь в пруду.

— Плюс по нам сильно бьет инфляция — услуги дорожают, клиентов все меньше и меньше.

— Почем продаете? — поинтересовался я, ставя кейс с долларами на стол.

— Десять тысяч. Но буду рад и за семь отдать — тяжело вздохнул Маршалл — Помещение тут в аренде, из активов только оборудование — микрофоны, студийный магнитофон Ревокс, пульт… Плюс аудиотека неплохая.

Видел я этот склад бобин. Через пару лет кассеты вытеснят эту рухлядь.

— Беру — коротко произнес я.

Нашей группе позарез нужна была собственная база. В любой момент Маршалл, мог легко разорвать наш договор — ведь подписывал его несовершеннолетний! Этого кстати, так и не понял Клифф. Он даже не спросил мои документы, когда заполняли бумаги. Выглядел я старше своих лет — за последние месяцы занятий айкидо здорово накачался, вытянулся, носил модную прическу, дорого одевался. Если бы директор взял с собой в поездку юристов, то мне бы пришлось привлекать для подписания договора отца. Он бы и оставил себе все деньги. Точнее не себе, а «в семью». А я совершенно не собирался делиться доходами с мамашей и психованным братцем.

— Вот тысяча долларов — я вытащил из кармана пачку денег — Задаток. Завтра с вами свяжется мой адвокат — мистер Штайнмайер — он же оформит от моего лица сделку и передаст деньги.

Маршалл выглядел ошарашенным.

— Э… а зачем тебе студия?

— Вам то какая разница?

Бывший владелец оставил нам все свое «богатство». Кое-какую мебель, несколько старых электрогитар, барабанную установку, бэушный, древний рояль, какую-то мелочевку типа пюпитров. В студии было грязно, заплевано.

Первым делом я позвонил владельцу здания и договорился о тотальной уборке. Заодно подтвердил все договоренности по аренде.

Пришедшему менеджеру я отдал двести баксов и приказал навести тотальный порядок — вымыть полы, окна, пропылесосить мебель, привести в идеальное состояние туалет, ибо там похоже был какой-то настоящий филиал наркопритона.

Стоило мне только закончить с одной задачей, как в студию начали названивать лейблы. Похоже Клифф оказался единственным, кто рискнул и решился лететь в неизвестность — остальные ограничились телефонными переговорами. Пришлось разочаровывать. Попутно интересовался откуда в компаниях узнали номер телефона. Получается, и тут Шакил подсуетился. Торганул контактами в розницу.

Я и раньше не испытывал иллюзий насчет Штатов, но теперь, наблюдая все так сказать изнутри, меня все больше и больше воротило от этой страны. Каждый норовит выкрутить свою выгоду, торгануть чем только можно — информацией, телом (привет Ширли), статусом….

Как следует пожалеть себя я не успел — начали собираться парни. Первым пришел Джимми Диван. Толстяк даже и не думал на меня хмуриться, облапил, после чего сел разминать пальцы за рояль. В студии полилось битловская Yesterday. Я поморщился, но делать замечание не стал. Пусть играет. Я присмотрелся к Джимми, удивился:

— Да ты похудел!

— Минус двадцать фунтов! — гордо сообщил парень — Все по твоему рецепту — бег в пищевой пленке.

Прилично он так скинул. Почти десять кило.

За Джимми сразу пришли Кен и Фил. Они хмуро поздоровались, не раздеваясь, уселись на диван.

Я взял свой Гибсон, махнул рукой Джимми, чтобы он остановился, стал наигрывать Another Brick in the Wall Диппёплов. Когда я перешел на нижние аккорды, челюсти парней отвалились. И тут я запел из 2-й части оперы:

… We don't need no education.

We don't need no thought control….

Там где поется: «Эй, учителя! Оставьте их в покое!» — все дружно вздрогнули, а Джимми даже подпел мне на второй строчке.

Я поднял глаза и увидел, что в дверях соляным столбом застыл Джон.

Пришлось специально для него добавить в голосе трагизма: «Ты же всего лишь ещё один кирпич в этой стене»!

Когда парни втянулись в песню, я внезапно прекратил играть.

— Эй! — дружно закричали они — Дальше, дальше!

— А дальше, друзья мои — я отставил гитару — Только вместе! Надо писать слова, репетировать… Ну что? Будем на меня дуться или работать?

Я посмотрел на Джимми. Тот не сомневаясь ответил:

— Работать!

— Вы как? — я подошел к парочке на диване — По деньгам вопрос решим — открыл чемодан с деньгами, переждал дружный «ох и вау», повернулся к Джону — Ну?

— Нахуй бабки — парень скинул кейс со стола, доллары разлетелись по всей студии — Бери гитару, сыграем еще раз эту песню.

Я улыбнулся, потом не удержался и расхохотался.

Баксы мы в итоге поделили. Но до этого наигрались до умопомрачения. Отшлифовали Thunderstruck, Seven Nation Army, Rebel Yell и I Was Made For Lovin' You. Затем спели пару раз Another Brick in the Wall. Парни просто тащились от этой мелодии, перебирая и перебирая аккорды на грифе. Джимми подобрал ноты на фортепьяно, пропел соло. У него оказался неплохой, мягкий баритон. В группе могли быть фронтменами как он, так и Кен. Оба были голосистые, были готовы подпевать мне на бэк-вокале.

— Вот, что парни! — обратился я к ним после репетиции — Сейчас зайдите в соседний банк, откройте счета. Не стоит держать такие деньги в наличке.

Доллары от MGM мы поделили поровну. Я даже показал парням договор. Издалека.

— И еще вот, держите. В знак нашей дружбы.

Я достал из кейса коробки с часами. Раздал.

Глаза ребят округлились. Такие подарки им еще никто не делал.

— Ой, тут на задней поверхности молния!

Джимми первый нашел мой сюрприз. После покупки часов, я зашел к ювелиру, который мне быстро выгравировал эйсидишную молнию.

— Гром! Гром! — закричал я и парни мне вторили.

— Я беременна.

— ЧТО?!?

Тэмми поймала меня в школе на последнем тесте, что я сдавал миссис Тернбул. Учителя были мной довольны, мне продлили экстернат до конца учебного года. Опять вызывали к директору. Батерфильд тоже хвалил. Но только не за оценки, а за сочинение для НАСА. Повесть ушла на конкурс — но перед этим ее прочитали почти все преподаватели. И делегировали Батерфильда высказать мне свои восторги. Получалось у директора это плохо. Он потел, кряхтел….