MARHUZ - Князь Михаил Вяземский [СИ]

- Василий, ну что же делать? - в очередной раз стенала правительница Московии.

- Ну что на этот раз, люба моя, чего тебе неймётся?

- Вася, так скоро Ивану семнадцать лет исполнится, нужно что-то срочно делать.

И куда деться от реалий жизни? Старший царь, получается, успел свалить подальше и попробуй его достань на краю географии. Мало того, на следующий год он станет совершеннолетним и смысла в регенстве больше не будет.

- Ох, коли не успеем придумать что-нибудь, то власти лишимся.

Да, жизнь-злодейка, казна получила десять миллионов ливров, да и доходы шли с повышенных цен на дёготь и меха. Плюс, Вяземский отдавал пятую часть своих великих барышей. Долги стрельцам оплачены, порядок повсюду, иноземных купцов не обижают, церковь в правление не лезет. Опять же, зимой придут налоги с Архангельска и вроде гораздо боле, чем всегда было. Казнокрадов и мздоимцев на Севере поприжали, а то и истребили. Самое время, чтобы всласть править и свою волю вершить.

- Опасно это, государыня моя, - отвечал Голицын, - обложили нас со всех сторон. Вона, наших стрельцов осталось лишь пять полков, а супротив целых десять государевых. И Ромодановский всё время настороже, а он пёс верный Ивану. Даже в казну не сунешься, пока ей Борька Голицын управляет.

Вроде и сродственник Василию Васильевичу (дальний), но свой интерес имел Борис Алексеевич. Цельный набор интересов от Курска до Белого Моря, да и на востоке его люди имелись (близкие к Репнину). Лояльность к Иоанну, когда тот ещё царевичем был, обеспечила огромные привилеи и послабления. А инновации в сельском хозяйстве приносили доходы, повыше чем в прежние времена. Впору уже своих барашков разводить и ткацкое дело налаживать. Небось готовую ткань и в европах купят. Всё-таки травой-сеном торговать дёшево, уж лучше её через баранов и овечек пропустить, всё выгоднее будет.

Пять мильонов ливров прибыли в Архангельск на трёх кораблях: одном галеоне и двух линейных. Простым торговцам не доверили столь серьёзную сумму. Поди сопрут, а потом будут отнекиваться, что пираты отобрали. Французы уже отправили экспедицию, изучавшую земли под будущий тракт. Они бы и караваны пустили, даже беспошлинно, но порядок очерёдности действий был определён договором. Сами французские тугрики передавали в торжественной обстановке, устаканивая дружеские отношения между высокими сторонами. Бесчисленые золотые монетки и руками пересчитывали, и кучками взвешивали, чтобы всё сошлось в балансе.

- Видишь, Иван-царевич, у тебя и личный золотой запас появился, как положено государю.

Михайла радовался за друга, слегка ошалевшего от счастья. Конечно, царь-юноша имел достаточный доход и с других владений, но впервые получил солидную сумму, использовав административный ресурс.

- Миша, а где я хранить всё это буду? Небось уже повсюду народ растрындел, - Иоанн иногда применял бродяжьи словечки своего наставника-наперсника, - Вдруг тати позарятся?

- Не волнуйся, государь, всех бестолковых в этих местах мы уже извели. И охрана у тебя хорошо подготовленная и верная.

Татей действительно значительно поубавилось, а те, кто сбежал, водились где-то далеко, грабя самоедов и не связываясь с "пришельцами". Всё-таки прибыли не просто оружные люди, а воины-татеборцы, прекрасно изучившие повадки и приёмы разбойников. То ли полиция будущего, то ли вообще спецназ, судя по вооружению и умениям.

- Хорошо, Михайла, а что мне делать с португальским предложением?

- Думать будем, серьёзно думать! - ответил без шуток Вяземский.

Дело в том, что с португальцами прибыл полномочный представитель регента Педру в роли... свата. Чего монарху пришло в голову желание породниться с русичами? Неужели дёготь и меха стали причиной нарушения европейских приличий? Всё-таки царь далёкой Московской Тартарии явный варвар по европейским меркам. И отдавать старшую дочь куда-то на сторону странно, особенно сейчас, когда его брат-король Афонсу Шестой плохо себя чувствует и принц-правитель вот-вот станет королём. Хотя, чего гадать, когда нужно определиться. Четырнадцатилетняя принцесса Изабелла в самом предсвадебном соку, хотя достойные претенденты на её руку почему-то нос воротят. Португалия не так давно вернула независимость от Испании и чем-то не устраивала европейских принцев.

Полпреда держали на голодном информационном пайке из-за того, что все ближники растерялись. Даже Игорь Мальцев не понимал, что посоветовать. Никакого послезнания в голове не наблюдалось, сколько репу ни чеши. И рассчитать логичное решение нет возможности - других проблем хватает. Вон, картошка вроде нормально растёт, а кукуруза лишь слегка из земли повылазила. Хорошо хоть зёрна ростки дали. Впрочем, под "царицу полей" немного места выделили, так как Хозе Гонсалвеш одобрямса не дал. В лесотундре наверняка нужны злаки будущего, селекционные и старательные. Проще всё зерновое и зернобобовое закупать, чем мучаться, как местное население.

Эх, не всё котам масленица! Чёрного угля нет, железа нет, есть вроде алмазы, но где их искать? Бардак в попаданской голове, да ещё и отбитый через задницу, никак не хотел помогать засланцу из будущего. Даже оружие неправильное, непопаданское - усовершенствованные пищали вместо калашей и командирской башенки. Та же экспериментальная паровая машина лишь пыхтела и рычагом лениво двигала. Ну не знал Игорь её устройства, все знания сводились к фразе класса "пар должен...".

Вот и сводилась передовая деятельность к бартерным схемам "ты мне - я тебе". Хорошо хоть уже дерево под корабли сохло, в первую очередь лиственница. Тут уж внутри Михайлы железно вбита мудрость - не гниёт в воде. А значит днища кораблей из неё нужно делать, а не из палисандра какого-нибудь (не к ночи будет сказано). Может и мачты, но неизвестно хорошо ли это. Корабелов понаехало тут знатно и у всех свои версии по использованию деревьев. И каждый убедителен аки сфинкс, приходится искать крупицы общего.

Зато печей по производству кирпича понаделали повсюду, хоть всех пленных Аммонитян можно сжечь, как царь Давид делал в своё время.

Тревожная новость примчалась поутру, когда Михайла уже обсуждал с Иоанном и малым советом европейские события.

- Княже, княгине Глафире неможется, дохтур считает, что отравление.

Уже через несколько минут все, кто сидел за столом, мчались к особняку Вяземских. Лёгкое столпотворение и суматоха на всех этажах, встревоженные взгляды, тревожный гомон... Уже на подходе к спальне столкнулись с Лукерьей и Дарьей, не забывшими поклониться в пояс князю. Странно, что лица обеих оказались не грустны, а даже чем-то обрадованы.

- Радуйся, Михаил Алексеевич, понесла Глафирья. Не тревожься, такое бывает поперву.