Кирико Кири - Тонкие грани (том 6)

— Идиот… — прошипела Фиеста, глядя на дверь, за которой он скрылся. — Неблагодарная свинья…

— Прекрати, Барбара, — вздохнула он.

— Ты слышала? Нет, ты слышала?! Этот неблагодарный говнюк угрожал нам!

— Ну глупый, чего взять с него? — пожала плечами Нинг. — Они все такие в этом возрасте, какими бы умными ни были.

— Урод… засранец… проблемный… всыпать бы ему… — Барбара пыхтела как чайник.

Хотя Нинг сказала бы, что она негодовала. Они хотели как лучше и ему, и той девочке, а в благодарность получили недоверие и угрозы. Кому подобное понравится? Будь это кто-то другой, может он и не смог бы дойти даже до двери склада после этих слов, однако Томас был своим. Глупым и дурным, но своим, и это закрывало вопрос.

С другой стороны, она познакомилась с юным дарованием. С той самой «М-И-30016», юной мисси, сильной ведьмой, которая в свои шесть умела куда больше, чем кто-либо из детей, встречавшихся ей до этого. Было обидно, было очень обидно, что Нинг не смогла провести всё нормально. Перед другими достопочтенными ведьмами с гордо поднятой головой, представляя им юную ведьму. Перед взорами остальных наречь её своей ученицей, став учителем и наставником, чтоб провести её по пути обучения. Нет, она, конечно, и так проведёт, но хотелось бы сделать всё как положено, а не в грязном ангаре, наспех всучив той посох и шляпу.

— Дурак… — пробормотала Нинг.

— Точно, — буркнула обиженная Барбара. — Придурок.

— Ничего не поделаешь, он старается защитить свою семью.

— Мы бы защитили её лучше! Бесполезный идиот…

— Прекращай, Барбара, — вздохнула Нинг. — Я знаю, что тебе он понравился, так что можешь сейчас не усердствовать.

Ведьма вспыхнула красным. По классике жанра ей стоило сейчас начать громко препираться и спорить, но она лишь фыркнула.

— Скажешь тоже…

— Тогда переставай пыхтеть. Нам надо ещё делом заняться.

— Ты его защищаешь. Я и тебя защищала, если ты не запамятовала, — напомнила Нинг.

— И всё равно он говнюк, — буркнула та.

Верхний город тоже иногда сотрясали выстрелы. Что за большой город без старого доброго убийства каким-нибудь вором клерка, возвращающегося после работы домой, семейной драмы со старым добрым дробовиком, разборок не поделивших дозу наркоманов, воровства в магазинах и прочей мелкой возни? Верхний город не Нижний, но здесь тоже стреляли и убивали. И когда в подворотне находили труп, два, три, а порой и четыре, никто сильно не удивлялся. Бывает.

Главным фактором было то, чтоб это прошло тихо. Нашли изнасилованную и зверски убитую молоденькую девушку? Может массовая передозировка школьников и сразу пять трупов в квартире? Или старый добрый маньяк, который любит орудовать топором? Если это не вызвало большого шума, то и не страшно. Никто не знает — значит, ничего и не было. А вот если шум поднялся, а там ещё и СМИ его подхватили, то тогда начинается усиленная показательная работа, где обязательно должны полететь головы виновных.

Чтоб было тихо — кажется, именно по таким законам и живёт весь мир. Чтоб было тихо. Где-то война и геноцид? Пусть творят что хотят — главное, чтоб никто не узнал. Использовали запрещённое ОСН — Организацией Содружества Наций — оружие? Если никто не видел или не выжил и не может рассказать об этом — всё в порядке. Картели устроили кровавые разборки в городе? Если они не будут шуметь и об этом не узнают широкие массы — считай, ничего и не происходит.

Если никто не узнал, значит, этого и не было — заповедь, которой в равной степени пользовались и дома, и кланы, и корпорации, и даже страны.

Поэтому двойное убийство на улице Куань-Линь не было освещено. Двух парней из картеля просто убили очередью из автомата с глушителем. Расстреляли и быстро уехали, оставив тела. Иногда такое случается. Или около десяти трупов в подпольном казино, когда оно закрылось. Ворвались, убили, забрали деньги. Никто об этом не узнал, ведь в подвале плохо слышен шум. Да и часто ли люди ходят по городу и ищут, где там сегодня постреляли? Всех куда больше волновала группа МириСтэнд-Гёрлз, что выступала сегодня на стадионе с новым хитом «В мои тапки нассал кот» и «В квартире нечего жрать».

А об окраинах и говорить нечего. Сгорел склад? Бывает. Убили там кого-то? Бывает. Перестрелка бандитов? Бывает! Картели следовали главному правилу, установленному даже не полицией, а самим государством: делайте друг с другом что угодно, но без шума и жертв среди гражданских. По крайней мере больших, чтоб никто не поднял шум. А так, пусть убивают друг друга сколько угодно, полиция лишь выиграет от этого.

Но это была ещё и не война. Так, тычки друг другу под рёбра локтём, словно два враждующих соседа за партой перед учителем, которые ещё не устроили драку, а лишь достают друг друга, показывая свою неприязнь.

Но пока всё же преимущество сохранялось за картелем Верхнего города. Они и били точнее, и доставали более важные зоны своего конкурента. Кто следил за ситуацией, ставили на Верхний картель. Всё же у него и людей было больше, и потерь за это короткое время он понёс гораздо меньше. А картель Нижнего города наоборот, пусть и огрызался, причём довольно активно, однако не выглядел победителем. Когда у него горели склады, у картеля Верхнего города просто умирало несколько человек. Когда смертельно ранили правую руку Мясника, у Брюсселя лишь убили около пятнадцати человек, и те были обычными боевиками.

Дома смотрели на происходящее с интересом, делая ставки на победителя и обсуждая участников конфликта.

Кто кого? Старый матёрый наркобарон, который всегда действовал спокойно и размеренно, или активный и агрессивный новичок, что уже успел пустить кровь всем своим противникам в Нижнем городе? Даже несмотря на явный ум, хитрость и целеустремлённость молодого человека, который доказал свою стойкость, старый наркобарон имел куда больший запас прочности, при этом находясь в безопасной зоне, где не повоюешь.

Мудрость против молодости — извечный вопрос, но мужчины из домов ставили всё же на мудрость. К тому же, они видели, к чему всё шло. Новоиспечённый картель изматывали. Били больно, но при этом не развязывали полномасштабную войну, тот её не начинал, так как потянуть бы просто физически не смог подобное против такого мастодонта. Он же слишком увлёкся ответными ударами вместо того, чтоб обеспечить себе более лучшую защиту. Новоиспечённый картель получал урон, бросался с присущей молодым остервенелостью на противника, который уже давно спрятал тылы, и уходил с чувством выполненного долга, по сути, не нанеся никакого вреда. Такими темпами он сам запросит пощады, когда поймёт, что сил сопротивляться больше нет. Его поглотят — на это рассчитывал старый наркобарон.