Пантелей - Мессия

– Ты хранитель святынь, Мекки и Медины. Мне плевать на вашу религиозную логику, там реально всё ахинея. Мне нужен вождь, который сможет подчинить себе остальных, и завоюет северный Китай. Всё, что для этого нужно, тебе будет предоставлено. Нет, так нет, найду другого.

– Вы хотите видеть меня главой всех мусульман, Сир?

– Королём, граф. Я могу прямо сейчас уничтожить Ислам, но не хочу. Он пригодится нам в будущем. Я готов отдать мусульманам половину Китая, но с тем условием, что возглавишь их ты.

– А как же Хорезмшах и султан Гуридов?

– Не задавай неудобных вопросов, граф, если не хочешь получить уклончивых ответов. Я тебя ни в чём не ограничиваю. Война, есть война. На войне все средства хороши. Мне нужен только один правитель мусульман, с которым можно будет договариваться. Если ты откажешься, буду искать другого.

– Договариваться о чём, Сир?

– О правилах. Правилах войны, между нами – христианами и мусульманами.

– Какой войны, «Гнев Аллаха»? Ты ведь сам сказал, что можешь уничтожить нас уже сейчас.

– Сказал. – кивнул Ричард – Могу. Но не хочу. Если я вас уничтожу, то воевать придётся христианам между собой.

– Разве воевать обязательно?

– Ты хочешь, чтобы этим миром правили женщины и содомиты?

– Конечно, нет!

– Тогда воевать обязательно. Власть мужчин держится исключительно на войнах. Пока они воины, они правят. Без войн, через два-три поколения, мужчины превратятся в мирных обывателей. Гражданскую сволочь без чести и доблести, таких очень быстро подчинят себя женщины в союзе с содомитами. Можешь не сомневаться, я это точно знаю. Итак, твоё решение?

– В это трудно поверить, но в твоих словах, я не сомневаюсь. Ты не будешь против, если я попытаюсь уничтожить ересь суннитов?

– Нет. Я тебе даже в этом помогу. Но помогу уничтожить только еретическое течение, а не людей, её исповедующих. Сам понимаешь, людям выбора не предоставляли, они становились суннитами от рождения, им просто не повезло. Аллах не одобрит такой резни.

– Я предоставлю им выбор, но упорствующих всё равно придётся убить.

– Или определить в трудовую армию. Тяжёлый ежедневный физический труд быстро выбьет из них мысли о любых ересях. Каменоломни, рудники, дорожное строительство в горах – неужели тебе не пригодятся там рабочие руки?

– Их ведь придётся охранять.

– Придётся, конечно. Но, по-моему, лучше уж охранять, чем вместо них работать самому.

– Ты мудр, «Гнев Аллаха».

– Скорее практичен, граф. Итак, ты согласен?

– Ты ещё не сказал – чем мне придётся заплатить?

– За что?

– За оружие, наёмников, припасы.

– Сделай своё дело, этого будет достаточно. Перед твоим вторжением в Китай встретимся ещё раз. К тому моменту ты определишься, что тебе ещё нужно, а я назначу за это цену. Да, и как только ты станешь королём мусульман, или султаном, или шахиншахом, сам титул здесь не важен, главное, что смысл ты понимаешь, я обещаю организовать мир в Индии. На условиях права меча – кто какие земли завоевал, тот ими и владеет. Тогда ты сможешь построить порт в устье Инда. А может быть не только мир, но и союз. Если индийцы схватятся с монголами в северном Индокитае, твоя задача облегчится многократно. Итак, граф?

– Я согласен, Сир!

Десять лет спустя.

Пятнадцатого марта 1215 года до Рима дошло известие о смерти Чингисхана. Без подробностей – заболел и умер. Так и не успел Яков-Тимуджин подчинить себе весь Китай. После заключения договора от 1204 года между королевством Русь и Ордой, которое вывело из войны империи Корё и Дайвьет, казалось, что особых сложностей с этим не возникнет, тумены Чагатая [118] второй сын Чингисхана зачистили предгорья Памира и Тибета и вышли на границу Гуридского султаната, взяв под контроль самый оживлённый торговый путь между северными Индией и Китаем. Чагатай заложил крепость и начал переговоры с султаном Мухаммадом Гури. Жизненной необходимости в торговле не было ни для одной из сторон – и Индия, и Китай производили одни и те же товары, зато у них имелся общий интерес – покорение Индокитая. Но этот интерес был общим не конкретно для Чагатая и султана Мухаммада, а для Орды и мира Ислама, поэтому переговоры шли неторопливо и завершились ничем, в мае 1207 года, когда султан Мухаммад Гури был убит одним из своих охранников. И не он один. Жертвами убийц стали султан Дели, Кутб ад-дин Айбак, Хорезмшах Ала ад-Дин Мухаммед и почти полсотни их родственников, по совместительству высших государственных сановников. Хашашшины вышли на тропу войны и повергли мир Ислама в хаос.

Старший сын Чингисхана, Джучи, тем временем небезуспешно воевал с Кхмерской империей и прекрасно ладил и взаимодействовал с ситуативными союзниками – королём Сингапура Анри I Грасье и императором Дайвьета Ли Као Тонгом. Ещё бы годик-полтора, и Кхмерскую империю разделили бы на три части, но в ноябре 1207 года, в ставку Чингисхана прибыли воспитывавшиеся в Риме младшие сыновья – Угэдэй и Толуй, оба уже христиане. Прибыли не бедными родственниками, а во главе шеститысячного войска наёмников-ветеранов Принципата. Не пожалел Ричард денег на их снаряжение. Да и к чему их было жалеть? В ноябре 1207 года ему уже исполнилось пятьдесят лет от роду, хранилища драгоценный металлов В Ракке заполнялись под крышу едва ли не быстрее, чем их успевали строить, налоговые поступления и доходы от монополий росли минимум на десятую долю каждый год, а с собой ведь не заберёшь ни пенса. В гробу карманов нет.

Словом, прибыли воспитанники Ричарда с двумя полками в Шанхай, который в этой истории Чингисхан построил первым делом и сделал своей столицей, и, эдак ненавязчиво, взяли своего отца под контроль. Очень вежливо и бережно, как знамя воинской части. Ты сиди здесь, отец, и олицетворяй собой, а воевать мы уже будем как-нибудь сами. Кобыле под хвост все эти ваши дикарские кочевые традиции. На дворе уже тринадцатый век!

Ещё, доставивший их флот, привёз станцию беспроводного телеграфа, типографию, сотню казнозарядных стальных полевых орудий и три сотни монахов, для организации управления МВД на месте. Это, не считая всяких мелочей, вроде телефонов и кабеля для них, дальномерных установок, воздушных шаров – корректировщиков огня, и одного начальника штаба, короля Людовика I Блуа, по прозвищу Геноцид. Чингисхану просто не оставили другого выбора, кроме как принять крещение, и официально назначить своим наследником третьего сына, двадцатилетнего Угэдэя. Так кусок Китая стал частью Принципата, а из Владивостока в Шанхай начала перебазироваться Германская дивизия.

Джучи и Чагатай немедленно взбунтовались, но именно этого от них и ожидали. Да, у них под командованием была практически вся Орда, почти семьдесят тысяч бойцов, против восемнадцати в Шанхае, но, чтобы поиметь хотя-бы призрачный шанс на успех, им нужно было объединиться, а они не смогли. Или не успели понять, что происходит на самом деле, и насколько это опасно.