Юрий Валин - Мамалыжный десант

– Понял. Как и ты…

– Именно. Не скажу, что это обстоятельство чрезвычайно осчастливливает, но кто-то должен. Зато безработица нам явно не грозит. Еще и лечат усиленно, – Земляков фыркнул и раскрыл полевую сумку. – Но не будем о грустном. Вот обещанное…

Портреты… Тимофей с восторгом смотрел на свой лик, упакованный в прозрачный тонкий пластик. Нет, здорово все же умел отображать Павло Захарович. А еще портрет Нероды, самого Землякова, даже шоферов Норыча и Сашки есть…

– Себя я самонадеянно присоединил. Все же сослуживцы, буду рад украшать стену вашей домашней гостиной. Водителям потом отдашь, домой передадут.

– Спасибо, Жень. А это…

Вместе смотрели на портрет красивой девушки в форме.

– Надеюсь, твоя Стефания отнесется с пониманием, – пробормотал Земляков. – Ты с этой шикарной особой воочию не встречался, но передаю сей неземной лик отнюдь не для украшательства стен. Возможно, пересечетесь по службе. Глаз у тебя – алмаз – узнаешь сразу. Тут в чем дело-то…

…Смело, если не сказать нагло, раздвигал рамки служебных допусков товарищ Земляков, несомненно, нарушая многие инструкции. Но инструкции на каждый отдельный случай придумать сложно, а тут как раз очень особый случай.

Ситуация была странноватая: нашелся старший лейтенант Нерода, но не совсем нашелся, а лишь смог передать весточку. Послание шло столь окружными путями и через такие руки и лапы, что представить сложно.

…– нащупать где он, собственно, сейчас находится, и вытащить – пока не представляется возможным. Собственно, мы не работаем по этому профилю. Это как раз Катерине ближе, она и занимается. Но уж очень запутанная и парадоксальная ситуация сложилась. Взрыв-толчок в сочетании с Прыжком это только начало. Там такие перспективы и такие угрозы виднеются, что голова кругом идет, – пояснял Земляков.

Тут позвали из конторы – требовалось подписать акты приемки-передачи.

Картонные коробки столичные профессионалы забраковали, все было упаковано в снарядные ящики, намертво закрыто и опечатано. Тимофей принялся организовывать ужин и чай, но тут оказалось, построение будет. Лейтенант из командировочных пошел сменить стоявшего на часах Жору.

Тимофей едва успел предупредить своих, чтоб чуток в порядок себя привели.

Водителям вручили по «Красной Звезде», Жоре – орден «Славы». Столичный майор сказал несколько слов каждому награжденному отдельно – было понятно, что штаб знает меру участия бойцов в «заводской» операции.

Сержант Лавренко обойден не был – торжественно вручили старшинские погоны. И командировочные, и бойцы опергруппы с трудом скрыли удивление, но Тимофей систему уже понял и разочарован не был. Все ж очень полезно в друзьях штабных переводчиков иметь – вовремя намекают.

Груз и командировочных отвезли на аэродром. Колонну сопровождали мотоциклисты из армейского Отдела. Такова уж правда фронтовой службы: в момент собственно боевой работы даже загрузить трофеи некому, зато потом сопровождает чуть ли не полноценная рота конвоя. Тут ничего не поделаешь, специализация разная: на мотоциклах гонять умельцев много, а по туннелям лазить – спецов куда меньше.

Земляков тогда в Москву не полетел, задержался еще на сутки. Взяли комендантских бойцов из штаба дивизии, съездили на завод и собрали остатки документации у лифтов – не очень много там осталось, но все-таки. Обошлось без стрельбы, подземные немцы исчезли и своих битых уволокли. Вода в шахте стояла чуть ниже «минус-второго». Да, пропал бы архив, наверное, и с водолазами уже бы не вытащили.

Потом завершили всякие организационные дела. Техническая часть опергруппы выводилась в резерв. Ставилась задача быть полностью готовыми к первым числам февраля, ждать прибытия офицерской группы, а пока пополнить рядовой состав и «вылизать» технику.

Успели заехать к вдове Егора Дмитриевича Лобадского. Вот это было тяжело. К некоторым делам, хоть сто лет воюй, привыкнуть невозможно.

Ушел старший лейтенант Земляков, а старшина Лавренко остался и особо от безделья не скучал. На войне, и кроме гранатного боя в туннелях, уйма забот.

– Что-то запчастей у нас уже больше, чем в рембате, – задумчиво сказал Тимофей, озирая шоферские запасы.

– Лучше лишнее иметь, чем наоборот, – напомнил Сергеев.

– Это понятно, но нам и людей сажать куда-то нужно. Давайте-ка сократим объемы.

– Да где мы потом еще американским железом запасемся?! – возмутился Сашка. – Ладно мой «Пежо», баллоны хоть сейчас выкину, все одно его никому не жалко. Но для «доджа»-то?

– Жалко. Все жалко. Но не блажи, равновесие нужно соблюдать.

– Ладно, переберем еще раз, – вздохнул Сергеев. – Слышь, Тима, ты вот теперь старшина, это понятно. А с наградами чего обошли? Сказали почему, или как?

– Намекнули. Обойденным себя не чувствую, – кратко пояснил Тимофей.

– Вместо ордена посылки, так что ли? Не, я бы в жизнь не согласился на такой размен, – сообщил Сашка и осекся.

– Болтун ты, – покачал головой старшина Лавренко. – Вот отчислят тебя из группы за трепотню, посадят на какую-нибудь обозную полуторку, будешь знать.

– Чего сразу на обозную? И вообще я ничего такого…

– Ты домой когда писал? – сурово спросил Сергеев.

– Так третьего дня…

– Иди еще пиши, раз задолжал. Дубок бесчувственный, – наехал Тимофей.

Сашка пошел калякать послание, а Сергеев спросил:

– Ты когда догадался-то? Или старлей признался?

– Не, я сам поразмыслил. Моя-то насчет небывалых сосок в посылке восторгалась. Штампики стоят «Мосторг». Имелись подозрения.

– Вот она у тебя наблюдательная, – покрутил головой водитель. – Моя бы ни в жизнь.

– Твоим еще не дошли?

– Куда же, сколько тут времени прошло-то.

Посылочные талоны на группу Земляков в штабе корпуса получил, передал теперь уже без всяких сюрпризов. Что ж, раз имелась возможность, то грех не воспользоваться. Отослали родным бойцов по посылке, пусть много в те разрешенные солдатские пять «кэгэ» не влезло, но все же помощь. Вместе вкручивали мозги Сашке, что именно нужно матери отослать – вот странное дело, водитель хороший, а соображение совершенно бесхозяйственное.

Упорные бои за город продолжались, и хотя опергруппа не участвовала в штурмах кварталов, но это не значит, что без дела сидела. Вызвали старшину Лавренко в армейский Отдел – имелось одно деликатное задание. С генералом было согласовано, пришлось поработать.

На неделю поменял «Тимотей» фамилию, вспомнил второй язык, влился в ряды румынского 7-го корпуса. Румыны были отведены на отдых – штурмовали Пешт [58] Румынский VII армейский корпус был выведен из города 15 января. Его потери за время штурма составили около 2500 человек. они неплохо, но умения и напора этим союзным воякам все же не хватало. Впрочем, заниматься Тимофею пришлось не боевыми делами, а скорее уголовными. Что поделаешь, большой богатый город полон искушений, а в армиях беспорочных ангелов редко встретишь. Ничего, управились, ликвидировали нездоровые явления. Кстати, Сашка на своей безродной таратайке неплохо связным отработал.