Игорь Валериев - Отряд [litres]

И вот он, день, точнее, вечер и ночь для ответного удара масонам. Горелов и Зарянский привезли на баржу динамит. Пока я скручивал заряды, а Буров и Зарянский проверяли снаряжение и оружие, кэбмен Горелов-Эванс несколько раз с большими промежутками времени проследовал мимо храма. Потом, оставив кэб на квартире, прибыл на баржу.

– Собираются, мистер Эллингтон, – с шутливой интонацией обратился ко мне Горелов. – Много карет и кэбов к храму подъехало. На улицах вокруг бобби, топтуны и гражданские с военной выправкой. Обложили храм плотно. Только вот про канализацию забыли.

Николай Васильевич хохотнул, я же, проверяя в коробке электродетонаторы, серьёзно ответил:

– А вот это не факт, мистер Эванс. Возможно, нас там ждут, чего бы совершенно не хотелось.

– И что будем делать, если и внизу будет охрана? – поинтересовался Зарянский.

– Постараемся выполнить поставленную задачу, – ответил я. – Такой вариант событий мы рассматривали. Будем действовать по оговорённой схеме. Прикидываемся помоечниками, тихо убираем охрану и очень быстро минируем. Поэтому выйдем за час до полуночи. «Садовник» рассказывал, что заседание капитула длится до трёх-четырёх утра. Уложимся по времени.

Вышли на двух лодках всей четверкой. Это был риск, так как на баржу могли проникнуть посторонние, но пришлось на него пойти. Строение отвода канализации от храма в коллектор позволяло использовать для взрыва намного меньше взрывчатки. Поэтому должно было хватить одной ходки, когда каждый из нас нёс бы по два пуда динамита, упакованного в овчину и непромокаемые мешки из прорезиненной ткани, и по пятьдесят метров саперного кабеля-провода на катушке.

В общем, в кессон и затем коллектор вошли четыре человека в защитных костюмах, с мешками динамита за спиной, катушками с проводом на груди, в одной руке фонарь, в другой меч-трость. Открытые кобуры с наганами и глушителями в этот раз были на ремне поверх «эльки». За три похода в канализацию убедились, что воды лишь местами бывает чуть выше колена, метан, или, как его здесь называли, рудничный газ, ни разу не встретили.

Шахтерская лампа Вольфа кроме своего прямого назначения – освещения – служила еще и для определения наличия рудничного газа. Наличие метана определяли в шахте следующим образом: пламя лампы уменьшалось до едва заметного огонька, затем лампу осторожно подносили к кровле выработки, где прежде всего благодаря своему удельному весу скапливается газ. В нашем случае мы проверяли наличие метана, поднимая в коллекторе лампу как можно выше. Если газ присутствовал, то вокруг пламени лампы должно было образовываться удлиненное голубоватое сияние, называемое шахтёрами ореолом. Мы его с Буровым так ни разу и не увидели. Да и дышалось в коллекторе нормально, вентиляция была на высоте.

Шли не спеша, экономя силы. Перед поворотом на Грейт-Куин свет в лампах притушили, и я, оставив остальных ждать за поворотом, отправился на разведку в полной темноте. Шёл осторожно. Сделал два-три шага, остановился и прислушался. Через десять секунд ещё пара шагов, остановка и вновь использование ушей в качестве локаторов. Прогулка таким макаром до ответвления в канализацию храма заняла около получаса. Кроме естественных шумов, так ничего и не услышал. Запалил лампу, чем подал сигнал остальным.

После того как все собрались перед сливом канализации храма, началось само минирование. Зарянский и Горелов, сбросив груз и оставив свои фонари нам, разошлись по коллектору под Грейт-Куин в разные стороны метров на двести-триста, где и затаились в темноте. Я же полез в слив с первым мешком, а Буров остался сторожить груз.

Когда я где-то через полчаса после начала работ приступил к установке электродетонаторов и вязанию единой сети для подрыва, снаружи послышался шум. Достав револьвер, потихоньку направился к коллектору. У самого входа-выхода услышал, как шепотом ругается на французском языке Буров, а ему вторят чьи-то приглушённые стоны.

Выбравшись из лаза, сразу же отметил для себя в притушенном свете двух ламп шесть неподвижных тел, лежащих в течении клоаки. Горелов сидел у стены, постанывая, а Пётр Фёдорович расстёгивал на нём куртку «эльки».

– Что произошло? – тихо спросил я их.

– Помоечники, – скрежетнув зубами, ответил Горелов. – Видимо, кого-то ты с Джоном не добил и упустил в прошлый раз. Слышал, когда они проходили мимо меня, как один говорил, что мы точно те, кто убил команду Хриплого.

В этот момент Буров стащил куртку, опустил с плеч комбез и чуть развернул тело Горелова, чтобы добраться до его спины. Николай Васильевич, издав короткий стон, спросил:

– Как там?

– Жить будешь. Костюм хорошо удар клинка на себя принял. Неглубокий порез. Сейчас забинтую, а на барже Оскар, – Буров кивнул головой в мою сторону и продолжил дальше по-французски, – тебя зашьёт. Он большой мастер в этом деле.

– Это хорошо, – я, склонившись над Гореловым, убедился в том, что Пётр Фёдорович говорит правду, а не пытается успокоить раненого. – Так что же всё-таки произошло?

– Их девять человек было, как я думал. Шёл за ними, пока эти помоечники не дошли до Джона. Он их уже услышал и держал оружие наготове. В общем, мы им даже заговорить времени не дали, а сразу открыли огонь, как отрабатывали на схемах, – Горелов попытался сдержать стон, так как Буров начал накладывать ему на рану тампон. Глубоко вздохнув пару раз, продолжил: – Один из этих, видимо, страховал группу сзади. Вот и проморгал его за своей спиной. Он как-то смог подкрасться и не испугался напасть на меня. Гад!

– И что с ним? – напряжённо спросил я.

– Ушёл, сволочь, – ответил уже Буров. – Когда Чарли упал, тот хотел и на меня напасть, только, увидев, что все его дружки уже в дерьме лежат, рванул по коллектору в темноту. А у меня всего один патрон остался. Выстрелил. Кажется, зацепил, но не уверен.

Рассказывая, Пётр Фёдорович продолжал бинтовать Горелова.

– Ладно, пойду проверю ваших крестников. А вы, как закончите рану обрабатывать, сразу уходите. Томасу скажете, чтобы ко мне подошёл. Мы вас потом догоним.

– Хорошо, – почти хором ответили инструктируемые.

Взяв меч-трость, я обошёл тела, вскрывая каждому глотку. Шестеро лежали в свете ламп, трое чуть дальше. По внешнему виду это действительно были помоечники. Из оружия только дубины и холодняк. Может, и огнестрел какой-то был, но рыться в канализационном потоке желания и времени не было. Главное, что не масоны или полиция. Поэтому ещё минут десять, если никто не помешает, и будет большой бум.

Когда вернулся к входу в канализацию храма, Горелов уже стоял на ногах, придерживаемый Буровым.

– Готовы?

– Готовы, Оскар. Может, лучше подождать, пока закончишь. Вдруг недостреленный вернётся, а ты тут один, – произнёс Горелов.