Андрей Булычев - Ваше Благородие

Курт внимательно её оглядел и потом задал только один вопрос: – Сколько?

– Восемь десятков нужно, – кивнул головой Лёшка. – Это только если на один выход.

– Корошо, – согласился оружейник. Мне нужен три помощник и все этот деталь: фитиль, гренада, порох, дробь.

Четвёртого октября в ночь сотня Ахтырских гусар с егерской командой на заводных лошадях убыла сопровождать карету с важными бумагами в Браилов. Весь штаб уже знал, насколько важно, чтобы бумаги попали в целости туда, куда нужно, и такой серьёзный конвой вызвал у всех понимание.

Через пять вёрст пути отряд разделился. Карета с одной гусарской полусотней убыла на северо-запад, а вторая полусотня с егерями ушла резко на запад, и уже потом, обогнув Бухарест большим полукругом, она свернула в южном направлении. До рассвета было ещё часов десять, и нужно было успеть преодолеть расстояние перед большим лесным массивом.

– Удачи вам там, Лёха! – пожелал Гущинский. – Через пять дней будем вас обратно ждать.

Командир егерей махнул в ответ рукой, и цепочка фигур скрылась в лесу. До рассвета оставался еще где-то час.

– Тройка Фёдора идёт первая головным дозором в двух десятках шагов от всех. Боковыми тройками идут тройки Потапа и Тимофея. Позади, в арьергарде, прикрывает тройка Трифона. Все идём в полсотни шагов от лесного тракта. Соблюдаем полное молчание и осторожность. Вперёд! – И команда начала движение к крепости.

В конце сентября – начале октября в Валахии среди лесной растительности всё ещё преобладали зелёные цвета. Зелень, конечно, уже не была такой яркой и сочной, как ранее, и, наверное, она уже предчувствовала своё скорое увядание и холода. Но жёлтых и красных тонов пока что ещё здесь было мало, и листва крепко держалась на кустах и деревьях. Для маскировки знающего и понимающего лес человека это было очень удобное время. Первый заслон на пути егеря почувствовали шагов за триста. Сначала пахнуло дымом костра, потом каким-то кислым чужим духом, ну а уже после, подкравшись поближе, Федька разглядел и несколько человек, что лежали под деревьями рядом с дорогой.

– Хитро они прячутся, командир, – шептал цыган. – Не похожи они на привычных турок, как лесовики прямо себя ведут. Сноровки-то, конечно, у них поменьше, чем у наших, но всё равно не степные это уже люди.

– Понятно, – кивнул Лёшка. – Похоже, турки с Балкан албанцев своих подогнали. Слышал я, что есть у них несколько таких отрядов. Ну, значит, будем уходить от дороги и самой чащей теперь дальше пойдём. Лучше полдня потерять на буреломе, чем нам вот эти на хвост насядут.

После этого направление движения с южного сменили на юго-западное, оставив лесной тракт далеко слева. Ночью по такой чащобе идти было невозможно, и, забравшись поглубже, егеря устроились на отдых. Опять были разложены костры разведчиков, на земле растянули пологи, а сверху натянули тенты. Временный лагерь был хорошо замаскирован, только натолкнувшись в упор, можно было понять, что тут вообще кто-то есть. Десять раз прошлись вокруг чуткие Фёдор с Тимохой, ни запаха, ни мелькания искр не было видно, и всё равно всю ночь сторожились двумя дежурными тройками. С рассветом отдохнувшая команда продолжила свой путь вперёд, и уже к следующей ночи она вышла на опушку леса. Здесь чуть было не натолкнулись на второй заслон, выручило то, что в небо в шагах тридцати от передового дозора, как ракета, ушла искра, видать, от треснувшего в костре полена. Обошли это место большим полукругом.

«Хорошо себя сторожат турки, видать, боятся наших дозоров», – подумал Лёшка.

– Всем попрыгать и надеть на себя сетки! – скомандовал он. – Всё, лес кончается, кусты цеплять так уже не будут, так что теперь передвигаемся везде только в ней.

Дальше всю ночь команда бежала в сторону Дуная. Несколько раз в отдалении проскакивали конные отряды, и приходилось порой залегать, дожидаясь, когда они удалятся. К рассвету пахнуло близкой сырой свежестью, и показались обширные поля из тростника. Всё, команда вышла к Дунаю. По Лёшкиному предположению, крепость должна была находиться верстах в трёх-четырёх ниже по течению, а они были примерно в том районе, где, когда-то приняли бой с отходящей поймой реки турецкой кавалерией. Нужно было успеть пройти ещё пару вёрст, иначе с рассветом это будет сделать очень сложно. Невдалеке уже слышался перестук копыт, пасущихся коней, а с берега были видны многочисленные костры. Совсем рядом был огромный турецкий стан.

Команда перешла через небольшой речной рукав, где глубина воды была им по грудь, и затаилась на одном из островков. Теперь только оставалось ждать и наблюдать за всем тем, что происходило вокруг.

Рассвело, и осеннее солнце начало припекать не по-осеннему. Затаившиеся егеря наблюдали, как подводили к водопою коней всадники. Как зачерпывают в большие котлы воду солдаты и потом уже ее куда-то утаскивают в стан. Как стирают одежду и какое-то тряпьё. Вот подошёл небольшой отряд, офицер отдал команду, и десятка три человек скинули ботинки, задрали шаровары и зашли в воду по колено. Кто-то из них пил, кто-то умывался или мочил голову. Наконец офицеру, видно, надоело всех ждать, он резко выкрикнул команду, и солдаты выскочили на берег, ещё три минуты и их топот затих вдали.

Как видно, сход в воду с берега был не такой крутой, как в других местах, здесь, в этом месте он был более пологим и удобным, вот и пользовалось у турок повышенным вниманием.

Османская армия XVIII века была устроена интересно. Помимо регулярной и иррегулярной конницы и пехоты, были в её составе и достаточно необычные подразделения.

«Джебеджеки» – это что-то типа оружейников, отвечающих за производство и хранение оружия и боеприпасов. Правда, кроме вооружения артиллерийского, ибо там была уже своя отдельная служба.

«Топ арабаджилары» – это перевозчики орудий, отвечающие как за изготовление повозок и лафетов, так и за транспортировку самих орудий и их боеприпасов. И это опять же не «топчу» – такие привычные для русских артиллеристов.

Имелись и вовсе интересные службы палаточников, устраивающих полевые лагеря и перевозящих палатки и шатры, музыкантов, предназначенных для поднятия духа воинства и увеселения командующего, и даже службы водоносов-сакка.

Видно, представители последних и приходили сюда на бережок чаще всех прочих. По трое, пятеро спускались к воде крепкие солдаты в белых тюрбанах и в серых халатах и наполняли в реке свои кожаные мешки-бурдюки.

Вот и очередная пятёрка спустилась к берегу и что-то там болтала, как видно, отдыхая от трудной работы. Был уже вечер, ещё час и темнота всё вокруг укроет своим покровом. А Лёшка так пока и не придумал, как же можно было выполнить их задание. Попробуй выползи к лагерю, какой бы ты ни был ловкий пластун, а всё равно тебя там заметят, и никакая тут сетка уже не могла помочь. Слишком большое движение шло вокруг, везде сновала масса народа, и были разложены сотни больших костров.