Александр Седых - Ронин

Стоявший на вытяжку перед рассевшимся чужаком глава клана стиснул зубы, перебросил апельсин в левую ладонь, а правую сунул за спину. Однако пальцы ухватили… воздух — ножны пусты!!!

— Так воспользуйтесь моим вакидзаси, — любезно предложил нахал и подбросил высоко в воздух стальной клинок.

Сверкающей птицей вспорхнул вакидзаси в ночное небо и… исчез среди звёзд. У Мураити Оуцу было время вспомнить странное эхо за спиной, когда факир извлекал сталь из мрака ночи. Неужели, у чужака столь длинные руки?! Неужто, это был звук похищенного клинка главаря клана якудза?!

Сверкающая молния ударила с неба неожиданно. Алый сноп искр брызнул между расставленных ступней. Свист падающего клинка и скрежет стали о камень разорвали тишину одновременно. Только шок спас старика от позорной реакции, Мураити Оуцу остался недвижим, как каменный идол. Он медленно опустил глаза, внимательно рассмотрев вакидзаси, вогнанный по самую рукоять между булыжниками мостовой. Холодный пот выступил на лбу старика, когда он узнал инкрустацию в виде дракона, пожирающего свой хвост — это была рукоять его фамильного вакидзаси.

Выходит, что факир сумел украсть оружие у готового к бою якудза. А перед этим, он чудесным образом поднял ветер, разбил стекло фонаря в полсотни шагов от себя и сумел исчезнуть с глаз трёх десятков опытных убийц. За секунду пробежался по крышам домов, или задними дворами, и бесшумно подкрался по битому стеклу к главарю клана. Эдак чёрный колдун мог, походя, перерезать глотки всем бойцам клана. Якудза увидел в глазах факира своё отражение — фигурку мертвеца; почудилось, будто из тёмного туннеля потустороннего мира, через стекло снайперского прицела, на главаря клана молча взирала смерть. Мураити Оуцу подумал, что точный бросок клинка поставил жирную точку в споре якудза с русским факиром, но ошибся…

Когда глава клана наклонился, извлечь вакидзаси из мостовой, то понял, что это действо никому в Вакканай будет не по силам — клинок намертво застрял между плотно подогнанными булыжниками. Краем глаза Мураити Оуцу заметил, как замерли в напряжённом ожидании бойцы клана. «Терять лицо» старому воину нельзя, но опытный главарь сумел выкрутиться из унизительного положения. Мураити Оуцу превратил наклон за фамильным мечом в низкий поклон зловещему ночному духу, воплотившемуся в живую плоть.

— Бетобето-сан! — гортанно выкрикнул якудза и, не разгибая спину, попятился к обомлевшим соратникам.

Хитрый старик превратил точку в споре с русским в жирный восклицательный знак. Когда главарь добрался до отряда якудза, все рядовые бойцы клана тоже выкрикнули странное извинение и, согнувшись в низком поклоне, попятились к стенам домов. Скрывшись в тени, они ускользнули в любезно открывшиеся для них двери.

Сотни перепуганных глаз подглядывали в щёлочки закрытых ставень за стремительным отступлением горланивших на всю улицу бандитов. Очевидно, всем жителям Вакканай понятна уважительная причина их бегства. Японцы знали значение страшного слова: Бетобето-сан.

А вот Алексея разбирало жгучее любопытство — так его ещё никто не обзывал. Но придётся потерпеть до дома, пока Юрка не переведёт козырное словечко. Алексей, с наслаждением пережовывая сочный заморский фрукт, не спешил покидать ристалище. Из переулка слышался топот «кавалерии». Колдовское чутьё предупреждало шамана о скором появлении товарищей. Напарник, правда, далеко отстал от лидера и явно не проявлял боевой прыти, но казак иного и не ждал от тыловой клячи. Для трусоватого Андрюхи и то подвиг, что за Федей выдвинулся.

— И где супостаты?! — размахивая двумя саблями, подбежал запыхавшийся дружок.

— Не состоялась драка, — пожал плечами казак.

— Неужто с урками удалось «на базаре соскочить»? — озирался, не веря в удачу, Фёдор. — Атаман, ты же японского языка не знаешь — так, пару словечек всего.

— Зато они отлично поняли мои жесты, — усмехнулся факир.

— Фонарь разбил? — заметил россыпь осколков стекла Федя.

— Апельсином поделился, — ошарашил Алексей.

— И только — то? — заподозрил явный подвох товарищ.

— Якудза меня за какого-то Бетобето-сан приняли — обознались, — опять пожал плечами парень.

— Надо Юрку пытать, что за мужик такой, а то в другой раз опять на неприятность наскочим.

— Пойдём, попытаем. Только дай сабельки мне в руки, а сам за брошенным узлом смотайся. Нечего отрядным имуществом разбрасываться, казначей не одобрит.

— Я этого жмота сейчас нагружу по — полной, — зло зашипел на осторожно выбравшегося из тёмного переулка анархиста Фёдор. — Шевели копытами, кляча интендантская!

— А разбойнички-то где? — озирался по сторонам Андрюха. Намётанный глаз скупердяя сразу заприметил целёхонький саквояж с денежками. Жаба с груди ускакала, счастливо квакая. Есть, всё же бог на свете! А хоть и не совсем светлый бог — зато шаману благоволит. С ним и остальной команде — удача.

— Обозник, грузи скарб на горбяку! Атаман караван прикроет. Теперь, с саблями, казак половину Вакканай за ночь вырезать может! — нагонял жути, на где-то затихарившихся урок, Федя. А у самого до сих пор поджилки тряслись от страха, но вида мужик не подавал. Почитай, сегодня боевое крещение принял. Шутка ли — первый раз в сабельную атаку на врага бежал. Страшно — жуть как. Однако сам пропадай, а товарища выручай!

Алексей, положив сабельные клинки на колени, остался одиноко сидеть в окружении сверкающих в лунном свете осколков стекла, казавшихся россыпью упавших с тёмного неба звёзд. Сын ведьмы почуял злой холод в странных словах якудза. Похоже, безмятежная житуха в Вакканай закончилась в эту лунную ночь. На невидимом горизонте судьбы показались незримые тучи — сумрачный грозовой фронт надвигался неумолимо.

— Кто ты такой: Бетобето-сан?.. — шёпотом спросил звенящую тишину загрустивший шаман.

Переводчика Юрку, как и предполагал Алексей, вызвали в морской отдел контрразведки запиской фальшивой. Сугинобо Мицумото, получив по телефону сообщение от дежурного из порта, злую шутку воспринял всерьёз и с парочкой солдат из состава караула поспешил к дому Оно Юраку. Оттуда майор намеревался идти навстречу труппе артистов. Не зря же кто-то отважился на конфликт с контрразведкой, отвлекая штатного наблюдателя от подопечных. По всему выходило, русские должны двигаться прямым путём к жилью, ведь на плечах у них узлы с театральным реквизитом. Однако далеко ходить не пришлось — оба отряда встретились в квартале от дома Юрки.

— Проблем по пути не было? — озабоченно хмурясь, спросил Алексея майор. Его интуиция не могла ошибиться.

— Да так, обзываются всякие… тёмные личности нехорошими словами, — усмехнулся казак.