Светлана Шёпот - Галкино счастье

— Эта девушка была единственной, на кого ты обратил внимание за последние годы. Я умираю. Тебе уже двадцать пять. Ты должен жениться как можно скорее, — голос Антеона стал твердым и непреклонным. — Скажи мне, кто тебе нравится, и я сделаю все, чтобы эта девушка стала твоей.

В голове Эруарда возникла Висконсия, но он не собирался говорить о ней отцу. Он не желал для нее такой участи.

— Получается, моя жена в любом случае умрет? — спросил Эруард, проигнорировав вопрос родителя.

Антеон недовольно поджал губы. Даже зная о серьезности ситуации, сын продолжал сопротивляться. Эта сторона характера Эруарда больше всего раздражала барона. Если бы он не знал, что его ребенок в юности проводил время с девушками, он мог бы подумать, что его плоть и кровь предпочитает для постельных утех себе подобных. Одна мысль об этом заставляла Антеона задыхаться от отвращения. Ничего более омерзительного он даже представить себе не мог.

— Если она не будет ведьмой, то да, — взяв себя в руки, ответил барон.

— И я, вероятнее всего, тоже не проживу долго, — задумчиво сказал Эруард, стараясь не обращать внимания на уколы боли, вызванные осознанием того, что родитель вскоре оставит его.

— Это цена за то, чтобы наше имя жило, — чуть возвышенно ответил Антеон.

Младший Легран бросил на отца короткий взгляд. Мысль была внезапной, но от нее стало еще больнее. Могло ли быть так, что отец просто успокаивает себя всем этим? Он ведь тоже человек, а значит, боится смерти. Эруарду стало жалко мужчину перед собой.

— Тогда почему мы не ищем ведьму?

Спросив, молодой человек задумался. Он никогда раньше не встречал других колдунов и тем более ведьм. Он хорошо знал, насколько редки маги, но до этого момента его особо не волновали другие.

— Будто это так просто, — усмехнулся Антеон. — Возможно, ведьмы остались где-нибудь, но о них давно уже никто не слышал.

— Почему? То есть я понимаю, что такая информация не нужна простым людям, но почему в нашей семье нет никаких знаний о том, какие семьи хранят волшебную кровь? — младший Легран искренне заинтересовался. В семейной библиотеке он не находил ничего по этой теме.

— Книга имен существовала, но однажды сгорела, — немного неуверенно признался Антеон. — Я не видел ее, но мне рассказал мой отец, а ему — его. И так далее.

— Просто так ничего не сгорает, — скептически выдал Эруард.

— Возможно, это было наказание от магии за какой-нибудь проступок.

— И все-таки, разве нельзя было составить новый список? Прошло уже столько времени… Это ведь так важно.

— Не все так просто, — Антеон покачал головой. — Что-то случилось в прошлом. Я не знаю, что именно. В семейных записях ничего об этом не сказано. Я посмотрел в королевской библиотеке, но и там ничего нет. Либо событие не было записано, либо оно произошло так давно, что все письменные источники со временем исчезли. Одно важно — ведьм так же мало, как и колдунов. Вполне возможно, что их вообще больше нет.

— Но при этом в нашей памяти все еще есть знания о том, что оба родителя должны иметь магический дар, — задумчиво пробормотал Эруард. — Все звучит так, будто кто-то хочет, чтобы мы не забывали и искали, даже не зная при этом, где именно.

Барон задумчиво кивнул.

— Выходит, все именно так.

— Единственный, кто мог проделать такое, — это сама магия. Видимо, в прошлом колдуны и ведьмы действительно чем-то насолили древнему существу, раз оно решило преподать нам урок, — сделал вывод Эруард.

Он не сомневался, что магия была способна на это. Эруард много раз соприкасался с древней сущностью и хорошо знал, насколько она была жестокой. Ее вряд ли волновали сотни или даже тысячи потерянных жизней. Конечно, была вероятность, что после такого наказания в мире не останется ни одного магически одаренного, но младший Легран был уверен: у магии есть выход на этот случай.

— Есть еще одна причина, по которой ведьмы стараются не показывать себя людям, — Антеон потер висок. Голова начала побаливать. — Это связано с темным веком.

— А? — Эруард моргнул, а потом его настигло осознание. — Сердце ведьмы? — в его голосе слышался скепсис.

— Ты не поверишь, как хорошо люди запоминают такие вещи, — барон качнул головой.

— Но это абсурд! — возмутился младший Легран. — Сердце ведьмы никак не может даровать бессмертие тому, кто его съест.

— Откуда ты знаешь? — прищурившись, поинтересовался барон.

— Это глупо, — отмахнулся Эруард. Он не верил в такие байки. Ведьма или нет, простое человеческое сердце никак не могло подарить нечто, полностью противоречащее всем законам мира.

— На самом деле, я тоже не очень верю, хотя не убежден полностью. В любом случае я понимаю, почему ведьмы не показываются на глаза.

— Все должны понимать, что это просто сказка.

— Уверен, — барон хмыкнул, — что все понимают, но это не помешает им проверить. А вдруг это правда? Ты никогда не задумывался над этим?

Эруард постарался не обращать внимания на подозрительный блеск, мелькнувший в глазах отца. Ему стало немного неуютно. Все это казалось чем-то неправильным.

— Подумай сам, отец, — начал младший Легран, — такое не может быть правдой. Вероятнее всего, кто-то в прошлом просто пустил слух, чтобы уничтожить ведьм. Тот, кто это сделал, хорошо знал, насколько жадными и глупыми могут быть люди.

— Ты прав, — кивнул барон, но Эруард видел, что отец не впечатлен его словами. — Ты полностью прав.

Перелистнув страницу, Галина Николаевна краем глаза заметила Умника. Зверек уже некоторое время пытался привлечь ее внимание, а сейчас и вовсе вознамерился улечься поверх книги. Он до сих пор не позволял ей проводить за чтением слишком много времени.

Поначалу Галина и сама опасалась книги. Всё-таки нечто подсознательное ощущало угрозу от такой не совсем понятной и неизученной вещи, как магия. Но время шло, а книга по-прежнему оставалась простым предметом, который никак не вредил.

Ей так казалось.

Вот только со временем она начала замечать за собой изменения. Они никак не ощущались, если не обращать на них внимания.

Первый тревожный звонок настиг, когда Умник в очередной раз пытался оторвать ее от чтения. В тот момент Галина ощутила такое небывалое раздражение, что едва не ударила зверька.

Остановилась она только потому, что такое поведение не было для нее характерным. Да, она, как и любой другой человек, время от времени раздражалась, но никогда ранее это чувство не было настолько поглощающим.

После первой ласточки её посетила и вторая.

Галина Николаевна заметила, что мысли все чаще возвращаются к книге. Иной раз она думала, что зря оставила такую ценную вещь в комнате, ведь фолиант могут украсть. Позже Галя стала ловить себя на желании держать книгу рядом с собой постоянно.