Михаил Липарк - Квартал мертвецов

— Да? А вы откуда знаете? Может тогда позволите ей и вас укусить? — разъярённо балаболил орк, язык которого странно заплетался.

Эльф поднял руку и невидимым запястьем схватил укушенного за горло.

— Знай свое место, проклятый орк. Если наши предки заключили когда-то союз, чтобы пойти по пути мира и технологий, а не по пути войны, то я лично никаких обещаний не давал.

Его глаза загорелись красным и, казалось, он был готов убить укушенного.

— Прекращай, — сказал третий и толкнул эльфа.

— Ты что, позволил себе прикоснуться ко мне? — недовольным голосом произнес тот, кого, судя по записке, звали Райт.

— Мы донесем на тебя начальству, эльфийское отродье! Я уже натерпелся тут… — он не успел закончить фразу. Бездушная Горра вцепилась ему в икру и жадно пыталась оторвать кусок орочьего мяса.

Эльф взмахнул руками и тело орчихи стало разрываться на две части. Укушенный первым охранник, не позволил Райту закончить начатое и, уже обратившись обезумевшим существом, напал на лаборанта.

— Вот черт! — выругался я вслух, не понимая до конца почему еще не перевоплотился, хотя меня укусили раньше.

Я быстро вскочил на ноги и под схватку четырех существ, которые боролись не на жизнь, а на смерть, в свете мерцающих ламп и под очередное романтическое пианинное соло, покинул помещение.

Боги, храните того, кто придумал таблички с надписью «EXIT». Благодаря им и пропуску Горры я быстро добрался до лифта и уже ехал в вестибюль. На этот раз обошлось без приключений. Весь испачканный в собственной крови и недавней рвоте я вышел на площадку перед небоскребом. В нем было пятьдесят этажей — не меньше. Мой взгляд сам направился наверх, откуда, прямо на мои глазах, выпали двое и уже летели вниз. Шлепок. Кажется это был эльф и один из охранников. Надо убираться отсюда, пока не приехала полиция или кто тут у них отвечает за порядок.

Я перешел через дорогу, по которой уже бежала толпа зевак из гномов, эльфов, орков, гоблинов и людей к месту, где приземлились мои недавние знакомые. Затем зашел за угол одного из домов и навалился на стену.

Пошарив в карманах, в пиджаке я обнаружил бумажник. В нем были какие-то наличные деньги. Целая пачка. Должно хватить на пластырь и бинт, если, конечно, по дороге я не превращусь в зомби и не сожру кого-нибудь.

Навигатор показал аптеку под названием «У Торфа» в нескольких метрах от моего местоположения. Время было пять вечера, я еще успевал на свидание к своей эльфийке, правда вот настроение теперь было совсем не то.

— Есть у вас зеленка? — запыхавшись протараторил я аптекарю, который стоял за прилавком на невысокой стремянке и поглаживал свою пышную бороду.

— Чего надо? — переспросил гном.

— Зеленка есть?

— Ты, приятель, если напиться хочешь, то не по адресу пришел. Есть тут один бар…

— Рану мне надо залечить, твою мать! — не выдержал я, показав на укус.

Гном пристально посмотрел на меня, затем спустился со стремянки, а когда показался вновь, направил в мою сторону арбалет и грозно произнес:

— Если ты еще раз упомянешь мою мать всуе, я этим болтом продырявлю твою безмозглую башку. А теперь выметай свою задницу из моей аптеки!

— Послушай, я просто…

— Выметайся, я тебе сказал!

Спорить с обиженным гномом было все равно, что лаять на мопса. Ему было, мягко говоря, все равно. Пришлось подчиниться и убраться.

На улице я перевязал руку своей разорванной рубашкой, накинул пиджак на здоровое плечо и двинулся в сторону «Тухлых булочек».

Как мне уже сказал навигатор, я находился посреди Грогховерполиса, города, который был одним из провинциальных в большой стране под названием Руавеннима. Рекламные билборды висели вдоль дороги, по которой я шел и предлагали товары и услуги на любой вкус — средство для мытья посуды «кислота василиска», такси «в ад на единорогах», магазин ремонта часов «гномьи забавы».

Я бросил взгляд на небо — за один из небоскребов впереди заходило солнце, а чуть левее уже висела огромная луна, словно еще чуть — чуть и она рухнет на город, похоронив всех его жителей.

Смеркалось. По гирляндам, развешенным на витринах магазинов, я понял, что уже прошла, либо только начиналась рождественская пора. Ясно. Самый разгар зимы. Вот и темнеет рано.

Через некоторое время я стоял перед мерцающей вывеской «Тухлые улочки» за пятнадцать минут до назначенного «моей крошкой» времени. Похоже, буква «б» давно перегорела, и никто не рвался ее чинить. Я потянул за ручку и меня тут же окатило букетом разных ароматов — женских духов, табака, перегара и «орочьей вонью» — не знаю, что это было на самом деле, но Горра пахла именно так.

На входе стоял громила.

— Что с тобой случилось, Квист? — человек в кожаных куртке и штанах поморщился. — Обычно мы не пускаем сюда таких голодранцев.

Я посмотрел в зеркало, висящее слева. Да уж. Потрепало меня знатно. Кровь до сих пор бежала из затылка, и весь пиджак сзади был пропитан ей. Грязная рубаха неплотно окутывала правое плечо, а волосы были взъерошены и испачканы в каком-то мелу.

— Тут… произошло кое-что… — я досадно взмахнул руками.

— Я уж вижу, — отозвался охранник с широкой цепью на шее. — Но в таком виде пустить не могу. У нас тут приличное заведение.

— Да, брось… — я бы хотел знать его имя, но не знал.

— Все. Проваливай, Квист!

Эльфийка внутри — единственная, кто может помочь мне, поэтому сдаваться нельзя.

Я достал из пиджака бумажник и вынул несколько купюр.

— Продай мне свою куртку, — последовало мое предложение. — Я сейчас же зайду в туалет, приведу себя в порядок и в твоей куртке буду выглядеть вполне прилично.

— Двадцать гоблинских центов? Ты шутишь? Эта куртка, как минимум, стоит сорок гномьих фунтов.

Торгуется. Ясно. Я достал из кошелька все бумажные купюры. На остальных был изображен какой-то эльф.

— А за сколько продашь…эльфьих?

Громила рассмеялся.

— Ну ты и расист, Квист! Точно головой ударился! — он не мог перестать громыхать на весь коридор, но в конце концов успокоился и заявил: — Шестьдесят темных купюр и сможешь войти, получив эту куртку.

Меня не покидало ощущение, что он меня нагревает, но деваться было некуда. Я отсчитал две двадцатки и четыре пятерки с изображением эльфа с высокомерным взглядом, получил кожаную куртку с заклепками и под блеск зубов осклабившегося охранника зашел в туалет.

Я привел себя в порядок — промыл рану на затылке, оторвал рукав у рубахи и перевязал им рану так, чтобы куртка могла свободно сесть на руку. Потом переложил свои вещи в новую одежду, а все остальное выкинул в урну.

— Вот так — другое дело! — воскликнул охранник и отошел с дороги. — Слушай, может вернешь мне потом ее…

Я не стал дослушивать лепет того, что разорил меня на шестьдесят темных купюр и прошел сквозь плотные красные шторы.