Николай Коростелев - Храм Юнисы [litres]

Глядя на шустрого официанта, казаки довольно прятали улыбки.

Официант понятливо кивнул и, будто джин из лампы, растворился на кухне. Не прошло и получаса, как стол ломился от еды, одним видом возбуждая зверский аппетит.

– Ну, братцы, повеселимся! – улыбнулся Андрей. – Нет, нет, мне не наливай, – остановил он официанта, надвинувшегося к нему с графином водки, – у меня ещё дела, а вот им можно! – кивнул он на казаков.

Казаки, стесняясь белоснежной скатерти, дорогой посуды и разнообразия приборов, чинно выпили и, не торопясь, приступили к трапезе.

К Гродекову он прибыл в назначенное время.

– Ну, проходи, герой, – поднялся навстречу генерал-губернатор. – Садись, – указал он на место за столом, где уже сидели полковник Смирнов и штабс-капитан Ивантеев. – Этих господ тебе представлять не надо? – возвращаясь в кресло, уточнил он. – А теперь подробно и по порядку расскажи нам всё сначала. И начни с того, как тебе пришла в голову мысль начать проверку рук китайских строителей на предмет мозолей. Как решился на засаду? Где взял гранаты? Где научился с ними управляться? Кто надоумил заложить динамит на пути следования хунхузов?

Андрей вздохнул и начал подробный рассказ о событиях последних дней, не забыв упомянуть и об отправке шестидесяти трофейных лошадей в казацкую станицу, и о том, что разрешил казакам оставить себе золотые побрякушки, взятые ими на хунхузах, и о своей доле трофейных денег, полученных от казаков, как долю с дувана.

Гродеков как командующий казачьими восками Приамурского края знал и чтил традиции казачества, поэтому, выслушав Андрея о трофейных лошадях, махнул рукой:

– Разрешаю! О деньгах и побрякушках, взятых в бою, не беспокойся, казаки в своём праве – у меня претензий нет! А у вас? – глянул генерал на жандармских офицеров.

– У нас тоже нет, – покачали головами оба.

– Вот и ладно, – улыбнулся Гродеков. – А то, что казаки сами предложили тебе долю от трофеев – дорогого стоит, видать, крепко уважают. Так что ни о чём не переживай, всё это твое, честно добытое. А вот на золотые пятирублёвики хотелось бы взглянуть. Понимаешь, какое дело… Появились у нас в крае фальшивые золотые монеты, точнее, золотые российские пятирублёвики, причём очень высокого качества. Единственный огрех – не могут стоять на ребре, видимо, форма, в которой их штампуют, имеет скос или дефект. А по всем другим особенностям – не отличить. У тебя эти монеты далеко?

– Да сейчас достану, – потянулся Андрей к саквояжу, который принёс с собой.

– Ты, что, свой дуван сюда принес?

– Так точно, господин генерал-губернатор, хотел сдать.

– Ты меня ещё раз удивил, – уважительно покачал головой генерал. – Честен! Хвалю! Что касается дувана, я уже сказал – доля трофеев, вручённая тебе казаками – твоя. А вот золотые монеты, если они окажутся фальшивыми, придётся сдать жандармерии как вещественные доказательства.

Андрей понимающе кивнул и достал свёрток с золотыми монетами.

– Они, – вздохнул Смирнов, очередной раз пытаясь поставить монету на ребро. – Ну, у кого какие мысли? Высказывайтесь, без церемоний и чинов, – обратился к офицерам Гродеков.

– По информации моего агента, – подал голос Ивантеев, – фальшивые монеты чеканят в Харбине, где точно – неизвестно.

– У людей Старика Линя, задержанных на стройке, таких денег при себе не было. Значит, эти фальшивки с банды, которая атаковала нас на хуторе. То есть либо Хромого, либо Дзя Ды, – предположил Андрей, – хотя эти деньги могли появиться и по дороге на хутор.

– Всех пленных я допросил, – подал голос Ивантеев, – никто из них о монетах не упоминал. Так что, скорее всего, они принадлежали главарям.

– Возможно, только спросить об этом некого, – согласился Андрей, – Хромой убит, а тело Дзя Ды мы не нашли.

– Да и казну мог возить не сам главарь, а его доверенный человек, – добавил Смирнов.

– Если это оплата за налёт на Михайловку, то сумма маловата, а как личные накопления отдельного, пусть и не простого бандита, слишком велика, – включился Ивантеев, – хунхузы обычно больших денег с собой не возят, тем более на дело. Они их прячут в тайне друг от друга. Скорее всего, это деньги главаря. А кто их вёз, он сам или его доверенный человек, не важно. Только зачем такую большую сумму, да ещё в золоте тащить с собой?

– А может, корнет прав, – предположил Смирнов, – и эти деньги передали главарю, когда отряд уже был в пути.

– Как аванс, полученный непосредственно перед делом, – поддержал его Ивантеев.

– Разумно, – согласился полковник, – банда без предварительной оплаты или существенного аванса вряд ли стала бы рисковать. Мы знаем, что налёт на Михайловку – заказ, то есть хорошо продуманная и не дёшево проплаченная диверсия. А услуги такой крупной банды должны хорошо оплачиваться. Так что вариант с авансом вполне возможен.

– Если это аванс, – включился Гродеков, – значит, у главаря должен быть тайник. Где-то же он хранит основные деньги. Корнет, – повернулся он к Андрею, – есть уверенность в том, что главарь банды уничтожен?

– Нет, – вздохнул Андрей, – фугасы там такое месиво учинили – всё разметало. Мы тоже были в горячке, стрелять пришлось практически в упор, потом сразу рванули на хутор, когда вернулись в овраг, прошло не меньше часа. Если кто после взрывов остался жив и затаился, мог уползти.

Гродеков поднялся из кресла и, заложив руки за спину, стал вышагивать по кабинету:

– Если предположить, что главарь банды жив и у него в тайнике есть деньги, то набрать новую банду ему не составит труда. Так? Те, кто мог пойти на такие траты, а это либо японцы, либо «Белый Лотос», – провала ему не простят. Так?

Значит, Дзя Ды или, как его там, начнёт торопиться и собирать новую шайку, чтобы закрыть обязательства перед заказчиком. А для восстановления доверия и авторитета, ему срочно нужна успешная акция. За короткое время новой банды не собрать, но можно нанять уже готовую. С этим сейчас в тайге проблем нет – только свистни, и поэтому ему понадобятся деньги. Господа, нам необходимо разыскать тайник Дзя Ды и уничтожить его самого, если, конечно, он жив.

Пока мы не уничтожим источник финансирования хунхузов, банды будут расти, как грибы. Корнет, сколько времени понадобилось бандитам для организации первой попытки освобождения пленных?

– Чуть менее суток, господин генерал.

– Николай Иванович, – поправил генерал, – я же просил, без чинов. Получается, логово хунхузов находится примерно в тридцати, максимум в сорока километрах от Михайловки и не более пятидесяти километров от лесного хутора, а скорее всего, именно между Михайловкой и хутором. Иначе они никак не успели бы появиться на хуторе за тот промежуток времени, о котором говорит корнет. Сергей Константинович, у вас есть карта этой местности?