Владислав Бобков - Целитель чудовищ - 1

Логично, что все подобные секреты держались в строжайшей тайне, что не мешало воителям устраивать друг на друга постоянные рейды с целью захватить эти самые знания или тех, кто ими обладает.

Как становится понятно, все кланы воителей являлись невероятно обособленными и скрытными формированиями и это было не просто так.

Наплевательское отношение к жизням всех остальных, а также страх неизвестного, сделали воителей париями этого мира. Их боялись и ненавидели. Самое же главное, вполне заслуженно.

Когда опытные воители сходились в своих стычках, последствия были в виде разрушенных плотин, сожжённых лесов, обрушившихся мостов и опустошенных городов.

Разве будет воитель запариваться какими-то там рисовыми полями? Нет, конечно. Желая попасть в другого воителя, в угаре сражения он просто возьмет и шибанет трехметровой водяной волной, начисто снеся ближайшую деревню и всех тех, кто там жил.

Словно этого мало, аристократы отлично видели потенциал воителей. Они не стеснялись платить кланам, живущим на их земле, чтобы те отправляли своих членов воевать за интересы дайме и прочих власть имущих.

Логично, что противники тех аристократов, не желая, чтобы их армии просто так были уничтожены, нанимали уже своих воителей.

Так был сформирован неофициальный договор между воителями и обычными людьми. Воители сначала решают дела между собой, а уже потом обращают внимания на обычных людей.

Это правило не касалось заданий тех же торговцев, которым хватало одного или пары воителей, вместо десятков, чтобы выполнить какую-нибудь грязную работу.

Убить конкурентов, вырезать семью, взорвать мануфактуру — воители принимали самые разнообразные заказы.

Кто-то бы мог задуматься, почему со столь подавляющей силой воители не попытались вовсе захватить мир?

Ответ кроется в их малой численности, сильной разобщенности и наличии самураев.

Точнее самураев, которые умели пользоваться праной.

Здесь Стас как бы невзначай поспрашивал слуг и хоть они знали не так много, но кое-что все же стало известно.

Хоть самураи и были слабее тех же воителей, но их было намного больше и в случае столкновения они все же могли здорово проредить порядки даже сильного клана.

А стоило бы какому-нибудь клану ослабнуть, тут же бы за его знаниями развернулась война из ближайших воителей, желающих урвать свой кусок остывающего мяса.

Тогда Ордынцев спросил, бывало ли, что самураями становились благодаря заслугам? На что он получил согласие, что да. Самураи постоянно погибали и дайме иногда приходилось назначать новых самураев из особо доблестных и преданных асигару.

И вот тут Стас почти забыл, как дышать.

Его вопрос звучал просто, но он решал все.

— Могли ли новые самураи управлять праной?

И вновь Ордынцев услышал положительный ответ.

Получалось, даже бывший крестьянин, не имеющий никакой родословной все же мог овладеть техникой управления праной. Пускай ущербной, самураи могли разве что напитывать ей мечи и слабенько усиливать тела, но сам факт!

Это значило, что и сам Стас вполне мог иметь шансы тоже научиться владеть этой чудесной энергией.

Вот только зачем ему грубые поделки самовлюбленных самураев, если у него под боком лежит качественный и образцовый источник знаний? Этакая смертельно опасная библиотека на ножках, к которой всего лишь надо подобрать ключик.

И у Стаса уже было что-то, что могло заинтересовать принца.

Очередная перевязка, очередные скрипы зубов от боли, когда хорошенько присохшие к ранам бинты не хотят слезать.

— А ваши раны хорошо заживают. Швы на груди уже можно кое-где даже снять. — Стас размеренно комментировал свои действия и Джишин уже даже не морщился.

Сделано это было не просто так. Стас приучал паренька к своему голосу, к тому, что он может с ним говорить.

И если поначалу принц гневно молчал, так как считал ответы выше своего достоинства, то теперь он с интересом слушал рассказ Ордынцева о тех или иных медицинских фактах.

Многого не требовалось, важность измерения температуры, что может значит учащенный пульс или наоборот замедленный. Систематический подход к лечению — это то, о чем этот мир пока что мог только мечтать.

Привычный односторонний монолог позволял двум разным людям относиться друг к дружке чуточку лучше.

— Знаете, — Стас вытащил из ранки остатки нитей и протер ее спиртом. — А я недавно от слуг услышал прелюбопытнейшую информацию касательно успехов клана Сумада и даже вашего отца. Представляете, буквально пару дней назад произошло генеральное сражение между людьми клана Санса и кланом Сумада, возглавляемым вашим отцом.

Ордынцев закончил говорить и начал накладывать повязки. При этом он демонстративно игнорировал горящий интересом взгляд принца.

«Ну давай упрямец» — думал землянин: «Отбрось уже свою чертову спесь и спроси. Давай!».

Словно услышав призыв мужчины, Джишин все же заговорил.

— И что? Чем закончилось сражение? — голос принца был демонстративно безразличен, но Стаса было не обмануть. Паренек был сильно напряжен, готовый к тому, что целитель просто рассмеется ему в лицо и ничего не скажет. От местных вполне можно было чего-то такого ожидать.

— Говорят, это было самое жестокое сражение, которое вообще видели за последние годы. Силы обоих сторон, причем, что воителей, что самураев, были примерно равны. Ни одна из сторон не хотела сдаваться и отступать. И когда казалось, что будет ничья, на бой вышли главы кланов…

— И что? — жадно уточнил принц, даже забыв о боли.

— Глава клана Санса, Кетсеро Санса, вышел против главы клана Сумада, Горо Сумада. Сами понимаете, слуги не особо разбираются в сражении, но поговаривают, что после их битвы главный тракт, соединяющий наши страны больше не существует. Теперь на его месте заполненная плавающим в воздухе сильнейшим ядом долина, окруженная острым горным хребтом.

— Хватит тянуть, целитель, немедленно говори кто победил!

— Так я к этому и подвожу, — весело улыбнулся Стас. — Глава Санса был вынужден отступить, оставив поле битвы за Сумада, следом ушли и войска Отомото. Ваш отец победил. Это значит, что война продолжится, а ваша ценность лишь повысилась.

На лице Джишина впервые появилась небольшая, но искренняя улыбка. Ордынцев тоже невольно ухмыльнулся.

— Почему ты тоже улыбаешься? — тихо, но твердо потребовал ответа принц, посмотрев на лицо Ордынцева. — Разве ты не должен быть расстроен поражением своей страны?

— Потому-что, принц, я вам уже говорил, что не чувствую себя в этом месте своим. Вы же, мой пациент, которого я обязан поставить на ноги. Но не потому что мне приказали, а потому что я этого захотел сам. К тому же, если по секрету, я родился далеко не в этой стране. К армии же Нобуноро-самы присоединился по чистой случайности.