Александр Седых - Ронин

Расстояние между товарищами быстро увеличивалось, но Алексей услышал последние слова храброго большевика. Идея с крышами шаману понравилась.

Враг заметил сумятицу в рядах клиентов, но из логова не высовывался: до зоны атаки, русские немного не дотянули; зато факир с саквояжем курса не сменил — сам шёл в капкан. Что там произошло промеж артистов, почему поссорились и с криками разбежались в разные стороны — не суть важно. Кто разберёт этих русских?

Мураити Оуцу наблюдал издали за приближением глупого ронина, презрительная усмешка искривила тонкие губы ночного хозяина Вакканай. Русский упустил последний шанс на спасение. Парень или патологический тупица, как большинство силачей, или зазнавшийся герой, раз в одиночку решил идти на прорыв. Походка ронина явно изменилась: теперь он не лениво брёл по тихой улочке, задрав голову к звёздному небу, а уверенной поступью, опустив подбородок, двигался навстречу противнику. Очевидно, факир как-то почуял засаду. Может, шелохнулся кто из передового заслона?

Алексей двигался посреди освещённой лунным светом булыжной мостовой. От дальнего квартала уже еле доносились торопливые шаги убегающих артистов, скоро эхо стука каблуков затихло. Но вот звука от подошв лакированных туфлей факира в мёртвой тишине не слышалось, словно в мягких тапочках ступал. Казак передвигался грамотно — из тени от домов его сразу не достать, нападающим придётся преодолеть несколько метров освещённого пространства. Однако уверенная походка не могла спасти глупого ронина от расправы. У русского самурая даже длинного клинка при себе не имелось, а ножом от трёх десятков профессиональных убийц не отмахнутся. В долгие переговоры с упрямым клиентом никто вступать не собирался. Якудза строптивцев не любят — людишки должны знать своё место. Ронина уже заждалась пустая могилка на кладбище, хватит зазнайке в Вакканай силой бахвалиться — есть в городе парни покруче. Да и многим уважаемым людям наглый чужак успел дорогу перейти. Только вот, из — за жадности обиженных, не поступило заказа на устранение ходячей проблемы, а якудза бесплатно не работают. Зато теперь можно «обслужить» клиента за его счёт. Мураити Оуцу не сводил глаз с приближающегося саквояжа. Лишь краем сознания, опытный мафиози отметил странный факт — при ходьбе парня, саквояж не раскачивался, будто плыл по воздуху.

Русский, не доходя пары шагов до первых якудза, притаившихся в тёмных нишах домов, вдруг остановился. Улыбка белой молнией вспыхнула на скрытом тенью от широких полей шляпылице человека в чёрном костюме. Факир зловеще захохотал и, вытянув вперёд руку, указал пальцем куда-то вперёд, вглубь улочки. В следующий миг, из — за спины чужестранца, со стороны моря, внезапно налетел мощный порыв ветра. Закруживший вихрь, словно невидимой метлой, погнал по брусчатке пыль и мелкий мусор. Люди в засаде невольно прищурились, а в следующую секунду, неожиданно услышав громкий шум за спиной, не сговариваясь, обернулись. Инстинкт заставил сначала спасать глаза от пыли, а затем дружно посмотреть назад, на опасный источник странного звука.

Вихрь пыльным кулаком ударил в стёкла уличного фонаря, разбитые осколки зазвенели по булыжной мостовой. Единственный искусственный источник света погас. Лишь мертвенно жёлтый лунный свет теперь освещал улочку.

Проворный главарь якудза успел вскочить с табурета и отпрыгнуть на середину мостовой, чудом избежав града осколков битого стекла. Внезапное нападение плеснуло адреналин в холодную кровь бывалого бойца. Сердце пожилого уже Мураити Оуцу гулко застучало в груди, отдаваясь эхом в висках. Он лишь мельком оглянулся на осыпавшиеся вокруг ножек табурета сверкающие отблесками луны стёклышки и резко развернул голову в сторону врага — аж шейные позвонки хрустнули. Однако запоздалой реакции стареющего якудза не хватило, чтобы засечь перемещения чужака.

Факир исчез!

Все бойцы тоже обернулись к врагу, но так и не поняли, куда подевался коварный русский? Вот, только мгновение назад, человек в чёрном костюме стоял посреди освещённой луной мостовой. А теперь на вылизанных ветром булыжниках пусто. За секунду, далеко ускакать казак не мог. Якудза, уже более не скрываясь, толпой высыпали из укрытий и, выставив вперёд ножи, бросились шарить в тени домов. Плечом пробовали на прочность запоры дверей, заглядывали в каждую нишу, дёргали руками закрытые оконные ставни лавок.

Спящий Вакканай не заметил пролетевшую над крышами домов тень.

— Якудза, не меня ли ищут твои люди? — неожиданно раздался спокойный голос за спиной главаря.

Мураити Оуцу вздрогнул и резко развернул корпус к врагу. Он не разобрал русскую речь, только обращение к якудза понял. Как факир оказался сидящим на табурете — загадка. Под ногами человека в чёрных одеяниях не хрустнула ни одна стекляшка.

— Не загораживайте мне дорогу — зашибу, — слегка приподняв голову, сверкнул глазами, из — под широких полей шляпы, факир. Казалось, лунный свет отразился в антрацитовых зрачках, будто угольки загорелись адским пламенем.

По спине старого якудза пробежал холодок. Он не знал русского языка, но угрожающую интонацию чужой речи понял без ошибок.

— Мужики, давайте жить мирно, — белозубая улыбка разрезала каменный лик чужака.

Факир щёлкнул пальцами, и покоившийся у чёрных туфель кожаный саквояж распахнулся, словно послушный пёс раскрыл пасть по команде хозяина. Из саквояжа выпрыгнул апельсин, прямо в ладонь фокусника. Алексей протянул руку за спину, в тень от навеса крыши. Раздался тихий шелест вынимаемого из ножен клинка. Обманчивое эхо транслировало звук из — за спины якудза. Факир извлёк из серого мрака вакидзаси, сверкнувший острым лезвием в лунном свете.

— Одна маленькая девочка подарила заморские чудо — фрукты, — ловко надрезав клинком апельсиновую кожуру, очистил плод Алексей. — Угощайтесь, у меня есть второй.

Факир сунул остриё вакидзаси в глубину саквояжа и извлёк сочный апельсин. Капля сока, скатившаяся по лезвию клинка, показалась, в призрачном свете луны, алой, словно кровь. Фокусник швырнул угощение с острия вакидзаси хозяину ночного Вакканай.

Мураити Оуцу на инстинкте поймал проколотый апельсин, ладонь окрасилась липким соком. Только старику показалось, что зрение его в эту ночь часто подводит. Нет, руку не залила призрачная кровь, но вот сам алый фрукт летел уж очень медленно, дав насладиться полётом. Якудза видел его неспешное вращение вокруг оси и, что тоже удивило, не почувствовал лёгкого удара в раскрытую ладонь. Апельсин перелетел по воздуху, как птичка на крыльях.

— Разве вам, уважаемый якудза, нечем разрезать кожуру? — насмехался над растерявшимся главарём банды Алексей.