Андрей Саликов - Дальневосточная опора прочная… [litres]

– Готов, давай, – прошептал бурят, откликавшийся на имя Сашка, страховавшему его напарнику.

Тот поднял винтовку, обмотанную белым бельём, и трижды махнул ею, подавая знак остальным.

Первыми в окоп свалились пулемётчики, тут же взявшие «на прицел» обе стороны. Следом, стараясь не шуметь, спрыгнули остальные.

– Ефим, ты налево, – приказал Шилов своему заму, а сам, держа наготове винчестер, пошёл за гранатомётчиком, сжавшим в руке уже взведённую гранату, и лишь учащённое дыхание выдавало его волнение.

Обжитые блиндажи курились дымками, маня запахами готовящейся еды. Снятый часовой был единственным, и удивлённый такой беспечностью Шилов только головой покрутил. Но баба с возу – кобыле легче, ибо одно дело – слегка приукрасить (похоже, этот сопляк его всё-таки раскусил, вон как стал смотреть), другое – в бой по-настоящему идти. И неизвестно, сколько народу от непогоды укрылось, а потому гранату – в трубу, и добавить из «метёлки», если потребуется. Он скрипнул зубами, всё пока идёт, как и спланировал этот офицерский выкормыш. И от этого ему стало ещё горше.

Иван Шилов сразу невзлюбил своего нового командира. Ну не терпел он всех этих «бывших», не терпел за дело, между прочим. А тут, словно как в старые времена, стоят два офицера, один в возрасте, второго словно из училища только выпустили. Разве что погон на них нет, а так – ну вылитые… Хотя они и есть. Да. Сперва думал, несколько раз он ткнёт новоявленного командира носом, словно кутёнка, чтобы знал своё место. Ага, вот только, похоже, его осмотрели, покривились и оставили на должности, поскольку других нет. Ну, ничего, он, потомственный пролетарий, выведет его на чистую воду. Дай только срок.

– Все готовы, товарищ комот, – прошептал пулемётчик, наведя своё оружие на вход блиндажа.

– Слушай, – тихо скомандовал Шилов, одновременно махнув рукой, давая знак бойцу, стоящему у трубы, и тот аккуратно опустил в неё гранату, предварительно выдернув чеку. И, уже не скрываясь, крикнул: – Огонь!

Пулемётчик выпустил короткую очередь в дверь, а следом в блиндаже глухо рвануло. Глухие хлопки выстрелов изнутри и стук пуль о дверь показали, что гарнизон может оказать «тёплую» встречу.

– А! – вскрикнул кавалерист и плюхнулся на землю.

– Гранату! – заорал Макар, дырявя короткими очередями деревянную дверь.

Управление группой было нарушено, сейчас бойцы просто стреляли, судорожно передёргивая затворы.

– Н-на! – с утробным криком вновь закинул гранату в дымоход сапёр.

Глухо бумкнув, она, похоже, особо китайцев не впечатлила. Изнутри продолжали доноситься выстрелы.

– Ну что? – хрипя, повернулся Макар к Шилову. Как они вылетели из хода сообщения идущего к блиндажу, похоже, никто не помнил.

– Э-э-э… – Сидящий рядом кавалерист, которого непонятно как не затоптали, расширенными глазами смотрел на свою будёновку. Шлем с практически оторванным остриём представлял забавное зрелище. – Чуть ниже – и всё, – отрешённо сказал он.

– Мать! – рыкнул Макар. – Не спи!

– …душу мать! – Шилов с матом выбрался из окопа и, пригнувшись, побежал к замершему бойцу. – Чё сидишь?! Шашку давай! – И, вырвав у него взрывчатку, мысленно хлопнул себя по голове. – Детонатор и шнур, – уже успокоившись, приказал он бойцу.

Весело зашипел шнур, и Шилов аккуратно опустил его в дымоход. На этот раз рвануло гораздо сильнее, после чего огонь из блиндажа прекратился. Вытерев вспотевший, несмотря на мороз, лоб, он, чуть помявшись, спрыгнул вниз и, приоткрыв дверь, запустил туда гранату.

– Давай я причешу их. – Голос пулемётчика вернул его к реальности.

Обернувшись, он увидел Макара (кажись, так звали парня), который слегка подкидывал оружие, отчего имел немного потешный вид. Согласно кивнул в ответ и, будто бросаясь в реку, рванул дверь. Очередь неприятно ударила по ушам.

– Что, заснули? – прорычал Иван. – Вперёд.

В выбитую дверь полетели гранаты. Взрывы, пыль, запах сгоревшей взрывчатки и тяжёлый дух разорванных кишок.

– Мать, – выругался вошедший первым стрелок.

– А ну, – отодвинул его Шилов.

Зрелище было не для слабонервных. В блиндаже в разных позах валялось с десяток трупов в разной степени сохранности. К горлу подкатил комок, но блевать не стал, лишь сплюнул тягучую слюну.

– Забрать оружие и на выход.

Ага, идёт барчук, не запылился. Перетянутый ремнями, с новеньким автоматом, он вызвал у Ивана приступ лютой злобы. Вновь вспомнилось, как его пару часов назад тыкали носом, словно кутёнка…

– Хм, интересно. – Мельников ещё раз сверился с картой. Та хоть и была времён строительства дороги, но всё же лучше, чем невнятный рассказ Шилова. – Вот тут вполне можно «моторы» оставить.

– Что же… – Сорока, вновь кинув взгляд на каракули сапёра, мысленно скривился. – Ещё раз посмотришь? – обратился он к командиру бронегруппы.

– Нет, и так ясно, – отрицательно помотал тот головой. – Теперь по этой занозе. Брать её будем мы.

Шилов, как и ожидал взводный, скривился, но Мельников столь красноречиво посмотрел на отдельного, что тот так и не решился устроить перепалку.

– Кавалеристы – основная ударная сила. Плюс не забываем о манёвренности. Мы ездим по дорогам, а они – где требуется. Второе: плохо ли, хорошо ли, но у нас учения были по взятию вражеских укреплений совместно с бронетехникой. А посему вопрос «кто и как?» закрыт. Точка. Действуем следующим образом…

И Сорока с удивлением начал узнавать тактику ударников. Летом семнадцатого рота этих сорвиголов сумела захватить все три траншеи, обеспечив, как сказал тогда комэск, чистый прорыв (а заодно и не дав ему, может быть, сгинуть на проволоке). С тех пор он старался действовать в похожем духе.

– Есть у кого вопросы?

Судя по выражению лиц, если и были, то оставили их при себе.

– Вот и чудно. Приступаем…

Из тени подъезжавшего броневика вынырнул мотоциклист.

– Эй, сюда давай! – заорал Шилов, видя, как тот заворачивает в сторону, где был помощник. Ещё чего не хватало! Он командовал взятием укреплений, ему и сообщать об их захвате.

Мотоциклист, лихо развернувшись, поехал к нему.

– Ну что, можешь доложить, что позиции взяты.

– Хорошо. – Мотоциклист не проявил к известию особого интереса. Кивнув в ответ, он дважды газанул и укатил к расположению кавалеристов.

Спустя пару минут из подъехавшего броневика вылез Мельников и смерил Шилова взглядом, в котором ясно читалось раздражение.

– Какие наши потери? – услышал он.

– Нет их. Без них обошлись. – Терпеть этого хлюста Иван не собирался. Ишь, выискался гусь.

– Отлично. – Душевные терзания комота тот не заметил или не посчитал нужным это сделать. – Тогда почему начали раньше? Приказом сигналом о начале штурма являлась красная ракета!