Евгений Сурмин - Красный Жук

Так, после театра у нас архитектура. А вернее, та её часть, которая фортификация. Тут, если кратко, научитесь выбирать лучший вариант взводного опорного пункта. И, разумеется, возводить его за как можно более короткий срок. В зависимости от типа местности, от наличия личного состава и вооружения разберёте вместе с инструкторами несколько типовых проектов, узнаете слабые и сильные стороны каждого. И когда придётся применять эти знания уже в боевой обстановке, окопы будете копать не абы как, а по плану, выбрав лучший для конкретной ситуации. Если думаете, что взвод – это для вас рано, так на вырост. В будущей войне хороший сержант до помкамвзвода дорастёт очень быстро. И это самое меньшее, а там кто знает, может и будущие генералы тут сидят. Согласны, товарищи курсанты?

– Так точно, товарищ командир! – грохнул зал.

– Орлы! Так, товарищи будущие генералы, пожалуй, вкратце расскажу ещё об одной дисциплине, а остальное, если что упустил, в рабочем порядке. За время обучения вы научитесь так задавать вопросы взятым в плен солдатам противника, что им придётся отвечать быстро и предельно честно. А Карл Густович вам поможет. Знания, конечно, не очень приятные, но необходимые.

Давайте, товарищи курсанты, подведём итоги. Фашистская Германия – противник сильный и опасный, и в ближайшее время нам предстоит в этом убедиться. Нужно ли его бояться? Однозначно нет! Сейчас Красная Армия сильна как никогда. Под руководством Коммунистической партии и лично товарища Сталина вся советская промышленность, весь советский народ год от года крепит обороноспособность СССР. Мы раздавим любую фашистскую гадину, посягнувшую на нашу советскую Родину!

А вот нужно ли относиться к немецкой угрозе серьёзно? Или, может быть, мы уже полностью готовы? Можно просто сидеть и ждать, ножки свесив? Нет и ещё раз нет, товарищи! Товарищ Сталин ещё в феврале 1931 года на конференции работников социалистической промышленности сказал такие слова: "Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут". И я хочу сказать: товарищи, которые думают, что эти слова относятся только к нашей промышленности, сильно ошибаются. Ошибаются те, кто считает, что современную войну можно выиграть только храбростью солдата без скрупулезнейшего изучения военного дела, без точнейшего взаимодействия всех родов войск. Советская промышленность выполнила наказ товарища Сталина, теперь Советский Союз не отстаёт от самых передовых стран запада. На вооружение Красной Армии поступает самое современное вооружение и самая современная техника. Наша первейшая задача – освоить эту технику, освоить передовые приёмы её боевого применения. Дорогой Владимир Ильич ещё в 18-м году сказал: "Учиться, учиться и ещё раз учиться военному делу настоящим образом". Сейчас этот лозунг актуален как никогда ранее! И я говорю вам, товарищи курсанты: все мы должны стать результатом нового мышления, солдатами нового технологического поколения, если хотите, коммунистическими боевыми машинами на страже завоеваний революции! Мы не можем позволить и не позволим империалистам раздавить наше первое в мире социалистическое государство рабочих и крестьян!

Вот, товарищи курсанты, в принципе всё, что на данный момент хотел вам сказать. Так что по отделениям, начиная с первого, прошу на выход. Наставники проводят вас в спортзал. Так сказать, в здоровом теле здоровый дух!

– Так, после театра у нас архитектура...

– Пойдёмте, Алексей Николаевич, пока эти лоси нас не затоптали. Командир закругляется, как раз успеем добраться до моей скромной обители.

– Вы хозяин, Карл Густович, вам виднее. Ведите.

Две фигуры, слушавшие речь начальника школы, сидя вплотную к выходу, встали и неторопливо покинули конференц-зал. Казалось бы, встретить человека внешне более далёкого от армии, чем доктор Эмих, в стенах этого здания невозможно, но собеседник доктора производил именно такое впечатление. Первое что бросалось в глаза, это возраст. Крепкий сухощавый старик с чуть растрёпанной седой бородой. Крупный нос, чуть прищуренные умные глаза и высокий лоб, изборожденный морщинами. А вот на совершенно цивильном чёрном пиджаке резко выделялись двумя яркими пятнами пока не реализованные мечты сержанта Жукова – ордена. Орден Ленина и орден Трудового Красного Знамени.

– Нам на первый этаж, Алексей Николаевич.

– Это хорошо, Карл Густович, уже, знаете ли, возраст. Но за то, что привели на лекцию вашего, кхм, Командира, благодарю. Архипознавательно, сказал бы Владимир Ильич, да, я ведь хорошо его знал. Удивительный был человек. А вы, Карл Густович? Не довелось?

– Кто я и кто Владимир Ильич? Нет, увы, не сподобился.

– Не надо скромничать, Карл Густович, я знаю, вам прочили кафедру физиологии в Императорском Клиническом институте, о вас и Иван Петрович Павлов очень хорошо отзывался. Но революцию вы не приняли, да.

– Вот мы и пришли, Алексей Николаевич, прошу.

Доктор распахнул дверь, радуясь возможности сменить не очень приятное для него направление разговора. Не первый раз впуская в свой кабинет неподготовленного гостя, Карл Густович с интересом ждал реакции дорогого гостя на обстановку его скромной обители.

– Кхм, да! – седобородый орденоносец пораженно застыл на пороге, – Карл Густович, но как?..

В стране вынужденного бытового минимализма, в сердце затерянной в лесу воинской части просторный кабинет доктора был обставлен в стиле последних лет Российской Империи. В глаза бросались небольшая, свечей на 15, хрустальная люстра, картины в тяжёлых золотых рамах и светлый мебельный гарнитур из карельской березы. А стены, обитые шёлком нежно-зелёного цвета, и книжные шкафы в потолок придавали кабинету уют и подчёркивали хороший вкус и образованность хозяина.

– Карл Густович, вы тут натурально барином живёте! – воскликнул гость. – Признаться, и костюмом-то меня удивили, а тут просто слов нет. Как на машине этого английского писателя, Уэллса, кажется, назад в прошлое попал. А не боитесь, что начальство прознает, а, Карл Густович? – гость обвёл рукой комнату, проходя к массивному письменному столу.

Доктор, шедший за своим гостем, вдруг резко остановился и залился весёлым раскатистым смехом.

– Алексей Николаевич, голубчик, Командир знает всё, что здесь происходит, и многое из того, что только произойдёт. Да и, в конце концов, я же невыездной. Так что это как раз его, можно сказать, компенсация за моё добровольно-принудительное заточение. Давайте чайку и поговорим наконец о деле, а то я уже, признаться, взмок от волнения.

– Разве вас ещё не известили? Карл Густович! Это успех! Это, не побоюсь этого слова, революция в медицине! Панацея! Советская панацея!