Николай Коростелев - Храм Юнисы [litres]

– В погребе, где им ещё быть.

– Ну, пусть ещё посидят. А ты команды раздай и возвращайся в хату, пленных допросим, пока они под впечатлением. Хотя, знаешь что? У тебя сейчас видок ещё тот. Вон, в кровище весь. Ты глянь сам, кто там из хунхузов пожиже, пугани и тащи в дом.

Вахмистр понятливо улыбнулся и пошёл во двор раздавать распоряжения.

Во дворе началась суета.

Андрей зашёл в избу и остановился. Перед глазами предстала картина побоища. Доски на окнах разбиты в щепки, на полу – перевёрнутые стол и лавки, стены и печь в глубоких отметинах от пуль и картечи. В кладке печи он обнаружил ещё одну свинцовую картечину. Взвесил её в руке и покачал головой:

– Однако, граммов двадцать – тридцать, не меньше.

Поднял опрокинутый стол, принёс лавку и подвинул её к столу. Подумав, поднял лежащий на боку массивный табурет и поставил его посреди комнаты.

Раздались тяжёлые шаги, и в дверях нарисовался вахмистр с огромным топором в руках. Зрелище было не для слабонервных: огромный детинушка с косматой бородищей, длинными мощными руками в одежде со следами бурых пятен. Ещё этот топор.

– Ты где его нашёл? – удивлённо спросил Андрей.

– У хунхузяры одного одолжил, – довольный произведённым впечатлением, ухмыльнулся вахмистр.

Привели пленного. Им оказался щуплый молодой китаец. Он со страхом поглядывал то на хмурого конвоира, то на забрызганного кровью вахмистра.

– Усадите его на стул, – распорядился Андрей, и уже обращаясь к китайцу на родном языке, спросил:

– Жить хочешь, хунхуз?

– Господин ошибается, я не хунхуз, я обычный крестьянин. Главарь банды приказал показать дорогу к этому хутору, я не посмел ослушаться. Я боялся за семью, не гневайся на меня, господин, пощади.

– Крестьянин, говоришь? Тимофей, глянь его руки и плечи, – распорядился Андрей.

Казак рванул куртку китайца за ворот. Ткань затрещала, оставив в руке Тимофея часть куртки вместе с рукавом. На плече китайца чернел крупный багровый синяк.

– Теперь руки!

Вахмистр схватил пленного за запястья и развернул их ладонями вверх. На сгибе указательного пальца правой руки китайца желтела грубая пожелтевшая мозоль.

– Ты посмел мне врать!? – заорал Андрей. – У тебя синяк на плече! Такие бывают от отдачи приклада при стрельбе! У тебя на указательном пальце мозоль от курка! Он появляется только от частой стрельбы или тугого курка!

И после этого ты смеешь говорить, что ты простой крестьянин? Вахмистр, в расход его! Труп в подвал, ко вчерашним казнённым, потом собакам скормим!

С этим всё! Ведите следующего!

Китаец побледнел. От страха он не заметил, что команду кровожадному казаку со страшным именем Вахмистр офицер отдал на китайском языке.

Вахмистр схватил китайца за шкирку и плотоядно оскалился.

– Постойте, господин! – взвыл пленный, – я всё скажу, не надо меня убивать!

Пленный оказался хорошо информированным товарищем. Его уже увели, а Андрей всё ещё переваривал услышанное.

Общий состав банды насчитывал триста человек, она была хорошо вооружена и мобильна. Возглавлял её известный в бандитских кругах атаман по прозвищу Глава Большого Дома, по-китайски Дзя Ды. Банда готовила нападение на крупный населённый пункт Михайловку.

Заказчик – «Белый Лотос». Цель – нанести максимальный ущерб КВЖД, уничтожить русских специалистов, и на этой почве рассорить российские и китайские власти.

На хутор напал один из отрядов банды под предводительством главаря по кличке Хромой. Численность нападающих насчитывала семьдесят сабель.

Этот отряд примкнул к банде Дзя Ды недавно и не по своей воле, а подчиняясь приказу «Белого Лотоса». Между Дзя Ды и Хромым разгорелся конфликт.

Хромой не захотел признавать над собой главенство Дзя Ды и после проведения акции по уничтожению Михайловки собирался уйти в свободное плавание. Глава Большого Дома не желал мириться с демонстрацией открытого неповиновения и искал повод, чтобы подставить Хромого перед «Белым Лотосом». Захват русскими представителя «Белого Лотоса» Старика Линя оказался кстати.

Узнав, что русский отряд разделился, Дзя Ды решил действовать и приказал отряду Хромого выступить на перехват более многочисленной части русского отряда. Задумка была коварной. Он был прекрасно осведомлён о боеспособности казаков, поэтому был уверен, что прямое столкновение с русскими приведёт отряд Хромого к ощутимым потерям. После этого его ватагу будет несложно прибрать к рукам: рядовых членов отряда подчинить себе, а их вожака подвести под обвинение. В чем обвинить? Да хоть в чём! Например, в неоправданных потерях среди братьев. Или ещё лучше – в бездарном командовании отрядом, приведшем к большим потерям. Хоть за одно, хоть за другое, его можно приговорить к смерти и казнить.

Но Хромой оказался хитрей. Он был кем угодно, только не глупцом, и догадался, в какую ловушку его толкает Дзя Ды. Он не стал подставляться под более крупный и боеспособный отряд русских казаков, а решил напасть на конвой с пленными хунхузами, который, по его сведениям, планировал заночевать на лесном хуторе. В победе он не сомневался: что могут сделать шесть русских конвоиров против его семидесяти орлов?

Хромой решил сначала освободить пленных и Старого Линя, а уж потом устроить засаду для русского отряда, на перехват которого его отправил Глава Большого Дома. А когда на глазах Старика Линя он уничтожит и второй отряд, можно будет рассчитывать не просто на благодарность «Белого Лотоса», а на нечто большее. Например, занять место Дзя Ды.

Пленный оказался шпионом Дзя Ды в отряде Хромого и был хорошо информирован о планах одного и второго. Он пытался продолжить рассказ о конфликте главарей, но Андрей остановил его. С Хромым и Дзя Ды всё было понятно. Про «Белый Лотос» пленный знал только то, что уже рассказал.

Видя, что интерес к нему падает, он решил поделиться ещё одной информацией. Около десяти лет назад с приисков острова Аскольд хунхузы вывезли более двух тонн золота, но по дороге оно странным образом исчезло. Кто его только не искал, но найти следов не удалось.

Однажды Хромой проговорился, что следы исчезнувшего золота ведут к «Белому Лотосу». Что после исчезновения золота «Лотос» очень быстро поднялся и стал самой сильной и опасной радикальной организацией Маньчжурии. Такой, что даже японцы считаются с его влиянием среди хунхузов.

– Две тонны золота – это не шутки, – задумался Андрей, – страшно представить, что секта может натворить с такими деньгами. А если она связана и с японской разведкой, то дела совсем плохи. Выходит, сам того не ведая, я нарушил планы «Белого Лотоса», а может, и японской разведки? Спланированное нападение на Михайловку оказалось под угрозой срыва? Обычно такие дела бесплатно не делаются. Главарь хунхузов наверняка получил деньги. Во всяком случае, аванс – точно. А это значит, что он попытается исправить ситуацию.